Секрет салона красоты
Шрифт:
– А может, мы в ванной все и найдем?
Но ни в ванной, ни в уборной они ничего не обнаружили.
– Фу, я так устала, – пожаловалась Мотька, – и боюсь, что ничего мы уже не найдем! Для очистки совести еще кухню осмотрим…
Они занялись кухней при свете слабого карманного фонарика. Матильда заглянула в духовку, в ящик под ней. Ничего. И вдруг Степанида, обшаривавшая шкафчик под раковиной, вскочила и бросилась в комнаты.
– Степка, куда?
Она не ответила. Матильда кинулась за ней и увидела, что Степка уже снимает со стены в гостиной картину.
– Есть! – шепотом
– Что? Что там?
На картину с обратной стороны липкой лентой был приклеен пластиковый пакет с каким-то белым порошком.
– Наркотик! Так я и думала! Мотя, смотри!
– Степка, ты… просто великая сыщица! Как тебе в голову пришло там посмотреть?
– Я вчера кино одно видела, там пистолет был спрятан, и только сейчас вспомнила. Давай и за другими картинами поглядим!
Но больше они ничего не обнаружили.
– Ну ни фига себе, – чесала затылок Матильда. – Что ж нам теперь с этим делать, а?
– Главное, унести отсюда! – заторопилась Степанида.
Они быстро привели все в порядок и без всяких приключений вернулись домой.
– Степа, это нельзя дома держать! Надо выбросить, спустить в сортир, я не знаю, только не оставлять дома! И не вздумай говорить, что это больших денег стоит, а то я тебя знаю, ты еще решишь ими торгануть!
– Я, конечно, практичная и, может, даже скареда, но я не псих!
– Вот и слава богу! – вздохнула Матильда и даже перекрестилась. – Ой, Степа, что мне в голову пришло…
– Ну?
– А вдруг мы все не так поняли?
– Что все? Что мы не поняли?
– А вдруг именно это она там и искала, но не нашла? Вдруг это Ленины наркотики? И он их там спрятал, а вовсе не она. И тогда получается, что мы их просто украли? А может, это и не наркотики вовсе, а?
– Не наркотики, а что?
– Почем я знаю, может, препарат какой-то…
– Мотя, не смеши меня… Препарат! Скажешь тоже. Да и вообще… Сама подумай, если бы Леня спрятал в квартире наркотики, разве бы он оставил нам ключи? Какая у него гарантия, что мы их не найдем? Не так уж хитро они спрятаны. Если хочешь знать, они спрятаны так, чтобы их сразу же нашли! Вот представь себе – ты уезжаешь, тебе надо оставить дома наркоту, ты ее за картину бы сунула?
– Нет, наверное, нет!
– А что бы ты придумала?
– Не знаю. Хотя…
– Ну?
– Сейчас зима, у тети Таси балкон заклеен, она на него не выходит… Вот там бы я и спрятала…
Степка чуть не расхохоталась. А она-то думала, что только ей пришло в голову пользоваться тети-Тасиным балконом.
– Ну? А я про что? – сказала она вслух. – Даже менты не станут искать на соседском балконе. Не имеют права без ордера!
– Так, может, мы пока так и сделаем, а? – неуверенно предложила Мотька. – Нет-нет, ни в коем случае! Давай просто спустим их в сортир, и дело с концом. Этого ни одна живая душа не докажет!
И она схватила пакет с намерением как можно скорее осуществить свою идею.
– Нет! – завопила вдруг Степанида. – Нет! Мотя, не надо!
– В чем дело? – рассердилась Мотька.
– У меня одна идея возникла! Вернее, это Алкина идея. Мотечка, милая, мы этой сволочной тетке такое сделаем, что ей неповадно
– Степка, ты что придумала?
– Понимаешь, Мотя…
– Да что тут понимать? Выбросить, и дело с концом!
– Нет, я тебе сейчас все расскажу!
Глава XII
ЮЛИЯ И ШЕКСПИР
В салоне «Юлия» был обычный рабочий день. За стойкой администратора сегодня сидела тощая пожилая женщина с огромными синими серьгами в ушах.
– Добрый день, Агриппина Васильевна, – поздоровалась с нею прелестная молодая женщина лет тридцати.
– О, Мария Станиславовна! Что-то давно вас не видно!
– Ах, не говорите! Была на съемках, закрутилась, – обворожительно улыбаясь, говорила женщина. – А я смотрю, у вас дела идут!
– Идут, идут, жаловаться грех! Мария Станиславовна, вы, как обычно, к Марусе и к Вале?
– Да, разумеется! Но, Агриппина Васильевна, у меня к вам просьба, не мог бы кто-нибудь из ваших светил проконсультировать мою приятельницу? Лучше бы сама Юлия Ивановна, все-таки великий специалист!
– А что такое у вашей приятельницы?
– Да, слава Богу, ничего! – звонко рассмеялась Мария Станиславовна. – Вы, возможно, слыхали про нашу восходящую звезду Матильду Корбут?
– Постойте, это та девочка, что играет у Меркулова? Это синеглазое чудо?
– Вот именно! Синеглазое чудо! Лучше не скажешь! – обрадовалась Мария Станиславовна. – Просто девочка еще такая юная, кожа – бархат, и хотелось бы знать, что делать, чтобы она подольше такой сохранилась, сами ведь знаете, грим, кожа сохнет, портится… И чем раньше начнешь о ней заботиться, тем лучше!
– О, голубушка Мария Станиславовна, вы совершенно правы! А когда вы хотите привести эту Корбут? Кстати, она не родственница Ольге Корбут? В моей молодости была такая потрясающая великая гимнастка…
– Насколько я знаю, нет, не родственница. Кто-то ее уже об этом спрашивал. Она здесь, ждет в машине.
– Да что вы? Ведите, ведите ее сюда, а я попробую договориться с Юлией.
– Нет уж, вы сперва договоритесь, а потом я ее приведу. Девочка очень застенчива, и лишнее внимание ей претит. Поэтому я только вам о ней сказала, не надо поднимать шума…
– Хорошо, хорошо! Но я могу взять у нее автограф для внучки?
– Ну разумеется.
Агриппина Васильевна крикнула:
– Света, посиди за меня минут пять, мне к Юлии Ивановне надо!
Она вышла из-за стойки, поправила на себе чепчик, одернула халат и быстро ушла. Мария Станиславовна села в кресло, взяла журнал со столика и закрыла им лицо. Любезная улыбка уступила место гримасе волнения. И зачем только она ввязалась в эту историю, которая еще неизвестно чем кончится? Но она просто не смогла отказать Матильде, которая вместе с друзьями совсем недавно спасла ее репутацию, а может быть, и свободу. Артистку Марию Додонову подозревали бог знает в чем, а благодаря этим ребятам все обошлось. Да и интересно ей было, что греха таить. Эта Юлия Ивановна на редкость мерзкая особа, но косметички у нее в салоне просто удивительные, да и сама она специалист высокого класса. Но вот и Агриппина возвращается.