Секретарь для дракона. Книга 2
Шрифт:
— Тебе не удалось достучаться до сознания?
Она покачала головой, ограничившись лишь этим ответом. Хотя, что он мог сказать им этот мертвый эльф? Он бы разразился проклятиями, попытался броситься на них или вовсе молчал. Личи не могли рассказать ничего, кроме момента своей смерти и прошлой жизни, складывалось впечатление, что кто-то не ленился, а очень тщательно чистил им память.
Однако, надежда узнать, что там за гранью, за чертой смерти не оставляла Араэнере. С одной стороны, ею двигал академический интерес, а с другой приказ короля. Ее не
— Считаешь, они сделали это намеренно?
Он имел ввиду рану.
Достаточно просто отрубить голову или повредить мозг — тело уже не представляет никакой опасности. Здесь же явно перестарались. Все можно списать на обстановку: бой — это не дуэль, тут не смотришь как уколоть, не целишься в определенную часть тела, просто рубишь и все.
— Все может быть, — проговорила она спокойно, — но ран подобных этой — немного.
Араэнере молчала какое-то время, занятая процессом. Она намыливала руки снова и снова, отчего те раскраснелись от прилившей к тонкой коже крови и от явного раздражения от частого контакта с едким мылом.
— В прозекторской лежит еще четыре тела. Бливэндейла я пока не трогала, и тьма, она еще есть в нем.
Этрери пронзил ее внимательным взглядом, он не сразу обратил внимание на то, что они говорят о том, чего раньше никогда не обсуждали. Йасейша, она или проговорилась, задумавшись, или признала, что он может знать куда больше, чем она сообщала ему до этого. Араэнере и немногие доверенные лица настоятельницы в курсе о тьме в телах.
Не каждый признается в этом, каждый думает, что он особенный, наиболее приближенный к королевским тайнам.
Этот момент раздражал Роэля несказанно, ему не хотелось думать о том, что она спит с ними со всеми, рассказывает каждому то, что нужно лишь ей одной.
Она никак не отреагировала на этот взгляд, оставшись спокойной, как и прежде.
В битве погибло что-то около трехсот воинов, раны у них отличались от тех, что были на трупе, на том что лежал позади них.
С одной стороны, было странно думать о том, что покойники владеют оружием — это если говорить об обычных поднятых трупах людей, в их арсенале были лишь зубы, да ногти, недюжинная сила и скорость.
Все погибшие были загрызены, задушены, раздавлены, а где-то разорваны в клочья, повреждений подобных этому больше нет. Он сам осматривал их, готовил к погребению вместе с остальными целителями.
Этих других, о которых говорит Йасейша, он в общей прозекторской не встречал. Где она могла хранить их?
Этот храм, все здание было обследовано им вдоль и поперек.
Если же задуматься о действиях фаэдир — трудно представить, что эти поборники нравственности и строгие блюстители всевозможных соглашений, вдруг пошли бы против своих союзников на глаза у своих вечных неприятелей и стали бы крошить и своих, и чужих.
Вывод, они знали кто перед ними и выбирали такой способ убийства, а в данном случае нейтрализации — сознательно.
Зачем?
Фаэдир, в конце концов были их сообщниками, эльфы сами пошли на это, вспомнив свое темное прошлое, дела, творимые некогда единой расой темных эльфов.
Все это для того, чтобы сохранить силу и мощь страны, народа, который медленно, но верно изживал себя, теряя драгоценную магию и бессмертие. С каждым днем своего нахождения здесь, Роэль убеждался в том, что слухи не лгут, права народная молва.
Тогда зачем им именно Бэаквуа? Может быть потому, что они уверены, что она та самая и присутствие тьмы сказалось на ней меньше всего? Потому что ее организм смог принять ее, модифицировать под себя, без губительных последствий. Почему она так нужна им? Об этом фаэдир никогда не говорили, они не были дураками. Но ему не нужно слов, чтобы подмечать, слышать, думать и делать выводы.
Они платили ему, чтобы быть в курсе того, что творится в храме.
Он всегда удивлялся этому моменту. Информация, которую он передавал им, на его взгляд не обладала какой-либо ценностью. Правда и платили они ему немного, но тем не менее факт есть факт.
Сегодняшний день был исключением.
«Убедившись в том, что Бэаквуа именно та, кто им нужен, они поспешат избавиться от остальных.»
Роэль внезапно пожалел о принятом ранее решении. Он зря отправил послание фаэдир. Он поспешил и надо придумать что-то, чтобы исправить эту ошибку.
Стоит ли говорить об этом Араэнере?
Может в пекло все?! Пусть они забирают ее, пусть уничтожают все следы преступления, пусть эта, очередная позорная страница их истории закроется раз и навсегда?!
Он отвлекся от раздирающих его сознание мыслей, привлеченный прикосновением.
Йасейша обняла его за пояс, стоило ему только повернуться к ней. Ее губы улыбались, карие глаза, такие трогательные и невинные смотрели на него с нежностью. Такие моменты всегда были неожиданностью для Этрери.
Он не мог понять эту женщину.
Несмотря на то, что они были близки — это абсолютно ничего не значило для нее. Через час, минуту, мгновение, она могла стать холодной, как лед, забыть о нем напрочь и даже больше, он был уверен в том, что в случае чего она бы с легкостью поступилась им. Забыла бы обо всем, что связывало их раннее. Такое уже бывало в прошлом, проступках поменьше, стоило только вспомнить о выговорах и исполнении повинностей.
— Так зачем ты пришел?
Роэль неуверенно пожал плечами, решая, а стоит ли признаваться ей во всем. Стоит ли говорить о связи с фаэдир, что он все время поддерживал? Нет. Она не поймет. Это предательство, измена. За это его может ждать куда серьезная кара, чем многие годы службы целителем в каком-нибудь храме, забытой богами деревеньке на отшибе страны.
— Мне показалось, ты взволнован чем-то.
— Бэаквуа, она пришла в храм.
— Что с того? Многие приходят в храм.
Выражение ее лица, глаз, не изменилось, оставшись спокойным и благожелательным. Эта новость не произвела на нее впечатление.