Секрет Полишинеля
Шрифт:
Мартин издает обычные в таких случаях восклицания, а я с некоторым сожалением смотрю на беднягу, которого только что вычеркнул из списка живых.
– Он еще жив, – заявляет Дюрэтр. – Думаю, его надо отправить в больницу ЭврЕ, а?
Минивье относится к его идее скептически.
– Лучше его не трогать... Я сделаю ему укол камфарного масла...
Ну, пошла работа. Все суетятся, бегут за одеялами и подушками, чтобы уложить Тибодена... Толстяк Бертье с расстроенным видом щупает ему пульс...
– Еще бьется... – шепчет он.
– Сердечный приступ? –
– Да.
– Есть надежда? – лицемерно интересуюсь я.
Толстяк морщится.
– После укола станет ясно... Но я не думаю!
И тут я вспоминаю о лаборатории. На мой взгляд, я должен воспользоваться всеобщим смятением и тем, что все заняты профессором, чтобы спереть из его сейфа документы...
Я, как ни в чем не бывало, иду в его кабинет. Прежде чем свалиться, он успел отпереть дверь... Захожу внутрь и галопом мчу прямо к сейфу. Поворачиваю гайку, отодвигающую аквариум, и набираю ЛИДО... Все проще простого. Я открываю уже не первый сейф, но в этот раз получаю шах и мат! Он остается запертым. Должно быть, старикан сменил комбинацию. Я возвращаю аквариум в нормальное положение.
Я осматриваю лабораторию, где родилось одно из величайших открытий, сделанных человеком. И надо же, по требованию политики я ликвидировал того самого человека, который его сделал...
Мною овладевает глубокое разочарование. Я думаю о старике Тибодене, умирающем в холле... Как паршиво!
Мой расстроенный взгляд останавливается на рабочем столе, на котором материализовывался его гений.
Что-то заставляет меня нахмурить брови... Это маленькая круглая точка в центре блокнота. Точка, которая является слабым отблеском... Отблеском дневного света...
Это тем более странно, что, как я уже говорил, в комнате нет окон... Может быть, дырка?
Я поднимаю голову и замечаю пятнышко света на потолке. Да, как раз над рабочим столом Тибодена в потолке есть крохотная дырочка. Падающий из нее свет не заметен в обычное время, потому что тогда в комнате включено электричество! А я сейчас, чтобы не привлекать внимания, воспользовался моим карманным фонариком...
Смущенный этим открытием, я ставлю на широкий стол Тибодена еще один, поменьше, на него стул и забираюсь на эту пирамиду с риском проломить себе башку.
Взгромоздившись на данное сооружение, я оказываюсь рядом с потолком и тогда замечаю, что это не просто дырочка, а маленькая линза... И тут я все просекаю.
Благодаря этой линзе, встроенной в потолок, из помещения над лабораторией можно видеть стол старикана в увеличенном виде...
Можно фотографировать то, что лежит на этом столе. Вы понимаете?
Меня наполняет ощущение холодного, отвратительного безумия. Ситуация так ужасна, что мне хочется влепить себе в башку маслину.
Однако вот она, правда, перед глазами: произошла ошибка, профессор стал жертвой предателя. Тот, должно быть, заметил подмену голубей и обратил мою хитрость против меня! Подлец, воровавший плоды трудов Тибодена, воспользовался нашей уловкой, чтобы подставить беднягу!
Я отравил невиновного!
Вот
Глава 10
Я превратился в соляной столб, как та баба, что посмотрела куда не надо, а соль, как известно, вызывает жажду.
Внезапно я принимаю героическое решение. Я быстро выбегаю в холл.
Тибоден по-прежнему лежит на полу. Его завернули в одеяла, а его персонал обсуждает, что же надо делать. В конце концов они врачи, так что пусть действуют...
– Он еще жив? – спрашиваю я.
На мой вопрос едва отвечают. Вижу, грудь старикана слабо поднимаетс. Да, он еще жив, может быть благодаря уколу, сделанному, чтобы поддержать сердце.
Я бросаюсь в кабинет умирающего, снимаю телефонную трубку и требую срочно дать мне Париж. К счастью, мой шеф не на совещании.
– Алло, босс!
– А! Добрый день, мой дорогой... Ну что?
– Я сделал все необходимое, патрон, но только что обнаружил, что произошла ошибка...
– Вы дали не тому...
– Нет! Юридическая ошибка. Тибоден невиновен! Он впервые выходит из своей легендарной невозмутимости.
– Что?!
– Я потом расскажу вам во всех подробностях... Надо попытаться что-то сделать, чтобы спасти его, шеф! Это ужасно! Он лежит в холле, чуть живой... Неужели не существует противоядия от той гадости, что вы велели мне ему подлить?
Он не протестует.
– Не кладите трубку, Сан-Антонио, я спрошу у нашего токсиколога, что он об этом думает...
Я жду, сопя от нетерпения. Слабо слышится голос босса, разговаривающего по другой линии. Быстрее! Быстрее! О господи, только бы удалось вытащить Тибодена из этой передряги. Я говорю себе, что если он умрет, то я швырну на стол Старику мою отставку!
Никто не сможет сказать, что я убил хорошего человека и продолжал жить как Ни в чем не бывало! Как я злюсь на моего начальника! А я-то всегда считал его непогрешимым.
– Алло, Сан-Антонио?
– Да.
– Дайте трубку кому-нибудь из врачей, мы передадим ему инструкции...
– О'кей!
Выбегаю в холл. Там я на мгновение останавливаюсь в нерешительности... Чертова работа берет верх и заставляет меня задуматься.
Следите за ходом моей мысли: раз профессор невиновен, значит, как мы и полагали раньше, предателем является кто-то из его окружения.
Позвав одного из типов, окружающих его, я имею один шанс из пяти нарваться на настоящего предателя. Представляете, в какой корнельевской ситуации оказался ваш друг Сан-Антонио?
Выбор за мной... Я должен за три секунды решить, который из них невиновен...
Смотрю на Минивье и Дюрэтра.
– Доктор Дюрэтр, – слышу я собственный голос. Я положился на свой инстинкт, и тем хуже, если он меня подведет!
Дюрэтр поднимает свою встревоженную физиономию.
Он еще бледнее, чем обычно.
– Вас просят к телефону.
Он идет с недовольным и удивленным видом.
– Кто? – спрашивает он меня.
Я молча вталкиваю его в кабинет и показываю мое удостоверение.