Секретная помощница для Полковника

Гольдфайн Ольга

Через пять минут вышла с чемоданом. Остановилась напротив мужчины, ожидающего приговора:

— Ты знал, что от меня невозможно ничего скрыть. Я читаю человека как открытую книгу. Какой смысл было лгать?

— Послушай, я правда не знаю, как она оказалась в моей постели. Не помню, было ли что-то между нами. И я уже не мальчик, чтобы выкручиваться и заниматься враньём, — Вентура говорил тихо, словно оправдываясь.

Василиса улыбнулась сквозь слёзы:

— Ненавижу тебя! Ты просил помощи, а в итоге разбил моё

сердце. Не ищи меня. Мы больше не увидимся.

Телефон пропищал сообщением о прибывшем такси. Василиса порывисто надела шубу, взяла чемодан за ручку и стремительно покинула дом.

Олег так и сидел на диване, сцепив руки и опустив голову. Он не пытался остановить девушку. Знал, что это бесполезно. Но вслед закрытой двери уверенно произнёс:

— Нет, милая, так просто я тебя не отпущу. Даже не надейся. Вот только разберусь с этим дерьмом и верну тебя.

Василиса села в такси, водитель закинул чемодан в багажник.

— В Шереметьево, пожалуйста.

На улице шёл густой снег. Он прятал под пушистое белое одеяло всё то хорошее, чем жила девушка в последние месяцы. Она закрыла лицо руками, словно пыталась отгородиться от происходящего. Сердце разрывалось на части. Душа выла брошенной на растерзание охотникам волчицей. Тугие ленты безысходности скручивали по рукам и ногам.

Единственное, что не позволяло ей полностью погрузиться в отчаяние — это искорка новой жизни, родившаяся внутри.

Ради этого ребёнка она выживет, выстоит, сумеет стать счастливой, даже если с его отцом они больше никогда не увидятся. Соберёт осколки своего сердца и склеит их любовью к малышу.

Но это будет потом, а пока…

Пока надо выжить.

Не сойти с ума. Не впасть в депрессию. Не потерять контроль над Даром.

Просто выжить…

И всё…

Глава 36

Она была актрисою…

Когда Василиса зашла в аэропорт, к ней тут же подошёл Кирилл Добрынин. Девушка догадалась, что Алекс ему позвонил и попросил встретить, успокоить, присмотреть: «Как будто я маленькая, честное слово…»

Но с благодарностью подставила щеку для поцелуя, и они прошли в зону получения багажа.

Кирилл молчал. Только время от времени заглядывал в лицо, пытаясь понять, в каком Василиса настроении, готова ли к разговору. А поговорить им было о чём.

Когда ночью увидел на экране телефона звонок от Распутина, по телу прошла судорога: «Что-то с Василисой?..» Он встал с кровати, стряхнув с руки спящую девушку. С трудом вспомнил, как её зовут: «Кажется, Лана? Пора завязывать со шлюхами…»

Вышел из спальни, чтобы поговорить без лишних ушей:

— Да, Алекс? Что случилось?

У Распутина был взволнованный голос:

— Кир, завтра Вася прилетит утром, встреть её, пожалуйста. Тут какая-то дичь происходит. Говорит, что застала Вентуру

в постели с другой. Но не особо это похоже на него, чтобы накануне свадьбы член в штанах не удержал.

Я разберусь, а ты пока присмотри за ней.

Добрынин испытал очередной укол ревности. Он-то думал, что у него достойный соперник, а оказалось — так, слаб мужик по части баб. Распутина успокоил:

— Конечно. Без вопросов. Во сколько она прилетает?

— Если всё нормально и рейс не задержат, то в десять.

— Хорошо. Не волнуйся. Держи меня в курсе ситуации.

Мужчины попрощались. Кирилл вернулся в спальню, включил ночник и тронул за плечо девушку:

— Лана, просыпайся. Домой поедешь. Такси сейчас вызову.

Она с трудом разлепила глаза, потерла лицо руками:

— Кирилл, ты что? Ночь ведь ещё?

— Давай, давай, поторопись. Самое время для ночных бабочек.

Девушка недовольно поднялась и ушла в ванную. Добрынин прокричал вслед:

— Такси через пять минут, душ дома примешь.

Он тут же начал срывать бельё с кровати, словно хотел избавиться не только от ночной гостьи, но и от её запаха, мятых простыней, воспоминаний. Стереть из своей жизни, чтобы освободить место для другой — любимой, желанной, единственной.

***

Когда занёс вещи в квартиру Василисы, она попросила:

— Кирюш, только ничего пока не спрашивай. Отдохну и поговорим.

— Вась, только не держи меня за идиота, ладно? Ты знаешь, как я к тебе отношусь, и порвать мне этого «жениха» ничего не стоит. Если он тебя обидел — только скажи. Мокрого места не оставлю! — мужчина пылал праведным гневом. Он сжал зубы, на щеках ходили желваки

Василиса посмотрела на себя в зеркало: круги под глазами, опущенные уголки рта — маска скорби, одним словом. С таким лицом только на похоронах сидеть.

— Кир, успокойся. Я со всем справлюсь. Если Вентура будет меня искать, не говори, пожалуйста, что я здесь. Хочу куда-нибудь уехать на время.

Добрынин взял себя в руки и нажал на паузу:

— Хорошо. Можно я вечером заеду?

— Зачем, Кир?

— Чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке. Ты ведь себя сейчас видела? Считаешь, что у меня нет повода для беспокойства? — в голосе проскальзывали раздражение и обида.

— Ну, если так — приезжай.

Когда Добрынин ушёл, Василиса разобрала вещи и подумала, что зря она это делает. Надо уезжать. Подальше от города, от этих беспокойных мужчин, от ситуации, которая в один миг обрушила мир девушки:

«Время всё расставит по своим местам, хотим мы этого или нет…»

***

После ухода Василисы Олег первым делом поехал к Алине. Девушка не была наивной дурочкой. Понимала, что совершила гораздо бОльшую гадость, чем история с ложной беременность. Она спряталась в доме родителей, надеясь, что они защитят от праведного гнева Вентуры.