Седьмое солнце
Шрифт:
— А больно будет, если не начнешь говорить, — этой фразе он попытался придать окрас сожаления, будто ему действительно было до нее дело.
— Мне нечего сказать, — отрезала Роуз, ощущая, что силы опять покидают ее.
Мужчина с размаха ударил кулаком по столу. Раздался грохот, металл задребезжал. Роуз испугалась от неожиданной перемены настроения. До этого он хоть и казался устрашающим, но не безумным.
— Где папка?! — завопил он и подлетел к Роуз. Мужчина схватил ее за подбородок и начал трясти. Она перестала думать о боли, она боялась, что этот псих прикончит ее прямо сейчас.
В тот момент Кларк испытала чувства, которые сопровождали ее все детство до того, как она попала в «Blackhills».
Бабушка любила Роуз и пока была жива, делала жизнь внучки сносной. Правда, это длилось недолго: женщины не стало, когда Кларк было семь. В тот год малышка и отца видела в последний раз. После похорон бабушки отец с матерью здорово поругались, и больше он не появлялся, даже ни разу не позвонил.
Мать начала пить. Она и до этого частенько прикладывалась к бутылке, но после смерти бабушки пьянки стали постоянными. Больше никто ее не сдерживал. Сложно было припомнить, когда Роуз видела мать трезвой последний раз. Алкоголь делал женщину еще более жестокой. И чувство страха сидело глубоко внутри маленькой Роуз. Она по сей день помнила ощущения от надвигающейся разъяренной женщины с покрасневшим пористым лицом и растрепанными неухоженными волосами.
Спустя год в школе Роуз перестала шарахаться от каждого резкого движения или вскрика, но, как оказалось, не избавилась от детской травмы. Лишь спрятала страх в дальний угол подсознания. Сейчас, когда она висела связанная в холодной мрачной комнате и ее тряс этот неуравновешенный тип, Кларк испытала тот же обреченный ужас, который сопровождал ее в детстве. Из-за страха она перестала ясно мыслить. Хотелось только одного — забиться в угол, спрятаться. Сердце колотилось так быстро, что стук отдавался в ушах. Во рту пересохло, виски пульсировали, а сознание безуспешно металось в поисках возможностей побега, как бы глупо это ни звучало в данном положении.
— Ты будешь говорить?! Будешь? — ноздри мужчины раздувались, глаза сузились, он сжимал зубы, часто и шумно дышал, на лбу выступила испарина.
Роуз только мотала головой как безумная. Мучитель резко затих, затем медленно отвел подбородок пленицы в сторону, второй рукой стер пот со лба и жестом показал одному из пособников дать ему что-то. Низкорослый мужчина с маленькими глазами, рыжей щетиной и самодовольной ухмылкой протянул ему кусок тонкой металлической трубы, которая лежала на столе рядом. Роуз нервно сглотнула остатки слюны в пересохшем горле.
— Ты будешь говорить, — спокойно произнес он утвердительно. — Ты мне все скажешь.
Главный опустил взгляд в пол всего на мгновение, а затем размахнулся и наотмашь ударил трубой по голове Роуз, в районе правого уха. Кларк не потеряла сознание, но на какое-то время очертания комнаты, предметов и людей превратились в мутную массу. В ушах стоял невыносимый звон. Теплая кровь тонкой струйкой потекла от места удара и закапала на пол. Зрение понемногу стало фокусироваться, сознание возвращалось, пытаясь прорваться сквозь шум, который вытеснил все остальные мысли.
— У нас тут девочек бьют, если ты еще не поняла. Так что советую быть разумнее. Повиси здесь немного, подумай, — прохрипел мужчина. Роуз почувствовала его дыхание на коже, злодей придвинулся еще ближе. Первые слова прозвучали сдержанно, а затем вернулся ужасающий, леденящий тон. Мужчина вновь схватил ее за лицо. Роуз попыталась отстраниться, но сил не хватило. — Будешь долго думать, убью, как собаку! Но перед тем ты еще молить будешь, чтобы я с тобой покончил!
Похититель развернулся и в несколько широких шагов покинул комнату. Пособники последовали за ним. Тот коротышка, который подал трубу злодею, проходя мимо Роуз, остановился и замахнулся. Его кулак замер напротив ее солнечного сплетения. Кларк зажмурилась и сжалась, готовая принять удар. Бить он не стал, а только расхохотался, обнажая крупные некрасивые зубы. Тяжелая металлическая дверь захлопнулась с грохотом. Роуз вздрогнула. Тишину нарушало гудение ламп. Если бы она только знала, над чем должна подумать! Что было в той папке и почему артефакт имел такую ценность? Почему нечто важное оказалось на учениях?
Чертовски хотелось пить. Все тело невыносимо ныло оттого, что находилось в висячем положении. Мышцы тянуло, а цепь на ногах придавала веса. Запястья онемели. Кларк жутко замёрзла: одежда и волосы еще не просохли, а от сквозняка становилось еще холоднее. Теперь, ко всему прочему, раскалывалась голова. Хотелось прилечь и поспать. В последние часы Роуз испытала столько стресса, что сон пришелся бы кстати. Но как уснуть, когда болтаешься под потолком с пробитой головой и пулей в плече?!
Роуз стала размышлять: прокручивала в голове каждую деталь учений, старалась найти в воспоминаниях что-то значимое, чтобы понять, что же произошло. Она отметила только одно — в основной группе подобрались ученики с самым высоким рейтингом. Возможно ли, что это было лишь совпадение? Вряд ли. Наставники и Генри удивились нападению не меньше остальных, но сразу поняли, почему это произошло.
Границы времени стерлись. Роуз не понимала сколько часов провела в этой комнате. Когда она уже буквально отключалась от усталости, дверь распахнулась и в помещение вошли четверо, включая главного. По виду мужчин она догадалась, что обращаться с ней будут жестоко и бескомпромиссно. «Что ж я знала, на что иду», — обреченно подумала она. На самом деле, она не знала и даже не представляла, куда влипла. Когда Роуз сорвалась из укрытия в лесу, то не подозревала, что ей придется пережить. Она осознавала, что ее могут убить, и на этом все закончится. У нее напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения, но такую боль и пытки терпеть было сложно. Сначала идея помочь казалась неким приключением, которое отдавало романтизмом. Роуз вся из себя такая героиня, спасла всех, и сейчас спасут ее. Удар по голове вытерпеть можно, пулю тоже. Ранение было болезненным, но не серьезным, а Роуз верила, что все скоро закончится и непременно хорошо. Вот-вот откроется дверь, и ее вызволят, иначе и быть не может. Не могли же ее просто так бросить! Кларк ждала спасения с минуты на минуту.
Главный расположился на стуле так, чтобы видеть все помещение. Один из пособников подошел к глубокой металлической раковине в углу комнаты, закрыл сток и включил воду. Второй поставил на стол маленький чемоданчик. Роуз смотрела, как наполняется раковина, и разум затуманивал ужас.
Второй детский страх — вода. Кларк было три года, когда мать пыталась утопить ее в озере. Маленькая Роуз нарушила планы матери, а бабушка сильно опаздывала, чтобы посидеть с внучкой. Родительница развлекалась и выпивала с очередным любовником. Мужчине не понравилось, что в соседней комнате истошно орет одинокий ребенок и попросил заткнуть девочку. Роуз не помнила, был ли это страх или нечто другое — она была слишком маленькой. Но фобия осталась по сей день.