Седьмое таинство

Хьюсон Дэвид

Артуро этот ответ пришелся по душе.

— Вот что, послушайте-ка старика. Все мы люди. Так уж созданы, что думаем и рассудком, и сердцем. И если перестаешь обращать внимание на сердце, рассудок тоже может подвести. И наоборот. Поговорите с Ником откровенно. Выслушайте, что скажет. Сделайте так, чтобы и он вас внимательно выслушал. Именно в подобные моменты семья может пойти вразнос — я это по собственному опыту знаю. Все трещины в отношениях, сомнения, чувство вины, невысказанные страхи… все это незаметно просачивается в нашу жизнь, чтобы когда-нибудь вылезти на поверхность. Это как старая рана, про которую думаешь, что она давно зажила и не стоит о ней даже

вспоминать. Будьте настороже, вы оба. Если позволить подобным процессам начаться, их потом будет трудно остановить, а через некоторое время… даже, наверное, невозможно. Рафаэла и Фальконе, видимо, тоже мучаются подобными мыслями. Она, знаете ли, твердо намерена увидеться с ним. А Лео, по всей вероятности, очень неловко себя чувствует в связи с тем телефонным звонком.

— Ну конечно, хочет видеть! Она же его любит!

— Ну, любовь — это еще не все, — проворчал Мессина. — Джорджио тоже любил своего Алессио. Но это не сделало его хорошим отцом. Без дополнительных усилий, без труда, заботы, внимания одной только любви недостаточно. Так что насчет Лео и этой бедняжки я даже не знаю…

В глазах у Артуро стояло выражение упрека, которое Дикон уже научилась узнавать.

— Вам нужно позвонить сыну.

Старик издал сухой короткий смешок.

— Нужно. Может, он даже вспомнит, из-за чего мы все это время пребываем в состоянии войны. Я вот так этого и не понял. К тому же, — Мессина поднял толстый, как обрубок, палец, — он теперь вполне может разделить мою участь — его выкинут на улицу. Вот тогда и поговорим — за хорошим столом с вином, за его счет, естественно. Теперь при окончательном расчете выплачивают недурственные суммы…

— Артуро…

— Нет, не надо меня подгонять. Я позвоню, обещаю вам.

Эмили наклонилась и поцеловала его в небритую щеку.

Артуро Мессина, в сущности, очень одинок, решила она. А одиночество — это такое человеческое несчастье, которое нетрудно исправить.

Отставной комиссар прокашлялся и встал, собираясь уходить.

— Будем поддерживать связь? После того как вы вернетесь в Рим?

— У нас летом свадьба. Если хотите, приезжайте.

Лицо Мессины осветилось внезапной радостью.

— Свадьба! — весело повторил он. — Свадьба! Я нынче вечером выпью за это! За вас и за этого счастливого молодого человека.

Дикон окинула взглядом палату.

— Счастливого?

— Ну вы живы, молоды, влюблены. Что для вас какие-то глупые данные медицинской статистики? Да, я считаю, что вы оба — счастливые люди. И у вас будут замечательные дети, когда придет время. С нетерпением буду дожидаться этого момента.

Он достал старый синий берет, натянул на голову и широко улыбнулся, от уха до уха.

— Артуро — очень благородное имя для мальчика, знаете? До завтра, Эмили Дикон. В следующий раз приду с цветами, как и следует.

Мессина поправил берет и вышел. Оставшись одна в пустой палате, американка некоторое время следила за минутной стрелкой часов: время течет, уходит. Потерянные минуты; возможности, унесенные ветром. Навсегда.

Скоро она услышит шум мотора машины Ника. Скоро ощутит прикосновение его рук.

Она откинулась назад, на мягкую белую подушку, и закрыла глаза, продолжая прислушиваться. На улице в лунном свете играли ребятишки, их голоса возносились в черное звездное небо. Невинные и неискушенные дети, ищущие свой мир, большое дело, возможность действия, стоящую мысль… что угодно, что могло бы придать их жизни смысл.

ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА

Митраизм зародился в Персии в VII–VI вв. до н. э. Примерно

с 136 г. он начал распространяться в Римской империи как один из самых главных культов, особенно в военной и чиновной среде. Подземные храмы, посвященные Митре, митрейоны, построенные легионерами, находят по всей территории империи, от ее границ на востоке и до Британии. Только в районах Северной Англии, пересекаемых так называемым Адриановым валом (оборонительной стеной, построенной римлянами ок. 120 г. н. э.) найдено три таких храма. В самом Риме их обнаружено более дюжины; предполагается, что всего их в городе больше сотни.

В основе митраизма лежит несколько характерных особенностей, которые, видимо, оказались привлекательными для военных и чиновников Древнего Рима. Этот культ предполагает очень строгую иерархическую систему, высокую степень секретности и допуск в число посвященных одних только мужчин. Культ требовал от его последователей абсолютного подчинения старшим, в первую очередь местным членам сообщества, имеющим более высокий ранг, а в конечном итоге — императору. В его рамках существовала и действовала строгая система «ступеней посвящения», которые обозначали этапы прохождения его последователями всех семи степеней внутренней иерархии, от низшего ранга к следующему, более высокому. Само слово sacrament, ступень посвящения, ныне считающееся религиозным по своей сути, происходит от исходного латинского термина, означавшего клятву верности, приносимую солдатом, легионером при вступлении в армию. Какими были эти обряды посвящения, мы в основном можем только догадываться, но, по всей видимости, они включали в себя отдельные церемонии инициации и принесение самой клятвы, а иногда и жертвоприношения, особые для прохождения каждого этапа посвящения, от низшего ранга, Коракса, до высшего, Патера.

В митраизме нетрудно обнаружить некоторые идеи, сходные с теми, что имели место в раннем христианстве, хотя мысль о том, что католическая церковь намеренно заимствовала что-то из этого культа, вероятно, слишком смела. До нас не дошло никаких священных текстов культа Митры, поскольку эта религия была вымарана из учебников истории. 28 октября 312 г., в самом конце очередной гражданской войны, император Константин захватил власть в империи в результате битвы у Мульвийского моста, в стратегически важном пункте, где Фламиниева дорога пересекает Тибр и вливается в Рим. В этом самом месте в последующие столетия происходили и другие боевые столкновения. Хотя сам Константин являлся последователем языческих культов, в тот момент он, скорее всего по политическим мотивам, решил сделать христианство единственной религией империи. И когда его войска взяли и разграбили Рим, начались репрессии против последователей культа Митры.

Самым значительным храмом Митры в сегодняшнем Риме является археологическая находка, сделанная в XIX в. ирландскими монахами доминиканского ордена, проводившими земляные работы под базиликой Сан-Клементе недалеко от Колизея. Здесь был обнаружен целый подземный храм со специальными помещениями для церемоний и сам митрейон, где должна была располагаться святая святых с алтарем и изображением Митры, поражающего быка. Базилика Сан-Клементе открыта для посещения; многие другие подземелья, включая митрейоны, можно посетить по предварительной договоренности. Экскурсии, предлагаемые добровольческой организацией «Римское подземелье» (www.underome.com), предлагают наилучший способ познакомиться с огромным, спрятанным под землей городом, лежащим под современным Римом. Без специалистов-проводников посещение многих подземелий опасно и запрещено законом.