Секреты обольщения

Хантер Мэдлин

Не оставалось выбора. Все взгляды были обращены к ней. Единственным трезвым из них был незнакомец.

– Возможно, вы, прелестные дамы, недоумеваете, как среди вас оказалась эта гордая леди, – сказал Норбери. – Мисс Лонгуорт – сестра человека, позорно бежавшего от своих внушительных долгов. Она благородного происхождения, но состояние ее оставляет желать лучшего. Оно давно утрачено, а ее родные слишком далеко, чтобы принимать их во внимание. Возможно, ее падение (в мою постель) оказалось слишком внезапным, но так уж случилось. Она предпочитала, чтобы с ней

расплачивались не деньгами, а подарками. Поэтому, вероятно, считает себя выше вас. К тому же у нее возникли заблуждения романтического характера, в то время как я предложил ей всего лишь сделку.

Роуз стиснула зубы, чтобы не позволить себе заплакать или закричать. Все со смехом наблюдали эту сцену. Даже Кейти. Все шлюхи закивали. Да, по-видимому, мисс Лонгуорт была леди, склонной к притворству. И эти женщины, никогда не прибегавшие к нему, не сочувствовали ей.

Нет, не все наблюдали за ней с любопытством. Похоже, новый гость не слушал: пил вино, будто не замечая представления.

– А теперь есть еще кое-что, – продолжал Норбери. – Вот эта женщина, но я от нее устал. И сожалею о тех подарках, что сделали ее такой нарядной и привлекательной. Теперь мне больше нравится другая. – Он плотоядно посмотрел на жеманную Кейти, притворявшуюся удивленной. – Похоже, Джордж, мы можем махнуться. Не смущайся. Я же заметил, как ты флиртуешь с Роуз. Я полагаю, джентльмены, что имею право на компенсацию за свои затраты на ее одежду и безделушки. Имею я право обменять мисс Лонгуорт на другую?

Присутствующие сочли это забавным. Смех и крики взвились до потолка – все были готовы к развлечению.

Роуз не могла скрыть своего потрясения. Она повернулась к Норбери и позволила ему увидеть это. Но ее вид только подстегнул его удовольствие.

– Я не позволю вам продолжать оскорблять меня.

Она отодвинула свой стул и повернулась, готовясь покинуть столовую, однако он остановил ее.

– У нее есть характер. Ее только следует укротить. И одно это заслуживает того, чтобы выложить несколько шиллингов. – Он крепче сжал ее руку. Хоть Норбери и улыбался, в его взгляде таилась угроза.

Кое-кто из мужчин навострил уши. Роуз стало дурно при виде того, сколь большое внимание и интерес вызывает несговорчивая женщина.

– А ну-ка посмотрим! Я бы не отказался от попытки! – Норбери сделал вид, что и в самом деле рассматривает такую возможность.

Роуз хотелось ударить его. Нет, на самом деле ей захотелось его убить.

Она попыталась вырвать руку, но он схватил ее крепче.

– Ты этого не сделаешь!

Норбери не обратил внимания на ее протест.

– Итак, все видят, как она красива. Она очень хороша. Я всегда считал ее одной из красивейших женщин Лондона.

– Такая красота недолговечна, – заметил Джордж. – И похоже, она на несколько лет старше меня.

– Верно, она уже в зрелом возрасте, но человек, который выиграет ее, избавится от нее задолго до того, как ее изысканная прелесть поблекнет. – Норбери почесал затылок. – Справедливости ради мне следует также сказать и о ее недостатках. Как бы это

выразиться поделикатнее? Черт меня побери! Нет такой возможности. Честь обязывает меня признаться, что она не слишком «теплая» женщина, если вы, джентльмены, понимаете, что я имею в виду.

Чтобы не упасть в обморок, Розалин старалась разжечь в себе злость. Лица присутствующих, казалось, множились и расплывались у нее перед глазами, удалялись, пока не слились в одно глумливое целое из сотни ухмыляющихся масок.

– Мне следует также добавить, что ввиду ее запоздалого знакомства с радостями жизни она нуждается в серьезном обучении.

Господи!

– Я могла бы преподать ей несколько уроков, – с заговорщическим видом предложила одна из шлюх.

Норбери отвесил ей поклон:

– Моя дорогая, что касается науки о плотских утехах, вы могли бы написать уже двадцатую главу, в то время как мисс Лонгуорт не познакомилась еще и со второй. Есть мужчины, которым нравится роль менторов, и как раз для них-то и настало время открыть свои кошельки.

Роуз старалась не обращать внимания на эти слова.

Однако последнее высказывание еще больше подстегнуло интерес некоторых мужчин. Норбери сжимал ее руку все крепче, так что она начала неметь.

– Однако должен добавить и несколько слов в ее пользу, – продолжал он. – Во-первых, она не жадная. Во-вторых, для тех, кто, как я, пострадал от разорения ее братца, ее расположение – единственная возможность получить хоть какую-то компенсацию.

Еще более потрясенная, чем прежде, Роуз не могла больше сохранять показное равнодушие. Она повернулась к нему и с яростью уставилась на него, не представляя, насколько он мог быть этим задет. Никоим образом не представляла.

Она правильно поняла его нападки: он явно провоцировал ее на мстительную выходку.

Негодяй!

– В-третьих, для блондинки у нее самые темные соски, какие я только видел, и это выглядит очень эротично.

Мужчины просто обезумели: некоторые громко потребовали предъявить им описанные прелести немедленно.

Роуз заговорила так тихо, чтобы ее мог слышать один только Норбери.

– Не воображай, что тебе удастся унизить меня еще больше. Я ни за что не соглашусь на это. Если ты посмеешь попытаться, я убью тебя и готова пойти ради этого на виселицу.

Презрительная ухмылка лорда Норбери несколько поблекла, и все же он продолжил игру и открыл аукцион.

– Двадцать пять фунтов, – выкрикнул Джордж.

– Тридцать!

– Тридцать пять, – предложил Джордж, после нелестной для Роуз паузы.

– Пятьдесят!

– Шестьдесят!

К торгу присоединился джентльмен с хитрым взглядом. Роуз узнала в нем сэра Мориса Фенуика. Его интерес к игре привел ее в ужас. Трудно было поверить, что ее благосклонность могла для него значить так много.

– Шестьдесят пять! – выкрикнул Джордж и тон его был решительным, что свидетельствовало о желании закончить аукцион.

– Семьдесят!

– Семьдесят пять! – тотчас же нашелся сэр Морис.

– Девятьсот пятьдесят фунтов.