Секретная миссия Пиковой дамы
Шрифт:
— Есть один вариант, — ответила я, продолжая тему поисков убийцы. — Может, дать объявление в газету? Мол, ищем такую-то машину, за помощь в поисках обещаем вознаграждение…
— Отличная мысль! — обрадовалась Ирка. — Только почему в газету? Это долго будет, пока газету напечатают, пока люди ее прочитают… Лучше дать объявление на телевидение!
Я удивилась собственной тупости. В самом деле, что может быть проще? Особенно сейчас, когда я заменяю главного редактора! Завтра же велю дежурному выпускающему запулить в эфир «бегущую строку» с нашим объявлением!
—
— Что тут придумывать? Разыскивается автомобиль «ВАЗ-2109», серебристый металлик. За помощь в поисках — вознаграждение. И мой домашний телефон, — предложила Ирка.
— Нет, твой домашний телефон мы больше «светить» не будем, — категорически возразила я. — Вдруг наше объявление попадется на глаза этому гаду, убийце? Тогда-то уж точно он доберется до твоего дома. В другой раз я могу не успеть тебя спасти!
— Ты и в первый раз не успела, — заметила Ирка. — Ладно, тогда укажи свой мобильник.
— Фигушки! И по той же самой причине! Не хочу, чтобы на меня начал охотиться безжалостный тип с пистолетом! Я дам свой рабочий телефон. Даже если кто-то начнет выяснять, чей это номер, он сможет узнать только одно: это один из телефонов телекомпании. Добраться до меня лично будет не так просто.
— Согласна.
— Далее, — продолжила я. — На мой взгляд, текст объявления звучит на редкость по-идиотски.
Ирка надулась.
— Я хочу сказать, что это неубедительно, — я поспешила смягчить упрек. — Кто ищет машину, почему? По-моему, нужна мотивация. Причем такая, чтобы граждане преисполнились сочувствия и желания помочь.
— Тогда так: «Родственники девушки, пострадавшей в ДТП, разыскивают автомобиль «ВАЗ-2109», совершивший наезд и скрывшийся с места преступления», — вдохновенно сочинила Ирка. — И дальше про вознаграждение и телефон. Как тебе?
— Неплохо, — согласилась я. — Пострадавшая девушка — это сильный образ. А то, что машину разыскивают ее родственники, а не милиция, позволяет предположить, что компетентные органы умыли руки и наплевали на человеческое горе с высокой башни. Это должно расположить людей в нашу пользу!
Под диктовку подруги я записала текст нашего объявления на бумажке, положила эту записочку в свою сумку, чтобы в спешке поутру не забыть ее, и мы пошли спать. Очень довольные собой и преисполненные надежды на успех.
Глава 5
С утра пораньше объявление о поисках «девятки» выскакивало на телеэкраны горожан с периодичностью в полчаса — чаще, к сожалению, не получалось.
Первым, кто откликнулся на этот призыв о помощи, оказался… капитан Лазарчук!
— Так я и думал, что это твоя затея, — с нескрываемым удовлетворением сказал он, едва я успела произнести в трубку свое обычное: «Да?»
Надо же, узнал мой голос по одному короткому слову!
— А я смотрю — номерок знакомый, — продолжил Серега. — Ба, да это же рабочий телефончик одной моей знакомой шустрой журналистки! Думаю — дай-ка я позвоню! Узнаю, не могу ли чем помочь хорошему человеку? Розыск — это же моя работа!
Последнюю фразу капитан произнес с нажимом. Неужели действительно уже знает, что серебристая «девятка» была на месте преступления? Я слегка занервничала. А Ирка еще хотела вчера сама звонить Лазарчуку! Ох и вляпались бы мы…
— Так зачем же ты ищешь серебристую «девятку», Еленочка? На какую девушку она наехала?
— Ой, да не обращай внимания на текст! — самым легкомысленным голосом затарахтела я. — Про наезд я написала для пущей важности, в расчете на пробуждение у людей гражданской сознательности! Ты же знаешь наш народ, сам посуди, кто станет мне помогать, если я прямо напишу, что забыла в этой машине свои вещи?
— А какие свои вещи ты там забыла? — не отставал от меня въедливый сыщик. — И когда?
— Ну… э… Да дня три-четыре назад… Точно! Я как раз из Киева возвратилась, и эта «девятка» везла меня из аэропорта! И я забыла в ней книжку!
— Ты что же, прилетела из заграничного Киева налегке, с одной книжкой? — удивился капитан.
— Нет! — я начала сердиться.
Ну, чего пристал как банный лист?!
— Я прилетела из Киева с чемоданом! А книжка была у меня в руках, я читала ее в самолете! И забыла ее в машине!
— А что за книжка? — сочувственно спросил капитан.
— Да какая тебе, к чертовой бабушке, разница?!
В сердцах я чуть не ляпнула «сберегательная»!
— Это был пятый том Стругацких, устраивает?
— Странно, — заметил невозмутимый Лазарчук. — Перед самым вашим отъездом в Киев, когда я был у вас с Коляном в гостях, я как раз совершенно случайно обратил внимание, что в книжном шкафу на видном месте стоит десятитомник Стругацких, полное собрание. А теперь ты везешь из Киева запасной пятый том? Зачем это?
— Слушай меня, Лазарчук, и не говори потом, что не слышал! — бешено прошипела я. — Это был мой собственный пятый том! То есть не мой, конечно, а братьев Стругацких, но принадлежащий лично мне! Я уехала с ним в Киев, я приехала с ним обратно, но забыла его в машине, которую теперь ищу! Тебе все понятно?
— Абсолютно, — очень спокойно отозвался капитан. — Могу я тебя попросить об одолжении? Сообщи мне, пожалуйста, результаты своих поисков.
— Это еще зачем? — Я опять насторожилась.
— Чтобы я знал, дарить ли тебе на Восьмое марта пятый том Стругацких, — безмятежно сообщил капитан.
На этом наш разговор закончился, оставив у меня неприятный осадок. В простодушный интерес Лазарчука к событиям моей личной жизни как-то не верилось.
До обеда по поводу проклятой серебристой «девятки» позвонили еще дважды. Сначала юноша, который сообщил, что точь-в-точь на такой машине ездит его отчим, та еще сволочь. Насчет стеклянной пирамидки с огоньками юноша ничего не знал, зато и вознаграждения за свою информацию не просил. Более того, если эту сволочь, его отчима, посадят за решетку хоть за наезд, хоть за погром на еврейском кладбище, он, юноша, готов был сам заплатить кому угодно и чем угодно, включая собственную натуру. Я вежливо отказалась от юношеской натуры, посоветовав ее владельцу быть терпимее к родным и близким.