Сегодня и всегда

Келли Кэти

«Не в деньгах дело», – подумала она, открыв калитку и шагая по усыпанной гравием дорожке. Оба ее брата уже годы получали приличные деньги от доходов отеля, а она – нет. Нетрудно в такой ситуации обидеться на родных, но Клео никогда не испытывала этого чувства. Деньги всегда вызывают разногласия. В Каррикуэлле все знали одну семью, разделившуюся на два лагеря из-за внезапного наследства. Одни рассказывали, как их надули другие, и при встрече переходили на другую сторону улицы.

Клео всегда считала, что ругаться из-за денег – безумие.

Она

не совершит подобной ошибки, потому что всегда намеревалась зарабатывать сама, имея собственный отель. Увы, этого уже не будет. И, наверное, она всю жизнь будет сожалеть об этом. Невозможно, родившись в «Уиллоу» и проведя там всю свою жизнь, не горевать при расставании.

Но она не позволит себе поддаться чувству обиды. Что сказала Лия? «Любое препятствие нас чему-нибудь учит».

Клео так поразило это высказывание, что она его даже записала. Лия всегда говорила нечто такое, что хотелось запомнить навсегда.

Клео многому научилась за последние несколько месяцев и собиралась использовать эти знания, чтобы создать свой собственный отель. Это будет ее отель, только ее, и никто не сможет отобрать его у нее.

Клео нажала кнопку звонка, попутно отметив, что дом нуждается в уходе. Казалось, ни ее брат, ни Сондра не видят, что кусты вереска почти погибли, а пожухлые остатки его едва ли украшают вход.

Никакого ответа. Клео уже почти жалела, что приехала, предварительно не позвонив, но она не хотела, чтобы Барни ускользнул от встречи. Она снова нажала на кнопку звонка, подумывая зайти к Джейсону в офис. Пусть ее братья объяснят, что за глупую игру они затеяли. Но тут за матовым стеклом двери мелькнула тень. Ее очертания стали четче, дверь отворилась, и послышался раздраженный женский голос:

– Кто там?

Это была Сондра, хотя Клео трудно было узнать в усталой беременной женщине обычно элегантную, ухоженную невестку. Волосы, давно не крашенные, выглядели неопрятно. Прежде Сондра такого себе не позволяла.

– Клео?

– Привет, Сондра. Как твои дела?

– Как видишь, – Сондра развела руками, кивая на живот. – Это совсем не то, что я ожидала. Говорят, будто кожа становится лучше, волосы гуще. Все это вранье! Меня тошнит, бросает в жар, спина просто разламывается. Входи, – проворчала она и отошла, предоставив Клео закрывать входную дверь. – К тому же ноги отекают, – продолжала жаловаться Сондра. – У моей бабушки ноги тоньше, чем у меня сейчас. Я даже сидеть долго не могу, поэтому никак не приведу в порядок волосы. А ты зачем приехала?

– Навестить тебя и брата.

Они прошли на кухню. Клео уже и забыла, когда была в этом доме в последний раз. Она помнила первый визит, когда вся семья собралась полюбоваться домом молодоженов, и то, как она помрачнела тогда, увидев домашний кинотеатр и дорогую стереосистему и зная, что на это потрачены деньги из семейного бюджета. Клео даже позволила себе заметить, что дом слишком дорогой для пары, которая только начинает семейную жизнь.

– А ты предпочла бы, чтобы твой брат жил в лачуге? – укорила ее мать.

Теперь Клео стыдилась своих слов. Господи, почему она была так нетерпима?

Клео заметила, что кухня изменилась к лучшему, множество милых мелочей делали ее уютной. Симпатичные подушки на светлых сосновых стульях, фарфоровые фигурки балерин на этажерке в углу, множество других милых вещиц, казалось бы, совершенно не отвечающих вкусу Сондры. На окнах висели красные занавески с оборочками.

– Хочешь, приготовлю тебе чай? – предложила Клео, когда Сондра тяжело опустилась в глубокое кресло с кучей подушек.

– Чайник в посудомоечной машине, чай в буфете, – распорядилась Сондра.

Некоторые вещи не меняются.

Сондра положила ноги на табуретку и, взяв пульт, включила телевизор.

На экране Рики Лейк призывала аудиторию, состоявшую из рассерженных женщин, высказать свое «фе» мужчине, который назвал свою бывшую жену «толстой неповоротливой гусыней». Интересно, что за люди приходят на подобные передачи? И насколько же глуп, должен быть мужчина, чтобы перед подобной аудиторией заявить такое!

– Идиот, – пробормотала Сондра. – Ты веришь в эту чепуху? Рики скоро его выгонит. Он совсем не интересный. А она мне нравится. Вчера в ее программе была женщина, которая умудрялась одновременно иметь четырех любовников. Представляешь?

Пока Сондра болтала, Клео заварила чай. Она знала, что невестке нравится ее чай. Потом она достала из буфета банку с песочным печеньем и выложила его на тарелку. Кухня была очень опрятной, вопреки предположениям Клео Сондра оказалась хорошей хозяйкой. «А может, это дело рук Барни?» – подумала Клео, но тут же отмела эту идею. У Барни всегда была аллергия к домашней работе.

Приготовив чай, Клео поставила все на стол и уселась рядом с невесткой.

– Значит, беременность проходит тяжело?

– Да, мне приходится каждые двадцать минут бегать в туалет, ем с трудом, потому что замучила изжога. А лицо? Смотреть на себя не могу.

Клео улыбнулась:

– Ты на себя наговариваешь, Сондра.

– Тебе легко говорить, – нахмурилась Сондра.

На экране телевизора тем временем разгневанная аудитория набросилась на мужчину с упреками. Прихлебывая чай,

Сондра одно задругам уплетала печенье. Она съела штук шесть, не меньше.

Клео подумала, что, случись такое прежде и позволь себе она, Клео, съесть шесть штук, Сондра непременно отпустила бы какое-нибудь язвительное замечание, объяснив, например, любовь к сладкому отсутствием личной жизни. А Клео бы ответила, что это лучше, чем быть как щепка. И пошло-поехало… Они не щадили друг друга. Кто кого невзлюбил первый, сейчас уже трудно сказать.

В перерывах на рекламу они болтали. Клео узнала, что Тамара, у которой была репутация никогда не улыбающегося администратора, вернулась на работу в салон красоты.