Секретное оружие
Шрифт:
— Вы его арестуете? — спросила Леночка.
Пронин отрицательно покачал головой.
— С этим не надо спешить. Арестовать просто, но это не значит, что он все расскажет…
— Понимаю, — сказала Леночка, — Как у меня тревожно на душе. А что мне сейчас делать? Ведь надо что-то делать!
— Молчать и ждать. Мы вам скажем, когда что-нибудь понадобится. И никому ни слова. Это тоже очень важно. Я думаю, вы это понимаете.
Пронин позвонил секретарю.
— Если Григорий Кузьмич вернулся, пусть зайдет.
Ткачев вошел с пачкой фотографий в руках.
— Что-нибудь выяснили? — спросил Пронин.
— Да, кое-что…
— Ничего-ничего, говорите, — разрешил Пронин. — Ей полезно знать.
Ткачев взял фотографию, лежавшую на столе перед Леночкой.
— Королев, — сказал он и положил снимок перед Прониным. — Беляков, — сказал он затем и положил рядом фотографию этого же человека. — Сразу узнали и шофер, и в Институте неотложной помощи. — Ткачев положил третий снимок. — Кварц тоже узнала, ее дачник. — Положил четвертый. — Прилуцкий. Под этим именем он прописан в гостинице “Останкино”.
— Скрылся? — спросил Пронин.
— Нет, благополучно живет, — сказал Ткачев.
— Ну, а на самом деле? — несмело спросила Леночка. — Как же его зовут на самом деле?
Пронин сочувственно поглядел на девушку.
— Как его зовут на самом деле, мы постараемся ответить вам как можно скорей.
Глава десятая
Где? Где? Где?
Без терпения и выдержки нельзя достичь победы, говаривал Пронин.
Если бы неискушенные люди знали, что скрывается за этими словами!
Нет работы более нервной, томительной и кропотливой, чем работа в органах разведки. Это только в романах события развиваются эффектно и стремительно. На деле все будничней и сложнее: одни и те же данные приходится по многу раз анализировать, иные отбрасывать, другие трижды проверять, прежде чем появится возможность приступить к решающим действиям.
Пронин и Ткачев не один раз взвешивали накопленные факты и оценивали обстановку. Предстояло решить сложную задачу. Нужно было изобличить шпионов, но прежде всего — прежде всего! — необходимо было найти Ковригину.
Жизнь ставила перед ними вопрос за вопросом, и от их способности найти правильные ответы зависел успех дела. Противники действовали по заранее намеченному и хорошо продуманному плану, которому следовало противопоставить свой план, умнее и тоньше.
Дня три спустя, после того как перед Леночкой раскрылось подлинное лицо Королева, Ткачев засиделся у Пронина.
Кабинет Пронина… Скромная небольшая квадратная комната, старинный письменный стол, несколько стульев и кресел, сейф для документов, на стене карта своей страны и старый диван, обтянутый порыжевшей кожей, на котором Пронин мог иногда вздремнуть после бессонной рабочей ночи, чтобы через три-четыре часа снова сесть за стол с таким видом, точно только что пришел на работу.
Самый скромный кабинет. Но сколько удивительных историй могли бы поведать его стены, свидетели доверительных бесед, оперативных совещаний, страшных признаний и благодарных слез…
— Больше выжидать нельзя, — высказал Пронин заключение, к которому и он, и Ткачев пришли после продолжительного разговора. — Можно считать, что на сегодняшний день противник находится в выигрыше. Операция хорошо им продумана и пока что развивается по его плану. Им нужно открытие Глазунова, и человек, владеющий тайной, у них в руках. Мы обязаны отнять у них этого человека. Война! А искусство воевать заключается в умении навязать противнику свой план, заставить его принять бой там, где ему невыгодно, и мы с вами должны навязать противнику свою волю.
Что известно им о противнике?
Мало. Недостаточно. Во всяком случае, многое неизвестно.
Но у работников государственной безопасности в Советском Союзе по сравнению с их противниками имелось одно преимущество. Деятелям капиталистических разведок нельзя отказать в способностях, ими накоплен большой опыт, и поэтому в борьбе между собой они добиваются иногда успеха. Они даже методологически сильны. Но у них все основано на эмпирическом накоплении фактов, широко осмыслить и обобщить свой опыт в соответствии с законами жизни им не дано.
Поэтому дальнейшее поведение своих противников Пронин определял, исходя не только из фактов, накопленных по данному конкретному делу, но и из множества аналогичных фактов и характерных особенностей, свойственных разведчикам капиталистических государств.
По всем данным, Королев–Прилуцкий, или, вернее, тот, кто так именует себя, появился в Москве в апреле. Судя по заданию, это крупный разведчик.
Подлинного Прилуцкого нашли в Краснодаре. Александр Тихонович Прилуцкий. Он безвыездно живет в этом городе, но года два назад у него похитили бумажник с деньгами и документами, в том числе и паспорт. Это и был тот самый паспорт, который Прилуцкий–Королев предъявил в гостинице “Останкино”.
В Москве у него, конечно, имеются сообщники, он не мог действовать один, тем более что после похищения Ковригиной оставался у всех на виду и вел самый невинный образ жизни. Сообщников Королева предстояло установить.
Королев не мог исчезнуть сразу после мнимой смерти Ковригиной. Похитители были убеждены, что ее гибель не вызвала подозрений. Пока Леночка находилась у них под наблюдением, пока она верила, что действует по указанию органов государственной безопасности, она была нужна для похитителей. Уничтожить Леночку они не могли, это вызвало бы подозрения и привлекло внимание к смерти самой Ковригиной. Поэтому Леночку им следовало оберегать.
Можно было, конечно, арестовать Королева. Но что это даст? Пауэрс испугался смерти, а вдруг Королев окажется отчаянней, проглотит ампулу с ядом или уколет себя отравленной булавкой? Будет, наконец, молчать?..
Арест Королева только спугнет его сообщников, и вот тогда они могут пойти на убийство Ковригиной, чтобы уничтожить улики.
Королев — это пока было все, что можно было использовать для поисков.
— Королев приведет нас к Ковригиной, — утверждал Пронин. — Надо только заставить его к ней пойти!