Сегодня - позавчера 3
Шрифт:
Ага, я лежу на носилках, которые подняли и ритмично стали качать. Я вижу только небо и ветви деревьев.
Мысли совершили панический круг по голове, выхода я не нашёл, решил - поглядим! А пока несут - надо поспать. Слишком редко и слишком мало я спал последнее время. Слишком. Ещё и "допинг". К тому же и "ярость" сосёт силы как многокиловатный насос! Может, покемарю - выход проклюнется. Как в индийском кино - порву верёвки и раскидаю осназ голыми руками. Потом перебью всех эсэсовцев и выйду к своим. А за моей спиной будет расти ядерный гриб. А я, как истинный герой, даже не обернусь. Или от ядерного
Я сплю. Вот что они мне вкололи. Тупые. Я же - под "допингом"! Разве можно транквилизатор накладывать на нейростимулятор? Поэтому мне такие бредовые мысли в голову лезут. Исходя из пережитого в последнее время и из общего истощения психики, мне должны сейчас сниться или очень-очень бредовые сны, или кошмары. Первое и второе может совместиться - бредовые кошмары.
Ну, вот, началось - рёв. Танковые двигатели. Мир закачался. Не, даже просыпаться не буду. Надоела эта война. И во сне, и - наяву. Надо хоть чуть поспать. Сны посмотреть.
Бегите, бегите! Пешком они решили пробиваться! Как мыши, проскочить!
А вот и "Хайль!". А вот и "Алярм!". А вот и автоматно-пулемётная трескотня. И вот мои носилки, со мной, соответственно, летят куда-то. Почему вверх? А, я - на каруселях в горсаду! Почему так тихо? Где оркестр? Где шум толпы?
Ага, кто-то освободил мои ноги, руки, перевернул меня. Громозека! Сука! Ты! С ними! Заодно! Порешу!
Вдруг глаза Громозеки удивлённо увеличиваются, нас с ним бьёт огромный тугой резиновый мяч, сорвавшийся с рук гигантского клоуна-жонглера Роланда МакДональда, Громозека плюёт мне в лицо горячим, солёным кетчупом, пахнущим железом, наваливается на меня, а потом на нас высыпает несколько кубометров земли какой-то самосвал из своего оранжевого кузова.
Боли я не чувствую, но и пошевелиться не могу. Становиться холодно. Глаза больше не открываются.
Плохой сон! Очень плохой сон! Надо проснуться.
Не, ну её! Лучше плохой сон - чем никакого.
– Прости, командир!
– горячий шёпот голосом Громозеки, - Прости Витя! Это я виноват. Прости! Я - завидовал тебе. Мне Даша понравилась, а она - выбрала тебя. И Докторша тебя выбрала. А мне - по лицу. Я не понимал - почему? Только сейчас я вижу - почему они выбрали тебя. Прости! Я - не должен был тебя предавать! Свой долг - не выполнил! Не будет мне прощения! Навсегда! Проклинаю себя! Навсегда!
Странные зигзаги моего сознания. Голос моего охранника умолк. Громозека, как ты меня достал! И во сне от тебя нет спасения!
Часть 3. На обратной стороне.
Возвращение Блудулая
Лучше плохой сон - чем отвратительная реальность. Как же я замёрз! Блин, эти тряпки немецкие совсем не греют. Громозека, причём тут то, что они с трупа? Несколько дней впроголодь, без горячего, без возможности даже костёр развести, общая истощённость - вот причина. А ты - с трупа! Ты бы лучше метнулся на разведку. Тебе, призраку, сущности бестелесной, это должно быть не сложно. Иногда тебе завидую. Ходишь рядом со мной весь в летней парадной форме -
Кого это ты нашел? Наш? Да понял я уже, что мы проскочили в тыл нашим, понял, не тарахти! Спит на посту? Ну, сам напросился! Ща разбудим этого недотёпу, узнаем, насколько мы промахнулись с этим болотом. Стоит он, дерево подпирает. Винтовку обнял. Давай-ка мы сделаем вот так! Ха! Затвор выскользнул и упал на землю. Не порядок! Спящий караульный даже ухом не повёл.
За полупрозрачными зарослями зачихал и завелся двигатель. Явно - авиационный. Так ты из БАО! Аэродром! Вот это я махнул! Вышел в глубокие тылы.
Караульный проснулся и посмотрел на меня удивлёнными мутными глазами. Я улыбнулся ему, отобрал его винтовку и от души пропечатал в солнечное сплетение. Охранник хукнул и потух. Я не сдержался, пнул его в печень.
Не спи на посту! А если бы не я, а охотничья команда немцев? Прошли бы и вырезали спящих пилотов. Это тебя, бездаря, не жалко. А лётчики - элитный, штучный продукт. Не каждый сможет им стать - тут физиологические способности должны быть. Кроме того - большие затраты в подготовке, большая продолжительность "изготовления". И "доводки".
Давай, давай, убогий, поднимайся. Что ты так удивлён? Ну, посмотри в ствол немецкого карабина. Интересно?
– Вставай!
– голос мой был хриплым. Сколько же времени я рта не раскрывал? А зачем? Громозека меня и телепатически слышит.
Не понимает. Вот! Волшебный пендель опять сработал!
– Веди меня к начкару.
– Ты наш?
– Посмотрим. Давай, топай.
– Винтарь верни!
– А шнурки тебе не погладить?
– опять пнул я его, - Спать он на посту вздумал!
Повёл он меня под моим конвоем. Миновали посадку. Просыпающийся народ на аэродроме, суетящийся вокруг накрытых маскировочными сетями самолётов, удивлённо смотрел на нас. А что тут удивительного? Ну, подумаешь - грязный, обросший чувачёк в гражданских штанах и немецких сапогах с их коротким голенищем, в немецкой же шинели со споротыми знаками различия, в свалявшемся, дырявом треухе ведет под прицелом немецкого карабина недотёпу из БАО.
Так вот вы какие, "горбатые"! ИЛ-2, легенда.
Нас окружили. Щёлкают затворы.
– С кем имею честь?
– спросил я.
Ага, ты, значит, старший из присутствующих. А зачем ты требуешь сложить оружие? Да, пожалуйста! Патронов к карабину уже давно нет. Все расстрелял. Доложил, что этот раздолбай спал на посту.
– И кто ж это тут такой наглый?
– спросил ещё один тип. Ого! Целый полковник ВВС!
Я представился, доложил, что сбежал из плена и выходил к своим.
Арестовали меня. Что ж, вполне ожидаемо. Хорошо, бить не стали. Кто такие военнопленные? Враги народа. Я - враг народа!