Секрет Юлиана Отступника
Шрифт:
— И этот кусок билета…
— Корешок, — поправил Лэнг, — корешок билета.
— Хорошо, корешок так корешок, — согласилась она. — Я на него посмотрела и все вспомнила: как мы были во Франкфурте, на тамошней станции Управления. Что отсюда следовало? А то, что если у этого типа, пытавшегося меня убить, оказался билет франкфуртского метро, значит, он побывал во Франкфурте. Если он приехал оттуда, значит, Управление могло быть как-то замешано во всю эту историю. Но почему кто-либо мог пойти на такие меры, чтобы разделаться со мною? Я позвонила
Лэнг распахнул входную дверь гостиницы и пропустил Герт вперед.
— Да уж. А мне этот ублюдок подсунул защищенный телефон, а оказалось, что это спутниковое устройство слежения.
— А если бы я позвонила Саре, то…
— На том номере тоже наверняка сидел «жучок».
Она с любопытством взглянула на него.
— Вроде тех тараканов, которые водятся в Атланте?
— Так называется подслушивающее устройство, через него слышно все, что ты говоришь. Сама ведь знаешь не хуже меня.
Лэнг остановился и посмотрел вниз с крыльца. Пьяццы отсюда не было видно — только верхушки раскидистых деревьев.
— А как же «Die Spinne», организация, защищающая старых нацистов? Ты не думала, что это могут быть ее дела?
Герт шагнула вперед и потянула за собой Лэнга.
— Никто, кроме тебя, не видел нацистов на каждой кровати.
— Подкаждой кроватью. Но ты права. Ни ты, ни Блюхер не поддерживали мою теорию.
На сей раз остановилась Герт. Даже в полутемном вестибюле Лэнг заметил на ее лице комически подчеркнутое изумление.
— Ах! Неужели даже безмозглая женщина может оказаться права?
Лэнг усмехнулся.
— Эта безмозглая женщина снова спасла мою задницу.
— Зачем мне твоя задница? Я спасала вовсе не ее, а другую твою часть, — отозвалась Герт и подмигнула.
Они наконец-то переступили порог и медленно, молча, направились к своему номеру.
— А ватиканский некрополь? — нарушил тишину Лэнг. — Как ты узнала о нем?
Герт задумалась на мгновение — то ли подбирала подходящие английские слова, то ли просто решала, что именно сказать. Пока она думала, они подошли к своему номеру. Лэнг вставил ключ в замок, но не повернул его.
— Ну, и?..
Герт снова хитро улыбнулась.
— Если я скажу, что это сработала женская интуиция, ты поверишь?
— Нет.
Она театрально развела руками и вздохнула.
— Что ж, ты лишаешь меня им… ил…
— Иллюзий?
— Иллюзий того, что женщины бывают загадочны.
Лэнг открыл дверь, но все еще преграждал своей спутнице дорогу.
— Герт…
Она покачала головой.
— Я слышала, как ты рассказывал Риверсу, каким образом все вычислил, как догадался, что Скорцени был одним из тех, кого американцы приютили у себя после войны, и что этот тип, Стрейт, был сыном Скорцени. Если
— Из шляпы.
— …То и сейчас сможешь рассказать мне сам, как я все узнала.
Лэнг отступил и встал рядом с Герт в узком коридоре. Не следовало позволять кому-нибудь подслушать этот разговор. Так что он пропустил Герт в номер, вошел сам и закрыл за собой дверь. Они сели на кровать.
— Ладно. Я предположил бы, что дело шло примерно так. — Он ненадолго задумался, выстраивая свои гипотезы примерно таким же образом, как еще в школе выстраивал доказательство геометрической теоремы. — Ты знала, что я пытался разыскать то, что Скорцени вывез из Монсегюра. Единственным ключом, который нам удалось обнаружить до появления того чертова вертолета, была надпись Юлиана, та, в которой говорилось о дворце одного бога.
Герт взъерошила его волосы.
— Нет, не угадал. Перед тем как появился вертолет, ты говорил о Юлиане и каком-то дворце.
Лэнг пожал плечами.
— Что ж, тогда рассказывай сама.
— Предупреждаю заранее, тебе это не понравится.
— Постараюсь выдержать.
На сей раз уже Герт пожала плечами.
— Дворец одного бога. Единого бога. Что еще могло иметься в виду, как не Ватикан?
Чтобы осознать ее слова, Лэнгу потребовалась добрая минута.
— Значит, ты решила, что речь идет о дворце не одного, а единого бога, и сразу поняла, что имел в виду Юлиан?
— Но ведь я там была, разве нет?
Лэнг медленно кивнул, продолжая обдумывать услышанное.
— Нам с Фрэнсисом, чтобы сообразить это, потребовалось немало времени. А ты смогла догадаться за считаные минуты.
Герт усмехнулась и, запустив руку в сумку, вытащила сигареты; вытряхнув из пачки одну, поднесла ее ко рту, но не стала сразу прикуривать, а сказала, хихикнув:
— Я ведь предупредила, что тебе это не понравится. Я позвонила своему другу из римской станции.
— Другу, работающему в Управлении? Ты решила, что линии не будут прослушиваться?
— Совершенно верно. Я спросила этого друга, где находится Риверс, потому что знала: если мои предположения верны, он попытается убить и тебя.
Лэнг уставился на нее, совсем уже ничего не понимая.
— Спросила, где находится Риверс? Но ведь ты же знаешь, что это закрытая информация.
— Я ведь сказала, спросила у друга.
— Ты имела в виду — твой бывший любовник?
— Я тебя предупреждала… Кроме того, у тебя нет никаких оснований, чтобы э-э… сердиться. Мы расстались задолго до того, как ты прошлым летом приехал в Рим.
Она была совершенно нрава в своих рассуждениях. Но почему-то эта правота со страшной силой раздражала Лэнга. Действительно, какие у него были основания переживать из-за того, что делала Герт после того как они десять лет тому назад расстались и он женился на Дон. Но эти рассуждения нисколько не помогали побороть болезненные укусы ревности.