Секретная сотрудница
Шрифт:
— Одну минуту, — сказал Ленц, как-то странно покосившись на Турецкого, и осторожно нажал кнопку. И вдруг сверху, как нож гильотины, стремительно опустился «железный занавес» и напрочь преградил собою доступ в нишу.
Не ожидавший такого подвоха, прокурор несколько раз с яростью выстрелил в эту непредвиденную преграду из пистолета. Но пули лишь слегка оцарапали металлический лист, сделанный, очевидно, из какого-то особо прочного сплава.
— Черт! Ушел…! — матерно выругался Турецкий.
— Может, попробовать гранатой? — предложил Виктор.
— Бесполезно, — покачал головой Денис.
В эту минуту снаружи послышался мощный взрыв,
— Самоликвидация! Он сейчас все здесь взорвет! — крикнул Турецкий. — Надо бежать!
И все трое опрометью бросились к выходу…
То, что затем началось в подземелье, почти не поддается описанию. Для него просто не существует слов. Кроме одного: это был ад… В монолитных стенах секретного объекта начали один за другим рваться мощные фугасы, которым предстояло окончательно обратить в прах несметные деньги, затраченные на строительство этого сооружения, и уничтожить всякие следы его существования. Среди беснующегося пламени и дыма с грохотом рушились бетонные перекрытия; словно проволока, рвалась металлическая арматура; сыпалось крошево битого кирпича и штукатурки; звенело стекло; гибло современное медицинское и прочее оборудование; и почти не слышны были крики людей, отчаянно метавшихся среди этого хаоса. Кричали охранники, запертые в своих боксах; кричала связанная и избитая Волчица, которую в наказание бросили в карцер; кричал обезумевший гений, которому больше незачем было жить; кричали трое мужественных смельчаков, решивших проникнуть сюда и теперь лихорадочно пробивавшихся к выходу… Через несколько минут все было кончено. Огромный подземный город перестал существовать. Будто в апокалиптической катастрофе неожиданной и ужасной смертью погибли все находившиеся в нем люди. Последним оказался сам Янис Карлович Ленц, который волею судьбы пережил всех в своем бронированном гробу и умер от удушья лишь на второй день после взрыва. Умер, так и не познав великую тайную бессмертия, к которому столь безоглядно стремился…
Рите было страшно. Когда они с Градовым наконец выбрались на поверхность, вокруг непроходимой стеной возвышался жуткий ночной лес. И только присутствие Жени удерживало девушку от того, чтобы не закричать от ужаса.
Кроме страха за себя ей было невыносимо страшно за Сашу, который зачем-то снова полез в это проклятое подземелье. Неужто он искал собственной гибели, как и его друзья? И хотя Градов продолжал уверять ее, что они непременно и благополучно оттуда выберутся, Рите все равно было страшно, и она не находила себе места, с тревогой вглядываясь в мрачное жерло вентиляционного колодца, построенного отчего-то посреди леса.
А потом началось самое ужасное. Земля под ногами глухо содрогнулась. С гортанными криками, как на кладбище, заметались среди деревьев всполошившиеся вороны. Сверху посыпались сухие листья, шишки, хвоя. Казалось, началось землетрясение. И не в силах пережить всего этого, Рита закрыла лицо руками и отчаянно закричала…
Наконец все стихло, и настала тишина. Вскоре бледный рассвет осветил застывших у открытого люка, откуда зловеще тянуло гарью, мужчину и девушку. Будто по молчаливой договоренности, они избегали смотреть в глаза друг другу.
— Надо идти, — поежившись, со вздохом произнес Градов. — Пока еще до Москвы доберемся…
Обняв Риту за плечи, он помог девушке подняться и мягко увлек ее прочь от этого страшного места. Ноги у нее стали ватными. В остановившихся глазах была немая пустота.
Не успели они отойти на десяток шагов, как позади раздался негромкий шорох и знакомый голос, откашливаясь, глухо бросил вдогонку:
— Эй, далеко собрались?
— Саша, — не веря своим глазам, прошептала Рита.
Вслед за Турецким из дымящегося жерла колодца выбрались один за другим Виктор и Грязнов-младший. Все трое были похожи на трубочистов, но вполне невредимы, если не считать нескольких мелких ранений.
— А мы думали, вы тут уже костерчик развели, поесть нам приготовили, — укоризненно заметил Денис.
— Господи, как вам удалось оттуда выбраться?! — набросился на них Градов.
— Сами не знаем, — за всех ответил бывший спецназовец. — Не иначе ангел-хранитель за руку вывел…
Отчаянно прижавшись к Турецкому, Рита не могла произнести ни слова. Обняв ее, он нежно гладил девушку по волосам.
— Все хорошо… Вот все и кончилось… Я же обещал…
— Да, прокурор, похоже, накрылось твое расследование, — немного отдышавшись, прогудел Виктор. — Нет доказательств, нет и преступления. Вот так закон хренов! Ой, простите, девушка…
Начиналось утро. В кронах деревьев беззаботно зазвенели птицы.
— А я сыроежку нашел! — радостно сообщил Денис, заглянув под ближайшую елку. — Такая большая и совсем не червивая…
Три последних дня Турецкий прожил как в тумане. Были они до отказа заполнены лицами его друзей и коллег, а также бесконечными разговорами о том, что с ним произошло и что, по странной иронии судьбы, уже почти его не интересовало.
Помимо всего этого перед ним неотступно стояло еще одно лицо — взволнованное и укоризненное лицо Риты, то и дело задававшей ему один и тот же вопрос, на который он никак не мог дать внятного ответа. Честно говоря, вопрос был очень непростой и требовал всестороннего обдумывания. Но времени на размышления у Турецкого не было. Поскольку Рита поставила вопрос ребром и ждала от него ответа прямо сегодня. По этой причине он буквально разрывался от самых противоречивых чувств, мучился невыразимо, потерял и покой, и сон, но так и не мог принять окончательного решения.
Сказать «да» — означало бы навсегда порвать с тем, что до сих пор составляло всю его жизнь, было ему дорого и близко. Сбросить привычную старую кожу и начать все заново. Сказать «нет» — означало остаться таким, каким он был, однако навсегда потерять Риту… Поэтому Турецкий настойчиво предлагал ей свой, третий вариант, о котором сама девушка и слышать не хотела. Увы, после того что она за последнее время пережила, ее нельзя было в этом винить.
На этот день у Турецкого была назначена еще одна важная встреча, имеющая непосредственное отношение к судьбе Риты. И состояться она должна была в офисе частного сыскного агентства «Глория», куда его пригласил Грязнов-младший.
Александр Борисович оказался по-английски точен. Когда он, слегка помятый и порядком невыспавшийся, заглянул в приемную нового директора, там уже находились сам Денис — неотразимо респектабельный в своем элегантном костюме с ярким галстуком, и какая-то элегантная молодая леди в облаке тонких изысканных духов, не менее изысканном парижском туалете и темных очках. Казалось, эта парочка ненароком заглянула сюда со светского приема.
Смущенно поздоровавшись с дамой, Турецкий вопросительно взглянул на своего рыжего приятеля.