Секретарь лорда Демона

Лунёва Мария

— Спроси ее про Инчиро, может, она еще что-то расскажет? — дрожащим голосом шепнула демонесса, на ней лица не было.

— А что еще из детства господина Джакобо вы помните?
– как-то нехотя поинтересовалась у девушки, не сводя взгляда с расстроенной демонессы.

— Да что там помнить?
– гнома забавно надула щеки.
– Физически слабым был... Тюфяк. Школу закрытую посещал. Ну для богатеньких. Там ему периодически по рогам стучали. Мать этого не замечала. А на его жалобы все твердила, что слабаки счастья недостойны.

Таскала учителей. Ну и вырос он воротилой бизнеса. Тварью бездушной, как и маманя его. Но если он меня помнит, то это же чудесно! Такими, как он, пользоваться нужно. Может, мне в корпорации местечко найдется потеплее. Или, глядишь, в любовницы к нему пролезу. Пусть, как и его мамаша, платит за любовь.

Мне стало не по себе от ее слов. Просто я видела босса несколько с другой стороны.

Поморщившись, кивнула гноме и поднялась. Подвинув ей монеты, пошла на выход. Ребрышек под медом разом расхотелось.

За мной поникшей эфирной массой летела пристыженная демонесса. Такую правду о себе еще и переварить нужно. Не каждый день узнаешь, что для окружающих ты рогатая бездушная тварь, которой изменяли направо и налево и любили исключительно по тарифу с оплатой в золоте.

Глава 38

***

Спалось мне просто отвратительно. Ворочаясь с бока на бок, я все не могла отделаться от навязчивого сна. В нем я видела, как по просторному дому из комнаты в комнату словно загнанный зверь бегает бедная женщина в огромной шубе, а вслед за демонессой летят... картины. Пейзажи, портреты. И куда бы она ни взглянула, всюду видела своего маленького сына с милыми рожками. Он улыбался ей, держа в руке мокрый холщевый мешок, с которого ручьем стекала вода. Кто-то в нем копошился, жутко мяукая.

Страх от происходящего заставлял мое сердце биться быстрее. При этом я испытывала жалость и к матери, и к ее ребенку. Но ничем не могла им помочь...

Подскочив еще до рассвета, с открытыми глазами просто лежала, наблюдая за тенями на потолке. Рядом на небольшом стуле у дверей на балкон сидело притихшее приведение. Заблудшая душа. Мадам демонесса не заметила моего пробуждения. Мне показалось, что по ее призрачным щекам скатываются крупные слезы.

Ей было еще хуже, чем мне сейчас.

Я вдруг представила, каково это — умереть и внезапно узнать, что ты разрушила жизнь своему ребенку. Искалечила его до такой степени, что в нем и души-то не осталось.

Сердце зачерствело. И все считают его монстром. Полагают, что искренних чувств он недостоин. А вот использовать его в своих целях, обогатиться за его счет, пролезть к нему в постель и сцедить за то золотых монет — это в порядке вещей. Это незазорно, ведь он злодей.

Бесчувственный демон, не способный любить.

Мой взгляд остановился на красивом букетике ромашек.

Таких простых и искренних. Ярких и чистых...

Нет, неправда это. Там в глубине души живет еще тот

мальчишка, что мечтает о похвале своей мамы. Рисующий красивые пейзажи и любящий котят.

Есть он. Жив. Просто спрятался за ледяной броней, потому как не хочет, чтобы ему делали больно. Боится быть отвергнутым и ненужным.

— Все можно поправить, — зачем-то шепнула я.

В тишине комнаты мой голос показался странно громким.

— Все что я хочу — счастья для него, Арина. Уже не важно верхний мир или нижний. Мне нигде не будет покоя, пока я не увижу, как он улыбается. Но теперь все это зависит только от тебя.

Тяжело взлетев со стула, она устремилась на балкон и растаяла как дымка.

Поёжившись, я поднялась и пошла на кухню.

***

В коридорах было необычно тихо. Да я понимала, что слишком рано иду на работу, но все же... странно.

Войдя в приемную, заметила, что кабинет господина Инчиро уже открыт и он с кем-то разговаривает.

Особо не прислушиваясь, села на свое кресло и покрутилась. Взгляд скользнул по красивому портрету мадам Мелисенты Джакобо. Повинуясь любопытству, поднялась и подошла ближе. Я вглядывалась в полотно, разглядывала детали, ища подпись художника.

И я ее нашла. В нижнем углу у волана бирюзового платья...

«Инчиро Джакобо»

Улыбнувшись, я поразилась, насколько же талантливый этот мужчина. Нет, я не была экспертом в живописи.

Но когда красиво, тогда красиво.

Демонесса выглядела словно живая. Чувственный изгиб губ намекал на улыбку. Блеск в глазах отображал, насколько она была жизнерадостной. Молодой, полной сил. Ослепительно прекрасной и холодной.

Он рисовал ее с любовью. Такой, какой видел.

— Арина! — раздалось за моей спиной. Обернувшись, я увидела, как из кабинета босса вышел господин Сепп. — Вы сегодня необычно рано.

— Да, — я кивнула, — плохо спалось. Наверное, это акклиматизация.

Нашлась я сходу. Подумаешь, слукавила. Ну не признаваться же в собственных кошмарах. Вернувшись за свой стол, заметила на краю у папок с поквартальными отчетами на красивой золотой тарелочки пирожное — корзиночка с клубничками. Даже на вид оно вызывало слюньки.

— Это от вас? — я указала на шедевр кондитерского искусства.

— Э-э-э, — Сепп нахмурился, явно смутившись.

— Спасибо, — я не стала вгонять оборотня в краску. — Мне очень приятно. Люблю пирожное.

— Правда? — Он приподнял густую бровь. — А чем еще вас можно порадовать?

Вот теперь смутилась я.

Вслед за оборотнем в приемной показался и сам босс. Господин Инчиро выглядел хмурым. Размяв шею, он потер рукой черный рог, будто бы он у него чесался. Взглянул на меня, на пирожное, на Сеппа и еще больше помрачнел.

— Так что еще вам можно подарить, чтобы вы просияли? — не унимался наш мохнатый юрист.

— Ничего, — четко произнесла я.

— Совсем-совсем? — допытывался он.