Секретные поручения 2. Том 1
Шрифт:
Эксперт склонился над столом, выудил из письменного прибора бумагу для записей, быстро набросал на ней карандашом равнобедренный треугольник, сверху наложил квадрат, а вокруг навертел какую-то спираль.
– Вот такой примерно профиль. Вершины А, В, С, может и Д, – неясно… Что-то смазывает всю картину. Вроде какая-то загогулина есть. Не знаю где. Но есть. Вроде как штопор на конце, понимаете?
– Нет, – честно сказал Денис. – Не понимаю.
За последние дни он изучил справочник «Все ножи мира», обошел оружейные магазины в Тиходонске, познакомился с кавказцами, которые держат на Речном рынке ларек с рыбацкими и охотничьими принадлежностями, посетил десяток сайтов, посвященных холодному
Длинные хивинские ножи, узбекские пичаки, гиммлеровские «кинжалы чести», кортики разных времен, стран и родов войск, волнистые малайские крисы, – все это не подходило…
Разве что кортик с игольчатым клинком из четырехгранного винтовочного штыка. Небольшую партию таких диковинок выпустила московская артель «Слава» в начале двадцатых годов. Да классические стилеты, но они даже в каталогах встречались крайне редко.
И уж тем более никто не мог объяснить Денису, откуда у человека может появиться привычка приканчивать жертву ударом через ключицу или подмышку, и какой именно разновидностью ножа для этого надо воспользоваться.
В конце концов он стал постепенно склоняться к выводу, что убить Синицына могли обычным хлебным ножом, возможно, тем самым, которым вскрывали консервы с килькой. Пусть он даже не обладает необходимой прочностью и, по мнению эксперта-криминалиста Демина, должен был согнуться. Но это в теории. А практика часто теорию поправляет, и весьма существенно. Из тысячи ударов в трех-четырех вполне может и не согнуться – исключения только подтверждают правило!
К тому же криминалистика в данном случае противоречила логике: Грузчика, который пьет дешевый чарлик, убивают вовсе не кинжалом Файербейна-Сайкса, а именно хлебным ножом! Элементарно, Ватсон!
Правда, было одно «но». Денис познакомился с бывшим военным хирургом по прозвищу Гриша Хохол. Именно так – бывшим военным и бывшим хирургом. Майор Григорий Сливенко некогда с блеском (если верить его собственным словам) закончил Военно-медицинскую академию, был женат на дочери генерал-полковника, жил в четырехкомнатной квартире на Кутузовском, где у него был собственный кабинет и встроенный в стену бар, он пять раз в неделю ходил на службу в спецполиклинику для высшего командирского состава Московского военного округа, два раза в месяц получал зарплату, которой хватало, чтоб менять машину каждый год.
Потом в его жизни произошел некий загадочный катаклизм, в результате которого Гриша вдруг оказался без квартиры, жены и встроенного бара – за много тысяч километров от Москвы, в составе «ограниченного контингента» под Гератом, где в течение года орудовал скальпелем и ампутационной пилкой, а после – в Ташкентском окружном госпитале с двумя пулевыми ранениями и тяжелой контузией. Сейчас Гриша живет у тиходонских родственников и получает пенсию по инвалидности, которой худо-бедно хватает, чтобы не просыхать неделю-полторы. Остальное время он проводит с дружками у гастрономов и киосков, решая психологические этюды на тему «слушай, брат, будь человеком – червонца не хватает». Свою коллекцию восточных сувенирных ножей – единственный капитал, приобретенный в афганской кампании, – он постепенно распродал, но его телефон с пометкой «военн. хирург»остался у одного из постоянных посетителей форума на сайте «knife.ru». Вот так Денис и познакомился с Гришей Хохлом.
Гриша постоянно был навеселе, лицом и мыслями своими после контузии управлял не очень уверенно, и потому особого доверия к его рассказам Денис не испытывал.
Но суть одного из них представляла интерес и сводилась к следующему… Из каждой сотни трупов, проходивших через Гришин госпиталь, примерно пятая часть приходилась на трупы с колотыми и резаными ранениями – результат ближнего боя. Человека можно покромсать тысячью разных способов, разнообразие здесь практически бесконечно. Но и на этом фоне Гришу удивили несколько ударов, которые он назвал «привет от тещи». Через подмышечную впадину или через ключицу «привет» достигал сердца и убивал мгновенно. Сколько таких случаев он наблюдал – три, пять, десять – Гриша не помнит. Может, двенадцать. А может, всего два. Только что может точнопомнить хронически нетрезвый контуженый Гриша? Однако всех этих солдатиков снимали в карауле. Так он утверждал. Одним ударом. Бесшумно. Раневой канал узкий и рваный, потому что резали «клычом» – это длинный афганский нож, причем его редкая пуштунская разновидность – с волнистым клинком, похожим на клинок малайского криса, только поуже.
Поднатаскавшийся в ножах Денис представлял себе, как выглядит крис. Изогнутая змеей полоска стали. Он нарисовал, показал Грише.
– Похоже, – кивнул тот. – Только ужее… И потом, у них эти зубчики малость разведены, как у пилы… Редкая штучка, их только в одном селе делали…
– Значит, рана похожа на рваную дырку?
Гриша кивнул.
– Похожа? Да не похожа! Она и есть рваная дырка!
Возможно, именно редкий пуштунский крис и оставил дырчатые рваные раны в телах Синицына и Рогова? Лично для Гриши ничего невозможного не существовало. Братан, а хочешь, расскажу тебе, как меня змея-удавка спасла от моджахедов? Хочешь? Тогда сгоняй еще за поллитрой, лады?
На всякий случай Денис записал себе в блокнот номер части, где служил Гриша Хохол.
– Забери меня после бассейна, посидим где-нибудь, – сказала Вера мимоходом и задала Денису сложную задачу.
Во-первых, как ее «забрать»? На улице мороз, значит, водить распаренную девушку по улицам нельзя – простудится. Нужна машина. А где ее взять? Это одна проблема. Вторая – где «посидеть»? Ясно, что не в парке на скамеечке. И не в кофейне «Луна», где подают стакан «кастрюльного» кофе и тощий бутерброд за двадцатник. Надо идти в приличное место.
По большому счету, для многих сотрудников органов это не проблемы. Потому что есть десятки ресторанчиков и кафе, хозяева которых с удовольствием сделают для работника прокуратуры большие скидки, а то и вовсе накормят-напоят бесплатно. И сотни желающих найдутся одолжить свою машину, а то и себя предложить в качестве драйвера. Множество людишек хочет дружить с представителями власти, очень много… Только им тоже надо ответные услуги оказывать. Кому – с налоговой договариваться, кого из вытрезвителя вызволять, кому – с ГАИ вопросы решать… Дела-то несложные, плевые, можно сказать, – позвонил, представился, договорился… Сейчас все это с пониманием воспринимается и даже начальством не осуждается. Только Денису такие взаимосвязи были противны, да и одалживаться он не любил.
В конце концов Денис одолжил денег у экономного Дерзона, взял такси и ровно в семь ждал у бассейна «Волна». Вера вышла через двадцать минут, когда на счетчике уже натикало восемьдесят рублей.
– Привет! – Она белоснежно улыбалась. – Куда едем?
– В «Белого медведя», – с видом завсегдатая ответил Денис. Просто он навел справки и выяснил, что там самые демократичные цены. Конечно, по сравнению с «Папой Джо».
Через полчаса они сидели в почти пустом зале, как раз напротив стойки, ели блинчики, пили водку с мартини и болтали.