Сегодня ты, а завтра
Шрифт:
Ну и народ эти уголовники! Ни имен, ни фамилий, одни кликухи поганые!
Это выглядело бы дурным спектаклем, если бы не было реальностью...
– Послушайте, я старший оперработник МУРа. Старший лейтенант милиции. Меня зовут Кот Ольга Владимировна. Надеюсь, вы понимаете, что нарушаете закон, задерживая меня? – уже в третий раз повторила Ольга.
Она строго поджала губы и уверенно посмотрела на сидящего напротив нее мужчину. Мужчина презрительно хмыкнул – между прочим, в первый раз. Все остальное время он просто игнорировал присутствие пленницы.
Она понимала, что это было абсолютно
Она очнулась часов пять-шесть назад в сыром полуподвальном помещении. Сквозь небольшое узкое окно было видно иссиня-черное небо, усыпанное звездами. Такого неба не бывает над городами, и Ольга поняла, что, скорее всего, она находится где-то в Подмосковье. Ведь не по воздуху же ее переправляли! А такое чистое небо могло быть или в горах, или довольно далеко от города. Узнать бы, где именно она сейчас находится!..
Окно располагалось почти под самым потолком. Как Ольга ни пыталась, взобравшись на низкий табурет, заглянуть в окно, ей это не удалось – было слишком высоко. Первый раз в своей жизни девушка пожалела, что она не баскетболистка. Пленница подошла к двери и припала к ней ухом. Сначала она ничего не услышала, но выждав несколько секунд, Ольга различила едва заметный методичный звук. Казалось, за дверью кто-то ходит.
Кто же это?
«Часовой», – наконец догадалась девушка и тут же решительно подняла табурет над головой. Захотелось трахнуть что есть силы по дверям, заорать благим матом... Но потом она передумала шуметь и села на кровать. Старая металлическая сетка противно заскрипела.
Ольга решила терпеливо дождаться, когда ее пригласят «на беседу». Ведь зачем-то ее похитили! Захотели бы убить – то давно бы убили. Но нет же: усыпили, привезли сюда, охраняют... Значит, будет разговор. И к нему нужно подготовиться – успокоиться, сосредоточиться, собрать волю в кулак.
Спокойствие, Ольга Владимировна, только спокойствие...
– ...Кто вы и откуда, я знаю, – неожиданно грубо сказал мужчина и демонстративно мотнул головой, как бы убирая со лба воображаемую челку. – И не нужно мне угрожать лишний раз.
– Я не угрожаю, а предупреждаю, – почти миролюбиво произнесла Ольга. – И потом, чем может угрожать женщина...
– И предупреждать не надо, – прервал ее мужчина, – предупреждать здесь будем мы.
– Кто это – вы?
– Мы – это мы... – исчерпывающе ответил тот.
Ольга оглядела комнату, в которой проходил допрос.
Кроме нее и мужчины в помещении находился еще один человек. Совсем еще мальчишка, подумала Ольга про себя. Во время допроса «мальчик» сидел, плотно сжав тонкие губы, и смотрел, почти не моргая, в одну точку, казалось, что он не слышит, о чем идет речь. Было в этом остановившемся взгляде что-то жуткое. Она периодически поглядывала на «мальчика», но он так ни разу и не пошевелился и ничем не выдал своего присутствия.
«Не часовой, а монумент, в самом деле», – подумала девушка и решила больше не смотреть в его сторону.
Второму, тому что вел допрос, было около сорока лет или чуть меньше. Мужчина был достаточно высок и строен, на худом лице строго выделялись скулы, редкие волосы были коротко и аккуратно подстрижены. Понаблюдав за ним, Ольга, к своему удивлению, обнаружила, что этому человеку совершенно не шло улыбаться: когда он неожиданно растягивал губы в подобие улыбки, то обнажались крупные зубы и десны. И тотчас у собеседника создавалось неприятное ощущение, как будто он случайно узнал какую-то страшную, отвратительную по своей натуралистичности правду про этого человека. Становилось неловко, даже жутко.
– Могу я узнать, кто вы такие, и где я нахожусь? – задала резонный вопрос Ольга.
– Конечно, конечно, узнаете, – резиново улыбнулся мужчина. – Только сначала ответите на мой вопрос...
Он совсем близко подошел к девушке и внимательно посмотрел ей в глаза.
– Отойдите подальше! – не дождавшись, когда он отойдет, Ольга сама невольно отстранилась.
Мужчина выдержал паузу и сделал шаг назад.
– Если вы собираетесь врать, – в голосе мужчины послышался металл, – то предупреждаю: бесполезно, так что лучше сразу говорить правду. Понятно?
– Вы меня пугаете?
– Предупреждаю...
– Даже так?
– Да. Даже так. И хватит болтать! – Мужчина поднял указательный палец вверх и почти без паузы быстро спросил: – Где папка?
– Папка?
– Только не стройте из себя девочку! И не делайте вид, что вы не поняли, о чем я говорю...
– Я поняла, о чем вы говорите, – решительно сказала Ольга. – Речь идет о папке, которую я обнаружила в офисе, ведь так?...
– Да.
– Эта папка осталась в машине.
Мужчина подошел к столу, и свет настольной лампы упал ему на правую руку. Только теперь Ольга рассмотрела на рукаве у допрашивающего черную повязку. На прямоугольном куске ткани был изображен белой краской какой-то знак: что-то среднее между свастикой и многоугольной звездой.
– Ого! – невольно вырвалось у нее.
– Что? – быстро, по-волчьи сощурив глаза, спросил мужчина.
– А я-то думала, что вы – обычные бандиты. А вы, оказывается, тут люди убежденные...
Мужчина неожиданно усмехнулся:
– Настолько убежденные, что вам и не снилось.
Ольга повернула голову в сторону сидящего без движения часового и попыталась рассмотреть, есть ли у него на рукаве такая повязка, но ничего не успела рассмотреть.
– Давайте вернемся к нашему разговору. Я же просил вас не врать, – укоризненно произнес мужчина, и Ольга с удивлением заметила в его голосе неподдельную грусть.
Ничего себе! Оказывается, злодеи действительно склонны к сентиментальности. Казалось, еще немного – и ее мучитель сядет напротив с фужером шампанского в руках и зальется цыганским плачем гитара...
Стоп! Не расслабляться. Всем свои видом Ольга изобразила оскорбленное достоинство:
– Почему вы решили, что я вру?
– Потому что папки в вашей машине не было.
Последняя фраза была сказана с расстановкой, спокойно. Возникла пауза.
Он посмотрел на нее. Она посмотрела на него.