Седьмой Змей
Шрифт:
Хотя Повелитель Воронов, конечно, никогда так не появлялся так открыто.
За ними вышел воин в такой же простой броне, как у боевого отделения — яркой, цвета индиго, блестящей от капель дождя, стекавших по изогнутым поверхностям.
Альфарий.
Он был выше своих воинов, но не настолько, чтобы показаться полубогом. Он поднял руки к шлему, чтобы снять его, и Шарроукин напряг палец, лежавший на спусковом крючке, — достаточно сильно, чтобы отправить пучок игл в казенник карабина, но не настолько, чтобы активировать лазерный целеуказатель.
Шарроукин вытащил палец из спусковой скобы.
Он выстрелил в голову Фулгриму на Гидре Кордатус, но Фениксиец выжил и превратился в нечто, недоступное человеческому пониманию. Нет, сейчас пришло время Сайбуса.
Глава 10
На станции / Падение / Братоубийство
Велунд пустил «Грозовой орел» влево по широкой дуге, следя, чтобы между ним и Лерной Два-Двенадцать всегда была тысяча метров. «Грозовая птица» Медузона скопировала его маневр, держась рядом с правым крылом, у кормы.
Он держался ниже платформы, зная, что эффект искажения от ее обширного набора репульсоров позволит им укрыться от внимания ауспиков на кораблях Альфа-Легиона.
Экран на бортовой панели был заполнен данными: результатами анализа вокс-трафика, который проводил Криптос, электромагнитными излучениями вокруг Лерны Два-Двенадцать, итогами собственной рассеянной фильтрации и загруженными с «Сизифея» данными от разведывательной аппаратуры. Разделенное сознание анализировало их все.
Ударный крейсер Альфа-Легиона недавно выпустил десантный корабль, и объемы вокс-трафика между кораблями наверху только что резко возросли. С полдесятка «Огненных рапторов» оставили патрулирование и отправились к Лерне Два-Двенадцать в качестве эскорта десантно-штурмовому кораблю.
Из этого можно было сделать только один вывод.
Альфарий приближался.
Как следствие участившихся вокс-передач, возрос и объем шифровок. Криптос, пожалуй, теперь имел достаточно сравнительных наборов данных, чтобы вычленить название крейсера.
— «Сигма», — удивленно прочитал Велунд.
Он обратился к архивам корабельных списков и флотовых реестров в своей эйдетической памяти.
— Киль заложен в сухом доке Баккана, — произнес Велунд. — Часть 455-го экспедиционного флота под номинальным командованием командира Сольвейг. Выведен из состава флота несколько лет назад по приказу легата Хайтина из Двадцатого легиона, прямо перед катастрофой на Исстване. Записи о дальнейшей судьбе отсутствуют.
На бортовой панели звякнул сигнал о близости к другому аппарату. Велунд проигнорировал его, как игнорировал каждые пару минут последние несколько часов. Корабль Медузона не располагал модификациями, которыми Велунд и Таматика снабдили «Грозовой орел», и его пилоту не всегда удавалось выдерживать точную дистанцию.
Вынужденный остановить внимание на бортовой панели, Велунд вдруг заметил, что его запущенный им цикл рассеянной фильтрации завершился, и анализ битвы между «Сизифеем» и «Зета Малькиантом» был готов.
Он вывел данные на передний план, одновременно изменяя угол полета и поворачивая в сторону Лерны Два-Двенадцать, поскольку «Грозовой орел» уловил след излучения от ауспика.
Спектроскопический анализ аномального электромагнитного следа, замеченного им в излучениях от битвы, показал, что след представлял собой дискретный сигнал, слишком равномерный и стабильный для чего-либо неумышленно сгенерированного.
— И подпись индивидуальна, — размышлял вслух Велунд. — Видимо, частная, созданная специально для какого-то легиона или ауксиларии?
Он понял, для чего сигнал был нужен, когда взгляд скользнул в верхнюю часть панели. Там, частично скрытые другими таблицами, выводились данные об электромагнитном излучении, пронизывающем воздух над Лерной Два Двенадцать.
Сигнал был абсолютно таким же, как у сил, удерживавших корабли Альфа-Легиона в геостационарном положении.
— Это же чертов электромагнитный замок! — воскликнул он, и ему со всей ясностью и ужасом открылся единственный возможный вывод.
На бортовой панели опять зазвенел сигнал.
Сайбус и раньше встречал примархов и знал, каково это: стоять напротив божественного создания. Феррус Манус был владыкой камня и металла: мастером промышленной работы, не каким-нибудь покрытым сажей ремесленником. Примарх Жиллиман походил на героя древних легенд, вырезанного из слоновой кости и окутанного золотым светом.
Даже Фулгрим до его предательства был величественен.
По сравнению с ними Альфарий несколько разочаровывал.
Да, он был выше, шире и явно сильнее Сайбуса, но не настолько, чтобы не было смысла заключать пари об исходе их гипотетической схватки. Если не учитывать ничтожную разницу в росте, любой из его воинов мог бы заявить, что он Альфарий, и Сайбус бы ни о чем догадался.
Примарх держал шлем на сгибе локтя, открыто демонстрируя лицо, покрытое здоровым загаром. Темные волосы, глаза с тяжелыми веками, полные губы, изогнутые в насмешливой улыбке. Татуировка в виде изогнутого змея вокруг левого глаза, а у самого края горжета — едва видимый шрам в форме перевернутой Ультимы.
А еще в нем было что-то, какое-то сияние, исходившее из глаз. Харизма, из-за которой Сайбусу одновременно хотелось выпрямиться и встать на колени. Он боролся с последним желанием, пока не осознал, что уже преклонил их.
— Повелитель, — сказал он. — Добро пожаловать на Лерну Два-Двенадцать.
— Встань, — приказал Альфарий.
Сайбус подчинился, побагровев от мысли, как легко упал в ноги Альфарию и даже не осознал этого.
— Кто здесь еще? — спросил Альфария, держа ладонь на кожаной рукояти своего стандартного гладия.
— Повелитель? — не понял Сайбус.
— Не надо прикидываться, сержант Дарака, — сказал Альфарий, сжав пальцы на рукояти. — Я знаю, что на орбите Эйрены Септимус скрывается два корабля. Отвечай, который из них?