Седьмой
Шрифт:
И тут только он заметил сверкавшие из тьмы глаза. Юноша сдвинул брови, что-то зашептал.
– Остановись, маг! – рявкнул Горяй. – Ива мой друг.
– Да я так, на всякий случай, – смутился Берсень. – Но, может быть, кто-нибудь скажет, что здесь произошло?
– Ты же слышал, – ответил князь. – Эта красноглазая тварь – новая подруга Горяя. Она идет с нами, похоже, от самого Бородая, а мы ни сном ни духом.
– Я знал об этом, – тихо сказал Булыга.
– Знал? – Воисвет покачал головой. – У меня такое ощущение, что меня окружают дети. Кто-нибудь еще знал? Нет?
– Она пойдет с нами, – твердо заявил Горяй.
– Что? Здоров ли ты, сотник? – Князь покрутил у виска пальцем. – Ты предлагаешь нам ночевать бок о бок с вампиром? Все слышали?
Ему никто не ответил.
– Сотник, я знаю, ты не парень – огонь, ты, похоже и часа без женщины не можешь, даже если она вовсе и не женщина. Но я твердо знаю одно – есть люди, а есть нелюди, и им никогда не сойтись вместе. И потому я никогда не повернусь к этой… этой женщине спиной.
– Зря мы спасали этого придурка, – прошептала Ива. – Но ведь никогда не поздно все исправить. Горяй, скоро увидимся!
И тотчас ее силуэт растворился в воздухе.
– Что это она собиралась исправить? – буркнул Воисвет. – Горяй, ты бы остудил пыл своей подружки.
– Ива пошутила. – Сотник улыбнулся.
– Лучше бы ей так не шутить. Ладно, признаю, мы все устали и немного погорячились.
– Ничего себе – немного, – Ирица покачала головой. – Мы могли и поубивать друг друга.
– Ты так и не ответил, князь, – заметил Горяй. Несколько минут они стояли в полном молчании.
Горяй хмурился и, покусывая губу, время от времени посматривал на князя.
Наконец Воисвет шагнул к сотнику и, усмехнувшись, похлопал его по плечу.
– Я вот о чем подумал, Горяй, – сказал князь, – если бы эта девица… Как ее, Ива? Так вот, если бы твоя Ива хотела нас убить, мы давно бы уже были мертвы. Конечно, меня, как и всех нормальных людей, настораживает ее близость, но, похоже, на какое-то время с этим придется смириться. У меня будет только одна просьба к тебе, Горяй. Если ты надумаешь бросить ее, сообщи об этом сначала нам, хорошо?
Горяй улыбнулся.
– А теперь идемте, факелы почти сгорели, – распорядился Воисвет. – Нам всем не помешает крепкий сон.
– Жаль, что Ива так быстро ушла, – тихо заметил Берсень. – Надо было бы спросить ее кое о чем.
– О чем это? – нахмурился князь.
– О том, кто оставил стрелу в черепе великана. Если она все время крутилась вокруг нас, возможно, она что-то или кого-то заметила.
Воисвет пожал плечами и двинулся вперед, пряча досаду, перекосившую его лицо. Ну надо же, Берсень сообразил, а он…
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Маг с нежностью перебирал роскошные волосы Радмилы, разметавшиеся по подушке. Близость молодой супруги сильно будоражила, но он никогда и никуда не спешил. Тысячи лет жизни научили его не торопиться – ни в любви, ни в ненависти. Отчасти он даже был рад, что Радмила заинтересовалась рассказом.
– Это был последний карлик? – задумчиво спросила она.
– Ну что ты. Этот народец страшно живучий. Кто только и как только их не изничтожали. Они уйдут подальше в горы, отлежатся, а потом опять начинают расползаться повсюду.
Маг поднял ладонь, вынул из воздуха кубок с красным вином.
– Давно так много не говорил, все горло пересохло, – улыбнувшись, объяснил он и протянул ей вино.
Радмила замотала головой, и муж залпом осушил кубок.
– Скажи, милый, как же они все-таки уживались вместе? Ведь герои, по определению, одиночки?
– Общий враг, дорогая. Общая цель и общий интерес. Если поначалу и были какие-то ссоры и конфликты, то потом, когда столько пережито вместе, когда столько боев прошли, сражаясь бок о бок, все свары остались в прошлом. Помнишь, я говорил, что Ирица и Горяй не поладили еще с первой встречи? Поверь мне, эта вражда продолжалась недолго. А когда сотник дважды ее спас – в деревне карликов, и в пещере, – она совершенно переменила свое отношение к нему. И они наконец-то подружились…
– Ах ты грязный выродок!
В воздухе сверкнул клинок, но Дежень вовремя перехватил руку сестры.
– Все, я молчу, – пробормотал Горяй.
Он со вздохом поднялся и побрел прочь. Вскарабкавшись по склону, сотник уселся на широкий каменный уступ и свесил ноги.
– Видят боги, как мне надоели ее вопли, – пробормотал он. – Какого черта я остановил ее? Стояла бы сейчас золотая и красивая.
Из пещеры они ушли поутру. Берсеню стало заметно легче, в качестве тренировки он немедленно развеял иллюзорного дракона, а после завтрака решился идти самостоятельно. Несмотря на все уговоры Ирицы.
Но, надо признать, маг и впрямь держался достойно. Правда, временами скрипел зубами, бормотал что-то невнятное, то ли заклинания, то ли ругательства, однако, в конце концов, продержался почти целый день. Только ближе к вечеру силы оставили его – и он молча рухнул на землю.
Место оказалось не очень удачное для ночлега: справа – скала, слева – пропасть, поблизости ни одного укрытия на случай непогоды… Но делать было нечего, и Воисвет объявил привал. Тут-то Горяя и угораздило заметить, что они могут спокойно пройти еще пяток верст, а Берсеня можно снова посадить на Булыгу. В этот момент Ирица и взбесилась. Что послужило причиной тому, сотник так и не понял. Другое дело, если бы он предложил Берсеню посадить себе на загривок Булыгу.
Впрочем, по всей видимости, дело было не в его словах. Ирица, конечно, и раньше не отличалась сдержанностью, но последнее время ее вспыльчивость перешла все мыслимые границы. Насколько Горяй понимал женщин, причиной этого наверняка были какие-то личные неурядицы. И, скорее всего, они были непосредственно связаны с ее дружком Берсенем.
Так или иначе, но это не давало Ирице права набрасываться на сотника диким зверем. Не будь при ней братца, этого странного типа с мертвыми глазами, Горяй равно бы уже познакомил ее со своим клинком. Впрочем, сотник был уверен, рано или поздно это произойдет. Когда-нибудь Дежень просто не успеет. Сейчас же главное, чтобы эта дура не прирезала его ночью. С нее станется.