Секрет шкипера Харвея
Шрифт:
— Ты чувствуешь какую-нибудь другую склонность, сынок?
— Не знаю... Но, в общем-то, мне хотелось бы стать специалистом по приборам, как па.
— Конечно, это тоже неплохо. Но если уж быть инженером, то таким же выдающимся, как папа. И все же лучше бы иметь свое собственное дело — быть самому хозяином. А для этого нужно знать коммерцию.
— Папа пришел! Папа пришел! — закричала со двора Рене.
Отец Терри, мистер Артур Дюперо, вошел в столовую, неся на плечах Рене и пряча за спиной небольшой сверток.
После обеда мистер Дюперо переглянулся с женой и загадочно спросил:
— Ну что, Жанна, объявить?.. Так вот, первого октября мы все уезжаем во Флориду.
— Гип-гип-ура!!! — закричал обычно сдержанный Брайен.
Рене подошла к отцу, прижалась и спросила:
— Если мы поедем, у нас останутся еще деньги на бомбоубежище?
— Что такое? — отец обеспокоенно заглянул в лицо дочери.
— Да, — ответила Рене, — все девочки говорят, что атомная пыль — это больно. Я не хочу, чтобы нам было больно. Разве вы меня так
— Откуда все это? — Артур Дюперо вопросительно посмотрел на жену. Та кивнула на телевизор.
— Господи, — усмехаясь, воскликнул мистер Дюперо, — в нашей семье никто не занимался политикой! И вот Рене стала политиком и... жертвой рекламы.
— Если бы меня выбрали президентом, — сказала Терри, — я бы запретила атомные бомбы.
Брайен насмешливо бросил:
— К сожалению, мисс, женщин и девчонок президентами не выбирают.
— Почему? — настаивала Терри.
— Да потому, что не женское это дело, — сказал брат. — Верно, па?
Мистер Дюперо согласно кивнул.
— Может, я и летчицей не смогу стать? Или капитаном корабля, да?
— Нет, почему же. Если тебе повезет — тебя возьмет в жены какой-нибудь миллионер, — ты купишь личный самолет и корабль. Тебе никто слова не скажет, управляй ими, пожалуйста, — снисходительно пояснил брат.
— Почему так нельзя, па? — упрямилась Терри.
Отец притянул ее к себе и серьезно сказал:
— Кто тогда будет ухаживать за мужем, детьми, вести хозяйство? — И тут же перевел разговор: — Но мы отвлеклись. Все-таки как мы проведем отпуск?
В эту минуту во дворе раздался голос Магды:
— Терри!
Терри выглянула и позвала:
— Заходи.
— Нет, я на минуту. Иди-ка сюда.
Когда Терри подошла, Магда сунула ей в руку записку:
— Прочти!
Магда виновато прошептала:
— Это Чарли велел отнести тебе. Он сказал, что, если я ему не буду прекословить, он станет моим покровителем. Знаешь, зачем ему деньги? Он хочет купить ружье. Выпишет его по почте из Техаса: там ружья продаются дешевле. Тогда будет держать под прицелом всех — и никто не осмелится ему противоречить… Терри снеси завтра эти деньги. Если не хочешь просить у мамы, я тебе одолжу, ладно?
— Не понесу! — упрямо отрезала Терри.
Девочки постояли молча, пока наконец Магда, опустив глаза, сказала:
— Я пойду, а то он ждет ответ. Там, возле нашего дома...
Терри медленно возвращалась в комнаты. Какое счастье, что они уедут отсюда. Не надо будет встречаться с этой гадиной Чарли Торнтоном — новым мальчишкой в классе, который все хвастает, какая у них была банда и что они вытворяли в его прежней школе в Нью-Йорке — там, где он раньше жил. Он уже однажды потребовал у нее десять центов, а когда она отказалась, показал ей исподтишка перочинный нож с открытым лезвием. Терри испугалась, но все же не отдала деньги. Тогда Чарли пребольно толкнул ее, но, увидев учителя, пробормотал угрозы и отошел.
Когда Терри возвращалась из школы домой с девочками с их улицы, Чарли подстерег ее возле аптеки, куда Терри с подругами хотела зайти, чтобы купить жевательную резинку. Чарли встал против нее, скрестил на груди руки и, покачиваясь на носках, потребовал:
— Ну что, отдашь деньги?
Испуганные подружки отошли. К счастью, Терри увидела на другой стороне улицы брата и крикнула:
— Брайен!
Чарли мельком оглядел коренастую фигуру подходившего подростка и отступил, бормоча: «Ничего, я тебя еще скручу. Мы с тобой и твоим братцем еще посчитаемся. Из Нью-Йорка сюда недолго добираться. Тогда поглядим. «Капелланы» не прощают...»
На следующий день он пригрозил ножом соседке Терри по парте — Магде — и отобрал у нее деньги, которые ей дали дома на завтрак. Магда плакала, но ослушаться не посмела. Мальчишки из класса делали вид, что это их не касается. А Магда оправдывалась перед Терри: «Чарли говорит, что по законам их банды он должен жестоко наказать всякого, кто откажется платить ему долг».
От невеселых мыслей Терри оторвал голос отца:
— Идемте, друзья, в сад: я покажу, что принес.
В саду отец развернул сверток — это был новехонький фотоаппарат. Когда все его осмотрели, отец предложил:
— Теперь давайте я вас сфотографирую.
Терри не хотела выпускать из рук чудесный прибор и закричала:
— Я! Я сфотографирую! Можно?
Мама посмотрела, улыбаясь, на отца, и он согласился.
Показав, как навести аппарат, мистер Дюперо поспешил усесться рядом с женой. В последнее мгновение Рене забралась ему на плечи. Брайен, утверждавший, что вряд ли у Терри получится снимок, присел на корточки.
Такими они и вышли на фотографии на фоне сада — веселыми, дружными, не чувствующими надвигающейся беды.
...Так ли все это было или по-другому, сейчас установить было затруднительно, тем более заочно. Но нужно очень внимательно прочитывать документы.
Вот, например, в подписи к снимку есть слова: «Перед отъездом во Флориду». Может, кто другой решил бы, что это какой-нибудь близлежащий город, где жила бабушка Терри. Но только не тот, кто внимательно слушает радио, читает газеты и тренирует память.
Слово «Флорида» несколько лет назад звучало почти в каждом разговоре, который вели мальчишки и взрослые. Потому что на свободную революционную Кубу собирались напасть американцы. Нападение это готовилось с Флориды — самой близкой к Кубе территории США...