Седьмой уровень
Шрифт:
Убить или быть убитым? — повторял он про себя, закрыв глаза.
Делать так, как говорит Саэгуса. Так будет лучше. Другого пути нет.
Какую цель преследовал Такэдзо, скрывая Такаси? Сделать пластическую операцию, дождаться, когда в клинике умрет пациент одного с ним возраста, не имеющий ни родителей, ни родственников, использовать его документы и, сотворив из Такаси совершенно нового человека, вернуть к обычной жизни?..
Для Такэдзо это проще простого. В городе он полновластный хозяин. Те немногие, кто мог оказать ему
Или же он намеревался держать Такаси при себе до самой смерти, как домашнюю скотину? Этакий не вымышленный, современный вариант «Железной маски».
Зазвенело разбитое стекло. Юдзи очнулся.
— Эй, ты в порядке? — крикнул Саэгуса.
Юдзи рассеянно посмотрел вверх.
— Нашел полезную вещь, — сказал Саэгуса громким шепотом: — Лови!
Одновременно упал какой-то легкий продолговатый предмет. Схватил. Карманный фонарь.
— Не зевай! — крикнул Саэгуса и, держа пистолет на изготовку, исчез. Послышался звон бьющегося стекла.
Юдзи включил фонарь, выбросивший неожиданно яркий луч. Осторожно посветил в сторону парадной двери.
Осколок памяти, сверкнув, лег перед его внутренним взором.
«Сегодня же ночь перед Рождеством».
Вспомнил, как стоял здесь вместе с Акиэ.
Свет фонарика упал на деревянный почтовый ящик, установленный под низкими воротами. На боку виднелась красиво вырезанная надпись.
«Счастливый приют».
Он вернулся.
49
Ёсио неспешно завел мотор и отъехал от клиники. Выехав на огибающую город горную дорогу, он остановил машину и вышел вместе с доктором Сакаки. Пока мужчины стояли, отвернувшись, Эцуко помогла Мисао стянуть мокрую пижаму и переодеться в припасенную одежду.
— У меня, наверно, чуть больше размер, но ничего.
Мисао надела сухую блузку и юбку, вытерла полотенцем волосы. И вдруг, точно очнувшись, крепко обняла Эцуко.
— Спасибо!
Стоило им разжать объятья, как подскочила Юкари. Но не она, а Мисао расплакалась, как ребенок, и Юкари пришлось успокаивать ее, гладя по голове.
Ёсио, вернувшись на свое место, ласково похлопал Мисао по плечу. Положил руки на руль. Открылась противоположная дверца и показалось улыбающееся лицо доктора Сакаки.
— Не знаю, в какие опасные игры вы играете, но скажите, к тому времени, как мы доберемся до Токио, уже определится, на чьей стороне победа? — спросил Ёсио.
Сакаки кивнул.
— Будем молиться, чтобы все прошло удачно.
Эцуко, преодолев смущение, спросила:
— С точки зрения тех, кто работает в Клинике Катадо, вы — предатель?
Сакаки горько улыбнулся.
— Да, бунтовщик.
— Эта клиника заслуживает предательства. В данном случае именно это — нравственный поступок.
— Там такая жуть? — спросила Юкари.
Мисао посмотрела на нее.
— Не хочу рассказывать,
Эцуко вдруг стало не по себе.
— А со стороны выглядит такой замечательной клиникой… — уныло пробормотал Сакаки, глядя прямо перед собой. — Угораздило же породниться с разбойником!
Эцуко не поняла, что он имеет в виду, и уже хотела переспросить, как вдруг им наперерез выскочил приземистый автомобиль. Ёсио резко нажал на тормоз. Автомобиль, не сбавляя скорости, промчался мимо.
Он несся в сторону дачного поселка, расположенного на берегу моря.
— Это же… — удивленно прошептал Сакаки, провожая глазами удаляющуюся машину.
Но прежде чем он успел договорить, Мисао громко закричала:
— Это машина Мураситы!
— Мураситы?
— Кадзуки, мой зять, — поморщился Сакаки. — Что ему здесь надо?
— Его приезд входил в ваши планы?
Сакаки решительно замотал головой.
— Нет, он должен быть сейчас в Токио.
Его голос дрожал. Не только голос, его всего охватила дрожь.
— Может, просто приехал посмотреть, как обстоят дела… Вполне в его духе. Но если он что-то пронюхал и узнал о нашем плане… — пробормотал Сакаки и сделал попытку выйти из машины.
Но Ёсио резанул:
— Держитесь крепче! Едем за ним!
— Но…
— Ты согласна, Эцуко? А ты как, Мисао?
— Едем! — согласилась Мисао, крепко сжав руку Эцуко.
Ёсио плавно развернул машину и помчался вслед за Кадзуки.
— Мисао, ты знакома с этим человеком? Откуда ты его знаешь?
Мисао опустила глаза.
— Госпожа Сингёдзи, что вам известно?
Эцуко коротко рассказала все, что ей удалось разведать за последние дни. Тем временем впереди показалась машина Кадзуки, и Ёсио сбавил скорость. Теперь никуда не уйдет. Выключил фары.
Выслушав рассказ Эцуко, Мисао после паузы заговорила:
— Я… следила за вашим любовником… простите, за человеком, который следовал за вами, дошла до Клиники Сакаки, а оттуда попала в бар под названием «Ла Панса». Со мной был мой друг Андо, он уговаривал на этом закончить, но меня не отпускало беспокойство и, расставшись с ним, я вновь вернулась в «Ла Пансу».
Это было ночью четвертого июля.
— Когда я вошла в бар во второй раз, хромого уже не застала, там не было никого, кроме хозяина «Ла Пансы». Он был сильно пьян, но встретил меня радушно. Это и был Кадзуки Мурасита.
Мисао, как бы между прочим, спросила его о хромом посетителе, Кадзуки назвал его имя и сказал, что завтра вечером он наверняка придет вновь.
— Не знаю, зачем тебе Саэгуса, но если нужен, приходи, познакомлю.
В этот момент в бар неожиданно вошла еще одна посетительница. Молодая девушка. Густо накрашенная, она не производила впечатление пьяной, но не вполне уверенно держалась на ногах.