Сегодня и всегда

Келли Кэти

Когда Дейзи вышла из исповедальни, никто не обратил на нее внимания, и она беспрепятственно покинула церковь. Сидя за рулем своей машины, она размышляла о случившемся. Дейзи была рада, что пришла. Десять минут назад она ругала себя, потому что ее чуть не обнаружили. Но, встретив священника, решила, что все к лучшему. Она увидела то, что хотела увидеть, – Алекса и Луизу. Они счастливы, все друзья с ними, мир не перевернулся, небо не разверзлось, жизнь продолжается для всех, кроме Дейзи. Что ж, она должна смириться

с этим, как бы это ни было больно. Назад пути нет, только вперед.

Через три дня после свадьбы Луиза родила мальчика. Клаудиа позвонила Дейзи, чтобы сообщить эту новость.

– Я не хочу, чтобы ты узнала об этом случайно: хуже нет, когда от тебя что-то скрывают.

Из окна своей квартиры Дейзи видела реку Туллоу. Два каноэ двигались вниз по течению. Спортсмены в ярко-желтых спасательных жилетах, наверное, были не слишком опытными, поскольку все время сталкивались.

– Спасибо, Клаудиа, – сказала Дейзи, продолжая смотреть в окно, – спасибо, что сказала. А как назвали ребенка? – Ей не нужно терзать себя этим, но она должна знать.

– Дарси.

– Дарси, – повторила Дейзи. – Что ж, красивое имя, звучное и запоминающееся. – Теперь Дарси – живой человечек, а не просто причина ее разрыва с Алексом. Легче думать о нем как о личности, и не его вина, что она так страдала от его появления на свет.

– Ты что молчишь? – встревожилась Клаудиа.

– Не волнуйся, я в норме. – Это была правда, Дейзи исподволь готовила себя к этой новости.

Помогли ей и ежедневные звонки Лии. Теперь Дейзи верила, что у нее есть будущее. Если Лия смогла выжить и остаться таким доброжелательным человеком после того, что ей пришлось пережить, то и она сможет.

Перед этим мальчиком тоже лежит новая жизнь. К чему наполнять мир злыми эмоциями из-за рождения этого младенца? И старый священник, и буддийский учитель одобрили бы ее настроение.

– А я присматриваю новый дом, можно сказать, уже почти купила его, – сообщила Дейзи. – Коттедж недалеко от дома моей матери. Он небольшой, но очаровательный. Конечно, придется поработать над интерьером. Я люблю этим заниматься и хочу, чтобы мой дом был уютным и немножко старомодным. Алекс любил минимализм, я терпела, но вообще-то это не по мне.

– Я тебя понимаю, – согласилась Клаудиа, – ваша квартира выглядела как рекламная акция.

– Алекс обожал наводить порядок на журнальном столике, – призналась Дейзи. – Все журналы должны были лежать аккуратной стопкой строго по линии края стола, иначе он раздражался.

– Точно! – воскликнула Клаудиа. – Я просто из себя выходила, когда наблюдала эти его повадки. У него мания порядка.

Дейзи отметила про себя, что может спокойно болтать обо всем этом, смеяться и не умирать при упоминании имени Алекса. Это был явный прогресс.

– Я собираюсь в конце месяца в Милан, закупать коллекцию

«весна—лето».

– Везет же некоторым! – вздохнула Клаудиа, подумав о своей скучной работе в банке.

– Я всего лишь раз была в Милане, город потрясающий. А потом поеду на показы в Лондон и Париж.

– Ты не против посидеть где-нибудь вечерком на следующей неделе? – спросила Клаудиа. – Никаких супружеских пар не будет, – торопливо заверила она.

– Я вполне переживу, если даже и будут парочки, – ответила Дейзи. – Но только не Алекс с Луизой.

– Мне такое и в голову не могло прийти, – сказала Клаудиа, – возможно, кое-кто из друзей Эндрю. Мы обдумаем это.

– Только не вздумай меня сватать, – предупредила Дейзи.

– Хорошо, – слишком легко согласилась Клаудиа. – Будет один парень, он работает с Эндрю, очень симпатичный.

Правда, у него сейчас тяжелая полоса в жизни… Но он такой милый, тебе понравится.

– Клаудиа, прошу тебя, уймись! Иначе я откажусь.

– Ну ладно, договорились. Просто мы думали, что тебе хотелось бы снова заиметь друга.

Дейзи тосковала по объятиям Алекса, по присутствию рядом родного человека, к которому можно прижаться ночью, который поможет открыть консервную банку… Черт! Почему мелочи запоминаются ярче всего?

И хотя она в принципе не возражала, чтобы в ее жизни кто-то появился, но оказаться на ярмарке невест? Нет, это не для нее. Лия однажды сказала ей: «Тебе самой придется излечить себя, Дейзи. Не надейся, что это сделает кто-то другой. Иначе ты всего лишь залепишь рану пластырем, и ничего хорошего из этого не выйдет».

– Клаудиа, уверяю тебя, я наслаждаюсь одиночеством, – твердо сказала Дейзи. – Я могу делать, что хочу и когда хочу. Я могу украсить свой новый дом всякой милой чепухой, которую Алекс ненавидел. Я могу быть самой собой. Именно это мне сейчас нужно. А не кавалеры. Так что спасибо, но нет.

– Браво! – воскликнула Клаудиа. – Я тобой восхищаюсь, Дейзи. Ты все переживешь, со всем справишься. Не знаю, смогла бы я так держаться, если бы Эндрю меня оставил.

– Он этого не сделает, потому что любит тебя. Все дело в этом, – продолжала Дейзи. – Алекс меня не любил. Я была временным утешением, пока он не нашел свою единственную.

– Неужели он так сказал? – возмутилась Клаудиа.

– Да. Оказалось, что Луиза – единственная, а я так, на время… – «Черт, это пока еще болезненно, – думала Дейзи, – но все же не так сильно, как раньше». Значит, с болью можно справиться? Просто нужно вставать утром и держаться, пока не придет время снова ложиться спать.

– Так ты пойдешь с нами? – спросила Клаудиа.

– Конечно, – ответила Дейзи. – Но никаких ухажеров.

На следующий день она поехала еще раз взглянуть на коттедж, а на обратном пути завернула в Клауд-Хилл.