Секретная битва спецслужб
Шрифт:
– Поехали, Сэм! – позвал Алекса Грумер, садясь в машину. Его натянутая улыбочка была лишним подтверждением правильности умозаключений Бэра: он попал под подозрение. Что ж, не впервой.
Запрыгнув на заднее сиденье, Алекс улыбнулся в ответ, показывая, что он не держит зла на спецназовца. Джип запылил в сторону загородной резиденции.
29
Латиноамериканская республика, океанское побережье
Вырвавшись из тесного плена узких городских улиц, черный джип с дипномерами мчался через окраинные районы. Бэр с равнодушным видом молча глядел на мелькающие за окнами дома. Остановок по пути не предвиделось, следовательно, нечего было и думать о том, чтобы связаться со своими. Впереди показался мост через реку, миновав который машина устремилась вдоль водного потока вверх по течению. Позади них оставалась широкая дельта, промытая водой в прибрежном песчанике.
Алекс пригляделся. На противоположном берегу реки показались знакомые «пряничные домики» немецкого квартала. Он оказался немного протяженнее, чем Бэр себе его представлял. Проехали мимо водяной мельницы, которую какой-то экстравагантный бюргер построил на берегу недалеко от своего жилища.
Белые стены высокого бетонного забора резиденции были заметны издали. Автомобиль резво сокращал расстояние. Вот уже стали различимы металлические башенки на углах, над одной из которых, самой высокой, реяло полотнище американского флага. Агент посмотрел вперед. С этого берега плотину, находящуюся всего в нескольких милях выше по течению, было видно намного лучше, чем с крокодильей фермы. Кстати, вон и она. Бэр узнал огороженные сеткой бараки, начинающиеся сразу за жилыми домами.
Когда до резиденции оставалось совсем немного, Алекс сделал вдруг еще одно открытие. Оказывается, немецкая слободка не заканчивалась у реки, а переходила и на противоположный берег. То есть на тот, где располагалась резиденция. Заметно было, что это молодой и растущий район столицы, так как то здесь, то там к небу тянулись стрелы подъемных кранов, выдававшие места, где велось активное строительство. А он-то считал, что американские здания находятся на отшибе.
Подъехав к воротам, джип посигналил. Морской пехотинец, вооруженный и экипированный так же, как и его собрат в посольстве, выскочил из-за глухих ворот и подошел к машине, чтобы осмотреть ее. Увидев номера и парней в спецназовском обличье, он кивнул и скрылся на территории. И сразу же автоматические створки ворот пришли в движение.
Пока ожидали зеленый свет, стоя перед въездом, Алекс успел рассмотреть фортификационные сооружения. Забор был высотой метра два, сооружен из бетонных, крашенных белой краской плит. Поверху шла колючая проволока, тщательно прикрытая, чтобы не портить вида из окон резиденции. Скорее всего к проволоке была подведена сигнализация. Вопреки ожиданиям, заминированной полосы по периметру не оказалось – все же не военный объект, а что-то вроде загородного домика для высоких гостей. По той же причине пустовали и вышки, которые были установлены в связи с частыми обострениями ситуации в стране и использовались лишь при объявлении военного положения.
Мягко шурша резиной по выметенному асфальту, джип катился по внутренней территории. Зданий было немного. Основное, одноэтажное с мезонином, здание на высоком фундаменте располагалось неправильной буквой «Е», с вывернутым в противоположную сторону средним крылом. Позади него и сбоку разместились гаражи, столовая и помещения для охраны.
Джип притормозил у центрального входа. Резиденция пока пустовала, поэтому управляющий, из работников американского посольства, сам встречал гостей.
Поздоровавшись с ним, Алекс первым делом спросил:
– Как там наш главный гость?
Добродушный толстяк пожал покатыми плечами:
– Лучше вам самим посмотреть. Мы поселили его в дальнем крыле в особой комнате.
– А меня где поселите?
Управляющий оценивающе посмотрел на нового гостя.
– А выбирайте себе любую из комнат в среднем крыле, – разрешил он. – Там тише всего.
– Спасибо, сэр, – располагающе улыбнулся Алекс.
– Просто Ник, – поправил его толстяк.
* * *
Особенной комната, в которой разместили Остроумова, называлась оттого, что в ее окна были вмонтированы фигурные решетки. Облика помещения они почти не портили, но убежать оттуда через форточку не было никакой возможности. Да и через двери могло не получиться: замок отпирался с обеих сторон ключом. А так как инженеру по понятным причинам такого ключа не дали, то и открыть он изнутри свою дверь мог только при помощи отмычек, которых у него, увы, не было.
В общем, если не смотреть на весьма респектабельное убранство, это была маленькая тюрьма. Правда, очень комфортная: в ней, кроме двух комнат, наличествовала ванная и туалет. Так что в ней можно было жить столько, сколько нужно, не испытывая особенного стеснения.
Но совершенно иного мнения придерживался инженер, которого туда заточили. Оказавшись в плену, он повел себя оригинально – решил устроить забастовку. Алекс понял это еще на подходе – русский мат, причем отборный, эхом носился под высокими потолками. Морской пехотинец, приставленный к дверям, в ответ на вопрос, чем гость так расстроен, только покрутил пальцем у виска, удивленно улыбаясь:
– Спятил старик. Ни на английском, ни на испанском не говорит. Только ругается по-своему.
Отворив дверь, Алекс едва успел увернуться – прямо в него летела запущенная изобретателем пластиковая тарелка с кашей. Смачно шлепнув в дверь, пища потекла по ней вниз. Но Бэр все-таки вошел внутрь, с опаской поглядывая на Ивана Ивановича. У того взаправду был странноватый вид: остатки волос на голове и борода всклокочены, рукав рубашки порван, да еще и поливает всех руганью и принесенным ему обедом.
– Mister Ostroumov, may I ask… – начал по-английски агент, собираясь выяснить причину подобного поведения. Но русский пленник поднял на него шальные от отчаяния глаза и бесцеремонно перебил:
– Не понимаю я вашего мурлыканья, – заявил он на своем родном языке. – Не знаю английского, понятно? И нечего тут на нем разговаривать!
– Hablar en espanol? – Для Бэра было необходимо, чтобы Иван Иванович согласился общаться хотя бы на испанском языке: окружающие понимали бы суть их беседы и подозрений стало бы меньше.
– Я буду говорить только по-русски! Слышите, янки поганые? А ты, гнида продажная, вообще иди отсюда к чертовой матери! Тоже мне, нашелся здесь русский! И вообще, выпустите меня отсюда, сволочи! Все равно я никуда не поеду, хрен вам!
В дверях показалась голова местного переводчика, за спиной которого стоял сам подъехавший недавно атташе. Поглядев и послушав, что творится в комнате, он развел руками:
– Простите, я ничем не могу вам помочь! Я знаю испанский, португальский, французский и даже немецкий. А русский нет.