Секретарь для плейбоев

Милтон Анна

Он накрыл ладонью мой подбородок, сжал его и заставил посмотреть на него.

Угольно-черные глаза поглощали окружающий свет. Тьма будто бы лилась из-под век, тянулась путами и связывала меня по рукам и ногам. Эмиль взирал с дикостью и раздражением.

Его левая рука — на моем лице. Большой палец вжимался в нижнюю губу, оттягивая ее.

Правой рукой босс схватил меня за шею и притянул к себе. Буквально натолкнул на свой рот. Врезался устами в мои неожиданным, коварным и терпким поцелуем.

Первое мгновение такой

близости запомнилось беззвучным оцепенением. А дальше — до меня донесся звук, похожий на мычание. Потребовалось еще пару мгновений, чтобы осознать: протестующий полустон исходил из недр моего естества, вибрацией прокатывался по стенкам горла.

Багиров отстранился с наглой ухмылкой и аккуратно дернул меня за подбородок.

— Поглядите-ка, как растерялась! — исказив голос едкостью сарказма, проронил брюнет и послал мимолетный взгляд к Зимину. — Куда пропало твое бесстрашие, не подскажешь? — опустил глаза к паре расстегнутых верхних пуговиц на моей блузке. — Может, там затерялось?

Эмиль убрал шершавую ладонь с задней стороны моей шеи и переместил на грудь. Смял в ладони чашечку лифчика и внезапным рывком опустил вниз так быстро и неосторожно, что оторвал к чертовой матери лямку. От поверхности рабочего стола звонко отскочила пуговица, оторвавшаяся от блузки.

Эмиль властно стиснул мою грудь в руке, большим и указательным пальцами оттянув сосок…

ГЛАВА 8

ДЕМЬЯН

Эмиль перегибал палку, и я не был в восторге от этого.

Игра вышла из-под контроля в тот момент, когда он поцеловал Асю.

Я думал, мы всего лишь напугаем ее.

Я не рассчитывал на продолжение.

Более того, я твердо намеревался остудить разгорячившегося друга, который уже просунул свою шуструю рученку под блузку девушки и жамкнул ее за грудь.

Какого хрена он вытворял?!

На его месте должен быть я…

Эта мысль прокручивалась в голове на повторе, словно зажеванная кассетная пленка.

Я отшатнулся от Аси.

Неправильно думать об этом! Но… как же погано становилось от осознания, что Эмиль отнял у меня кое-что. Он покусился на ее губы и тело. Первый. Воспользовался присущей ему дерзостью и зашел дальше, перевел игру на новый уровень. Поступил так, как я не смог бы.

Мои внутренности скрутились в тугой узел, когда я услышал стон Аси. Не мог разобрать характер этого высокого, хрипловатого звука. Новенькой нравилось, как Багиров бесстыдно лапал ее за грудь?

Интересно, влажная ли она?

Будь на моем месте Барс, он бы запустил руку под юбку девушки и провел пальцами по ее трусикам. Он бы крепко вжался в нее и заставил течь от возбуждения.

Но я не такой.

Я сомневался.

Сдерживался.

Потому

что не хотел опозориться и показаться полнейшим ублюдком.

Потому что всегда старался поступать правильно. А ласкать незнакомку за интимные места — в корне неблагоразумно.

Тем не менее, страсть пьянила. Здравомыслие ускользало сквозь пальцы, будто песчаные крупицы.

Застонала бы Ася так же сладко, если бы я набрался смелости и прикоснулся к ее киске?

Проклятье, как же мне хотелось это выяснить!

Перетянуть одеяло первенства на себя. Оставить Эмиля топтаться на втором плане.

Я загорелся желанием отречься от рассудительности.

Хотя бы на несколько минут… Высвободить похотливое животное внутри себя и насладиться абсолютной свободой действий. Ощутить, узнать, распробовать вкус вседозволенности.

Да пошло оно все к дьяволу!

АСЯ

Все плохо.

Очень-очень плохо!

Их двое. Я одна. Одурманенная. Возбужденная. Едва контролирующая себя.

Представьте, что ваши самые потаенные, самые порочные, самые темные сексуальные фантазии вдруг разворачиваются в реальной жизни. Представьте, что вы за руки привязаны к двум фурам, которые собираются разъехаться по разным направлениям. С одной стороны — консервативное половое воспитание, привитые окружением определенные нормы морали. С другой — неописуемый драйв, новизна, желание погрузиться с макушкой головы в неизведанность, танцы на языках пламени.

Развязные прикосновения Эмиля посылали электрические импульсы по всему телу. Ощущение давления члена Демьяна к ягодицам сводило с ума. Хотелось большего, но в то же время здравый смысл писклявым голосочком кричал: «Недопустимо! Это недопустимо!».

Нужно прекратить…

Или зайти чуть дальше?

Приблизиться еще на пару миллиметров к краю пропасти, ощутить более яростный жар, исходящий от бурлящего внизу океана лавы.

Шаткое положение дел усугубилось, когда вдруг я почувствовала скольжение длинных холодных пальцев по своему бедру. Зимин подобрался к подолу юбки и проник под ткань. Медленно двигаясь вверх, приблизился к краю трусиков и… Остановился. Издал резкий, рваный вдох. Я прекратила дышать вместе с ним.

Эмиль покусывал мою шею, продолжая мять грудь.

Все плохо.

Очень-очень плохо.

Мне нравилось.

Меня лихорадило от происходящего.

Больше… пожалуйста, больше!

Еще минутку я постою вот так, с выключенными мозгами.

Лишь… одну… минутку…

Едва-едва уловимым касанием Демьян провел кончиком пальца по трусикам. В них скопилась влага, промочив тонкую кань насквозь.

— Такая… мокрая… — прошипел надрывно.

Сильнее.

Надави чуть сильнее, Демьян…