Секретарь старшего принца 4
Шрифт:
Хотя бы в самых тяжёлых случаях Видящая стала бы такой помощью, таким подспорьем! Но до сих пор спавшая в сокровищнице принца Валерия была обычным магом.
Тем утром, в очередной раз отбросив размышления о Флосах, я разглядывала золотившиеся в свете солнца перья и с нехорошим предчувствием думала, что как-то подозрительно всё спокойно, словно затишье перед бурей, как вдруг створки распахнулись и с грохотом врезались в стены.
В мой золотой кабинет ворвался Элор.
Глава 26
«Что-то началось», –
Я слушала и не верила.
– …как он с ней обращается!..
– …он ничего не понимает!
Столько злости в голосе – даже страшно. И это о любимом брате?!
Сидя в кресле, я следила за метавшимся по кабинету Элором. Похоже, он едва сдерживался, чтобы чего-нибудь не разбить.
– Кто же так поступает со своей парой? – в ярости прорычал Элор. – О ней надо заботиться! Защищать! Оберегать!
Элор схватил кресло для гостей и расколотил его о стену. Щепки брызнули в стороны, одна чиркнула меня по плечу.
Снова зарычав, Элор подошёл к стене и промял её ударом кулака. Выдохнул.
Запах раскалённого металла и чужеродный болезненный дух витали в кабинете. Элор хрипло дышал.
– Что случилось? – я старалась говорить ровно. Казалось, сердце сейчас выпрыгнет из груди. Меня душил и этот запах, и ярость Элора, хотя он прятал её за щитом правителей. Я осязала эту ярость всем телом – по запаху и внешним проявлениям, по жару наполнившей кабинет магии.
Почти вся покрытая чешуёй, я боялась шелохнуться.
– Арен… довёл… Леру, – выдавил Элор сквозь рык бешенства. – Она стояла такая маленькая и хрупкая, умоляла, а он упёрся. Не мог ей уступить! Даже я чувствовал, что это надо сделать, а он… он…
От второго удара Элора стена треснула.
– Я ничего не понял, – призналась я тихо-тихо.
Судорожно вдохнув, Элор пригладил искрившие волосы, сбивая с них магическое пламя:
– У Леры резкий скачок уровня источника магии. Арен её довёл, всё получилось не очень удачно, она теперь в восстанавливающем коконе. Неизвестно на какой срок!
– До отбора восстановится? – от волнения я даже встала: это ведь последний шанс Аранских удержать престол, а ни на какую другую девушку принц Арендар не реагировал так остро, значит, Валерия должна быть на отборе, но…
Элор как-то странно на меня посмотрел. Вдруг резко развернулся и вышел.
Я осталась в недоумении: да, принц Арендар сглупил, это плохо, но Элор воспринял это слишком уж эмоционально. Или я просто не знала чего-то важного, поэтому его гнев казался странным? Хотела пойти и спросить, что там случилось, но почти сразу отказалась от этой идеи: сталкиваться с наверняка расстроенным принцем Арендаром не хотелось.
А узнав, что расстроенные чувства он так бурно выплеснул, что неподалёку от Академии и Нарнбурна теперь новое озеро появилось, поняла, что правильно сделала, оставшись в кабинете с документами.
***
Моей ошибкой было то, что на окно заглушающие чары я не наложила.
Теперь в стекло премерзко и непрерывно стучали.
Застонав, села. Муторные тревожные сны ещё не покинули голову, занимали мысли: Элор в крови, Валерия эта в крови, принц Арендар тоже, горящий дворец Аранских и толпы вестников Бездны в Столице – кошмары этой ночью были удивительно осязаемыми.
Накинув на плечи одеяло, я поднялась и всё же подошла к окну, приоткрыла портьеру.
Зацепившись за подоконник, с той стороны стекла на меня смотрел Элор. Свет фонарей нимбом озарял его рыжую голову.
Собственно, а кто ещё мог среди ночи лезть ко мне в окно, кроме старшего принца империи?
Помахивая крыльями, Элор серьёзно смотрел на меня, проникновенно так.
У меня всё холодело внутри. И кипело.
Более мягкая часть меня напоминала «Ему плохо, ему нужна поддержка», но более жёсткая требовала провести чёткие границы, осадить его порезче, не подпускать слишком близко.
И жалко. И чувство самосохранения требовало защитить себя.
А если пускать – это опять мазаться зельем, перестраивать тело, постоянно в напряжении ждать разоблачения.
К тому же обида… обиду никто не отменял.
Но сильнее было просто нежелание лишний раз ломать тело.
Я закрыла портьеру, наложила на окно звукоизолирующие чары и в темноте вернулась в постель, уютнее устроилась под одеялом.
Обида…
Поделившись негодованием на неумелое обращение брата с потенциальной избранной, Элор исчез на семь дней.
На целых семь дней!
Заблокировал метку, так что я не могла его вызвать, а император Карит притянуть к себе властью главы рода.
Не отвечал на письма (лишь мне коротенькое «Не беспокойся, я в безопасности и недалеко, лекарства пить буду по расписанию» черкнул да отцу чего-то такое, после чего тот прислал мне официальный приказ доставить Элора к нему, если увижу).
Бросил меня разбираться со всеми проблемами.
И если руководство следователями было привычным и понятным: без вмешательства соректора Дегона мы в штатном порядке закончили допрос всех обитателей Академии, провели следственный эксперимент проникновения в запасники целительницы. Вывели рабочие версии: попытка ограбления не удалась или целью изначально была порча запасов; в механическом големе-помощнике целительницы произошёл сбой, из-за чего он лихорадочно метался по кладовке и сносил всё с полок. На подозрении оказался и местный демонокот – потому что он демонокот, а они любят пакостить.
То всё остальное стало головной болью: бесчисленные послания чиновников, которые начали переадресовывать все запросы к Элору мне (в кабинете пришлось завести под эту документацию отдельный стол), ежедневных писем императора Карита (ему ведь срочно вынь да положь старшего отпрыска), бытовых вопросов самой Академии и, конечно, принц Арендар.
Он хоть и проводил много времени на дипломатических сборищах в Озаране, но по несколько раз на дню (а что, дракон правящего рода может позволить себе и каждые полчаса телепортироваться) одолевал меня требованием подписать назначение мисс Анисии на должность заведующей хозяйством, чтобы к пробуждению Валерии «всё, что возможно, было так, как она хочет». И с огоньком плевать ему было, что назначение кого-то на должность в Академии – не моя компетенция.