Секретные операции абвера
Шрифт:
Затем, когда разветвленные шпионские сети во Франции стали исчисляться сотнями, державшими в каждом городе, каждой деревне и самом захолустном уголке страны тайного шпиона, которые почти повсеместно могли рассчитывать на поддержку населения, то от вражеских разведслужб уже было невозможно скрыть никакие военные мероприятия, проводимые во Франции публично. Любое передвижение войск, любое учреждение новых ведомств или строительство военных сооружений, любое прибытие или выбытие войск и снаряжения обязательно отслеживалось агентами и доносилось в Лондон. По этим соображениям, как уже описывалось, приходилось проводить исключительно дезинформационные передислокации, если было необходимо обмануть вражеские секретные службы.
В
Германская контрразведка сделала свои выводы из этой ситуации. Главное управление абвера по Франции с зимы 1942/43 года старалось проводить аресты лишь в тех случаях, когда существовала опасность, что вражеские агенты, используя служебные контакты с военнослужащими вермахта, смогут получить доступ к секретным документам в штабах и командных инстанциях. В остальном по распоряжению контрразведки на западном оперативном направлении в целом к арестам не переходили, так как аресты сотен и тысяч шпионов порождали только бесполезную работу и отвлекали слабые силы и средства абвера от единственно пока еще эффективного метода работы, а именно: вербовки осведомителей и агентов, которые, не воспринимаемые противником как таковые, работали во вражеских агентурных сетях, чтобы постоянно узнавать, кто входит в соответствующие вражеские группы агентов, какие задачи им ставит лондонское руководство и против каких военных объектов будут применены шпионы и диверсанты.
Правда, многие сотрудники служб контршпионажа не всегда придерживались подобного направления работы. Она требовала от соответствующих отделений IIIf в определенных районах чрезвычайного терпения и отказа от донесений с внушительными цифрами арестованных. Но в общем и целом эти новые методы работы все же воплощались в жизнь.
Для контршпионажа было не слишком сложно отыскать людей во Франции, Бельгии и других оккупированных районах, готовых искать подходы к вражеским шпионским группам и отрядам Сопротивления. В большинстве случаев речь шла об агентах, об авантюристах всех мастей и национальностей, слетавшихся на деньги и любую другую наживу. Но среди людей, желавших от абвера внедриться в подполье врага, встречались и идеалисты, настоящие конфиденты, полные решимости отстаивать германские интересы и поддерживать Германию при любых обстоятельствах. Правда, контрразведке во Франции в целом лишь в нескольких десятках случаев удалось внедрить своих людей во вражеские шпионские группы и отряды Сопротивления и узнавать, что там происходит.
Результат был относительно скромным. И все-таки германская контрразведка таким способом продолжительное время воссоздавала довольно наглядную картину размеров шпионских организаций врага и прежде всего целей и намерений лондонского руководства. Кроме того, во многих случаях предпринимались превентивные меры безопасности, когда наши люди доносили, что враг засылает против конкретных военных объектов шпионов или диверсантов.
Доверенным лицам, которым по заданию абвера удавалось проникнуть в шпионские группы, приходилось, само собой разумеется, становиться антигерманскими бойцами. При этом было недостаточно, чтобы они получали шпионские задания, наносящие ущерб германским интересам, но и выполняли их так хорошо, чтобы завоевать доверие руководителей подполья. Абвер нередко оказывал им содействие в том, чтобы они могли блеснуть
Благодаря таким рабочим методам контршпионаж добивался результатов, которые в 1944 году способствовали получению весьма важной информации о дате вторжения и задачах движения Сопротивления при этом. Уже в 1 943 году такой метод работы во многих случаях приносил абверу ценные сведения. Пример тому одно дело, произошедшее осенью 1943 года, обозначенное службой контршпионажа как дело «Ренара».
Одному ловкому конфиденту удалось вступить в шпионскую сеть, центр деятельности которой приходился на район Кана в Северной Франции. Ренар работал настолько хорошо, что шеф R'eseau назначил его курьером.
Однажды он появился у своего немецкого шефа и положил перед ним фотокопии одной карты с точными обозначениями бункеров и орудийных огневых позиций дислоцированной под Каном дивизии. Фотокопии собирались через Испанию переправить в Лондон.
Экспертиза, проведенная отделением Ic главнокомандующего группой войск «Запад», показала, что речь идет о строго секретных документах. На фотокопиях были чертежи оборонительных сооружений, сделанные одним из немецких штабов в районе Кана, относящихся к Атлантическому валу. Передача их английской разведке привела бы к непоправимым последствиям. Проверка далее выявила, что передислокация и перестройка соответствующих оборонительных сооружений не только повлекла бы за собой значительные затраты, но и была бы менее выгодной с военной точки зрения.
Дело «Ренара» вызвало еще одно событие. Установили, что карты с секретными чертежами для соответствующей дивизии переснимал французский фотограф. Солдату, контролировавшему печать фотокопий, показалось, что фотограф оставил одну копию у себя. Это стало поводом для главнокомандующего группой армий «Центр», чтобы принять профилактические меры для предотвращения подобных эксцессов в будущем.
Как и в деле «Ренара», во многих других случаях шпионажа оперативно следовало действовать лишь в том случае, когда возникала опасность, что вражеской разведке могут быть выданы важные военные тайны. Если в этом смысле не было настоятельной необходимости, то абвер по уже изложенным соображениям избегал арестов.
Чем дольше длилась война, тем важнее требовалось разведывать, что происходит в подразделениях вражеского подполья, поскольку на Западе приходилось всерьез рассчитывать на вторжение из Великобритании. Тогда у абвера появлялась задача, имеющая решающее значение для стратегического планирования военного командования и тактического применения войск, то есть где, когда и какими силами произойдет вторжение? Какую подготовку агентурной сети и подразделениям Сопротивления необходимо провести в этом случае?
Значительная часть важной задачи контршпионажа заключалась в составлении четкой картины того, какие указания от своего лондонского руководства в связи с грядущим вторжением могут получать французское движение Сопротивления и агентурные группы во Франции. Этих результатов также можно было достичь лишь описанными выше методами работы, именно тем, чтобы в агентурную сеть и отряды Сопротивления внедрить осведомителей и агентов абвера, которые оставались нераскрытыми на момент вторжения и далее.