Секретные операции абвера
Шрифт:
Северная Африка во время войны также была театром противоборства на тайном фронте между абвером и разведками западных держав.
После кампании во Франции абвер установил, что руководство противника очень живо интересуется ситуацией в странах Северной Африки. Вражеские секретные службы прежде всего пытались выяснить, какую позицию по отношению к правительству в Виши занимают находящиеся в Алжире и Тунисе французские войска, какие итальянские части дислоцированы в Триполи и не появились ли в поле зрения германские боевые части. Английская Интеллидженс сервис и генерал Де Голль должны были приложить все усилия к тому, чтобы повлиять
Внешняя служба абвера также не медлила с принятием контрмер. В Танжере открыли его филиал, а в представительства комиссии по перемирию в Касабланке, Алжире и Тунисе назначили офицеров абвера. Затем сотрудники абвера вместе с компетентными итальянскими отделениями проводили разведывательную работу в Триполи. Кроме того, по мере надобности небольшие резидентуры и подразделения абвера и радиоразведка действовали и в других городах Северной Африки, например в Бизерте. Все эти мероприятия, начинавшиеся в 1940 году, тогда же частично и были реализованы.
Важнейшая задача этих резидентур заключалась в подавлении вражеских разведывательных служб. В первую очередь следовало выявить шпионов, работавших в североафриканских странах на противника. Для этого требовалось создание в Северной Африке собственной сети осведомителей и агентов. Поиски подходящих людей для конспиративной работы по нейтрализации вражеских шпионов велись как среди антикоммунистически настроенных французов, так и в прогерманских арабских кругах.
Эту работу информаторов следовало оплачивать, в особенности после высадки американских войск в ноябре 1942 года в Оране и Алжире. Вследствие этих операций приток сторонников генерала Де Голля в североафриканских странах возрос. В результате значительно облегчалась работа вражеских разведок в этих областях. Но контрмеры абвера тоже были небезуспешны. Выявили и арестовали множество вражеских агентов. Два раскрытых в тот период в Северной Африке шпионских дела являются характерными для тогдашней работы германской контрразведки и достойны упоминания.
Весной 1943 года майору Рудлоффу, о котором уже говорилось в связи с нереализованным планом захвата Гибралтара, с помощью осведомителя француза удалось выявить на тунисской территории и арестовать агента, Дика Джонса, признавшегося, что он английский офицер. Его радист, передававший в Центр донесения мнимого Джонса, также попал в немецкие руки.
Оба, Дик Джонс и его радист, держались прекрасно. Из них ничего не вытянули. С определенностью можно было лишь сказать, что Джонсом руководили из резидентуры Интеллидженс сервис в Каире и что он уже давно вел военный шпионаж в районе боевых действий германского африканского корпуса. Впрочем, точно установить, на самом ли деле он англичанин, так и не удалось. Джонс не вполне безупречно говорил по-английски.
После неудавшейся попытки набега его перевели в Берлин. Компетентные представители гестапо настаивали на том, чтобы Джонс был осужден за военный шпионаж и расстрелян. Однако твердость и выдержка агента настолько понравились майору Рудлоффу, что он вступился за него и добился перевода в лагерь. Уголовное дело против него не возбуждали. Однако неизвестно, пережил ли он войну.
Почти одновременно с Диком Джонсом в Тунисе арестовали второго вражеского агента, также занимавшегося военным шпионажем. Разведданные он сам передавал по рации во вражескую резидентуру. Фокс, таков его нелегальный псевдоним, показал, что он английский офицер. Но, в противоположность Дику Джонсу, на допросах оказался
Германское военное командование в то время как раз пыталось создать у противника впечатление, что германских войск в Африке больше, нежели имелось в действительности. Поэтому был использован радиоканал этого английского офицера, чтобы передавать во вражескую резидентуру дезинформацию. Несколько раз передавались донесения, будто прибывают новые германские части.
В том, что противник поверил в подлинность этих донесений, стало ясно через несколько месяцев, так как вражеская резидентура по радио запросила, возможно ли на побережье, поблизости от которого действовал Фокс, незаметно для германских войск высадить группу коммандос.
Конечно же майор Рудлофф и его помощники воспользовались этим запросом. С вражеской резидентурой состоялся радиообмен с целью установить, где и когда необходимо встретить коммандос. Точно в назначенное время появился быстроходный катер и высадил 12 французов в форме. Их встретила поджидавшая рота полка «Бранденбург». Командира коммандос смертельно ранили случайным выстрелом; остальные 11 человек сдались без единого выстрела.
Теперь резидентуру известили, что группа коммандос высадилась удачно и для выполнения задания ей необходима взрывчатка, гражданская одежда и оружие. И снова противник отреагировал предполагаемым абвером образом. Однажды ночью в условленное время вражеский самолет появился над указанным местом, чтобы на парашютах сбросить все, что требовалось. Но при приеме этого груза один из сотрудников абвера совершил грубую ошибку, подав не тот световой сигнал. Это явно насторожило пилотов.
А несколько недель спустя выяснилось, что противник разгадал контригру.
Летом 1943 года общее положение Германии еще представлялось в розовом свете, если оценивались лишь результаты на военных театрах.
Но как это выглядело с точки зрения вражеских стран, в том числе США?
Когда адмирал Канарис возглавил военную разведку, у его службы не было обученных нелегалов за океаном.
Иногда делали донесения немцы, прибывавшие из-за границы на родину, по доброй воле сообщая о каких-то фактах, показавшихся им важными. Этими добровольными информаторами в первую очередь были служащие торгового флота.
Немногое из того, что они сообщали, шло абверу на пользу. Но по вопросам, прояснение которых в заокеанских странах представляло особый интерес, они, как правило, не могли сообщить ничего существенного.
У заграничной службы абвера еще не имелось сил, сориентированных за океаном на определенные цели и регулярно поставлявших бы информацию. Да и на родине отсутствовали подготовленные нелегалы, которые при необходимости время от времени могли бы быть использованы для разъяснения особо важных вопросов и разведки объектов на территории Соединенных Штатов и других наблюдаемых стран.
Адмирал Канарис определил это как состояние абсолютного информационного вакуума. Уже в первых разговорах со своими ближайшими сотрудниками он указывал на то, что с начала войны в 1914 году поток информации, который до последнего момента поступал в германскую разведку из-за границы, пресекся одним ударом.
Шеф службы убедительно просил всех подчиненных ему офицеров уделить пристальное внимание доверенным лицам, которые в случае реальной опасности или мобилизации были бы готовы к использованию за границей и могли бы передавать оттуда донесения и в период войны. При этом адмирал Канарис в первую очередь имел в виду США.