Секретная помощница для Полковника

Гольдфайн Ольга

— Возможно, — улыбка растянула губы мужчины.

— Ну, проходи, коль не шутишь. Еды у меня нет, кормить нечем. Могу кофе или чаю налить. Сушки есть.

— Да я не голодный. Поговорить зашёл.

Девушка прошла в кухню, включила чайник и села за стол:

— Ну давай, поговорим.

Добрыня откашлялся:

— Вась, ты знаешь, что я тебя люблю.

— Кир, не надо…

— Не перебивай. Просто послушай, — он понимал, что просто не будет, поэтому приготовился к длительной осаде этой неприступной вредноволшебной крепости.

— Я закрыл глаза на твой выбор. Можно сказать,

отдал в руки чужого мужика, который по факту оказался мудаком. Больше такой ошибки не совершу. Вась, выходи за меня замуж?

Девушка попыталась перебить:

— Кирилл, мы ведь уже обсуждали это…

— Погоди. Знаю всё, что ты сейчас скажешь. Слышал это сто раз, но теперь ты меня послушай. Тебе нужна защита. Элементарный дом, где никто тебя не достанет, и ты сможешь спокойно жить. Я не претендую на совместную постель — переживу. Но ты, надеюсь, убедилась, что друг из меня неплохой. Во всяком случае, я за тебя, не раздумывая, отдам жизнь, что бы ни случилось.

Кирилл достал коробочку с кольцами:

— Не знал твой размер и вкус — купил три. Примерь, пожалуйста. Надеюсь, какое-то подойдёт.

Василиса посмотрела на трясущиеся руки Добрынина и увидела, как он волнуется. Вот когда пистолет направляет человеку в лоб — не волнуется, а тут проняло мужика.

Она накрыла кольца своей рукой и посмотрела в глаза криминальному авторитету:

— Кирилл, ты не всё знаешь. Я беременна. От него.

Василиса увидела, как тень печали набежала на лицо мужчины, волна душевной боли исказила черты. Девушка понимала, что придётся резать по-живому. В противном случае они ещё больше прорастут друг в друга, и Кирилл вряд ли выживет, когда придётся расстаться.

Поэтому продолжила, сохраняя решимость:

— Могу тебе рассказать, что будет после нашей свадьбы.

Ты успокоишься, потому что исполнится твоя мечта. Закроешь гештальт. Но розовый туман развеется, и перед тобой будет капризная беременная баба, влюблённая в другого мужика. Тебе будет чудиться, что я смотрю на тебя НЕ ТАК, разговариваю с тобой НЕ О ТОМ, всё время вспоминаю ЕГО и глажу округлившийся живот с ЕГО ребёнком. Ты будешь медленно сходить с ума. Вымещать зло на своих людях. Срываться в алкоголь и по шлюхам, потом просить прощения, испытывая чувство вины, затем снова сбрасывать напряжение каким-нибудь диким способом. Вот зачем тебе эти страдания?

И не один ты будешь мучиться. Я, ребёнок, Вентура и, возможно, Алекс, хотя не уверена. Понимаешь?

Добрынин опустил голову и сглотнул:

— И что ты предлагаешь?

Он избегал смотреть в глаза Василисе, осознав, что она, скорее всего, права. Это ведь она видит будущее, и картинка, которую нарисовала, счастьем вообще не пахнет.

Розовые пони, которых он себе нарисовал, сдохли, не доехав до его конюшни.

Девушка перенесла ладонь с колец на руку мужчины:

— Предлагаю оставить всё как есть. У меня будет ребёнок. От кого — неважно. И вам просто нужно принять этот факт.

Кирилл посидел немного и поднялся:

— Ладно. Я пойду. Позвони, если что-то будет нужно.

— Кир, кольца забери. Лишние они. Найдешь невесту, так прямо с ней иди в магазин, пусть она сама кольцо выбирает.

А женишься

ты через год. И не на мне. Как только перестанешь по шлюхам таскаться, так и встретишь её.

Прощай. Я завтра уеду и не хочу никому говорить, куда именно. Поэтому, пожалуйста, не ищи меня. Живи свою жизнь, по возможности — счастливо, — Василиса тепло поцеловала его в щеку и проводила до дверей.

Она стояла у окна, держала руку на животе и смотрела, как мужчина садится в машину. Плечи опущены, голова поникла, спина согнулась, словно бетонную плиту на него навалили и заставили нести этот груз.

Девушка тихонько тронула свой Дар и потянулась в сторону друга:

— Да уйдёт грусть-тоска с сердца ретивого,

Покинет горе-печаль голову ясную.

За леса далёкие, за реки широкие

Улетят чёрными лентами, злыми туманами.

Да придёт на смену им солнце ясное,

Радость светлая, думы чистые.

Будет здрав и силён Кирилл-батюшка,

Да на целый век укрыт

моим благословением….

Глава 38

Леди гибнут за металл…

Алина сидела в кабинете начальника службы безопасности компании «Вентурит» и смотрела исключительно на свои руки, которые теребили бумажный платочек. Он был уже весь мокрый от слёз, но девушка не торопилась выбрасывать. Другого не было, и гарантии, что снова не придётся плакать, тоже никто не давал.

Трое мужчин взирали на неё с негодованием и упрёком в глазах.

— Алина Эдуардовна, сейчас вы подробно расскажете на камеру всё, что произошло на корпоративе. О своих мотивах, подготовке, соучастниках преступления, — Самойлов говорил твёрдо и спокойно. Внутри у него клокотала ярость, но мужчина за многие годы работы научился справляться со своими эмоциями.

Алекс настроил камеру на штативе, готовый включить запись.

Олег поднялся и подошёл к окну. Ему было хреново. И не от смеси запрещённого препарата и алкоголя, а от потери любимой женщины. Конечно, он и мысли не допускал, что это навсегда. Сейчас соберут все доказательства его невиновности, подготовят файлы, и он поедет в Архангельск за сбежавшей невестой.

Вася не дура и не трепетная фиалка. Она всё поймёт и простит. Вернётся к нему. Обязательно.

И будет свадьба. И отдых в горном шале. Только они вдвоём на вершине бушующего мира.

Василиса как-то сказала Олегу: «Во внешнем мире всегда что-то происходит, и только внутри себя можно найти точку покоя и равновесия».

И он согласился. Так и есть. Нестабильность снаружи — это лишь повод для невроза, а опора на себя внутри — это лекарство от всех житейских бурь.

Олег смотрел в окно на падающий снег и думал о своей любимой. Где она? Что сейчас делает? Ей так же плохо, как и ему, или смогла справиться со своим состоянием?