Секреты внешников

Куликов Даниил

— Тебе бы не помешал. — из принципа буркнула Рита.

— Ага, я бы сразу стал очень умным. — согласился Док, и она сдалась.

— В общем так. — отрезал Рой. — Первые полдня работаешь как обычно, а вторые — после обеда здесь. И свою… подопечную тоже сюда прихвати — как наглядный образец. Грин ещё раз окинул взглядом всю троицу, и задался вопросом — имело ли на это влияние способность мертвячки выполнять команды, или нечто иное?

— Твоя теория о стайном инстинкте выглядит очень убедительно. — заметил Рой развеяв последние сомнения. — Проверишь её.

…За

этот день Грин вымотался полностью. Сперва от бесконечных пересчётов к которым добавились вычисления для всех, кто занимался конструированием — проверить есть ли кабель на складу и подходит ли он, а также сверка и поиск радиодеталей, а затем общение и углубленное изучение биологии. Не слишком приятно было работать с человеком, которому он не нравился, но ничего не поделать. Увалень Док с добродушным характером оказался бывшим хирургом, Светлана — врачом, а Рита никакого отношения к медицине и науке не имела. Теория Грина подтвердилась — зомбачка считала людей вокруг неё членами стаи. Причём именно тех, кто оказывал физические повреждения. Палачами становиться не пришлось — оказалось достаточно окрика с командой и пары разрядов электрошокера.

С двойной дозой усталости Грин поплёлся на встречу с Бакланом.

— Привет! — Баклан был просто оптимистичен.

— Держи. — Грин протянул ему банку.

— Вот это я люблю. — кивнул тот. — Как оно?

— Как выжатый лимон. — пожал плечами Грин. — Устал.

Баклан помялся, а потом спросил:

— Ты наверно крутой специалист, если сидишь где-то, где тебя не видать.

— Да нет. — Грин махнул рукой. — Самый обычный. Просто весь день считаю сколько и чего надо. Поэтому меня и невидно. А сейчас ещё и дополнительно припахали…

Он вовремя осёкся прикусив язык.

— Как сам-то?

— Да нормально. — кивнул Баклан. — Мне как выдали премию, так и фарт пошёл — Батя — ты помнишь наверно — седой такой запретил стаб покидать и мне, и кретину тому. Мы уссались со страху. А потом уже просто от грузалей подошёл бригадир и работу предложил. Комната в общаге, сухпаёк каждый день, амуниция выдаётся на время марадёрного рейда. Плюс иногда небольшая премия. Прям сказка, после моей прошло жизни. Седой, похоже, решил, что нельзя отпускать меня. Тут и присмотреть за мной думаю кому есть. Жрать хоть стал регулярно, да спать спокойно.

— А кто-то не доволен. — Грин невольно вспомнил местного знахаря. — Прям всё как кошмар описывает.

— А… — Баклан только махнул рукой и понизил голос. — Есть такие клоуны. И знаешь, что я скажу? Они зачем-то тут нужны. Не могу понять зачем, кому… Но заметь — кто-то в открытую ругается, в том числе на Совет с Гробом во главе, кто-то просто гадости отпускает и морщится, а кто-то с усмешкой говорит. Но они здесь не первый месяц, и даже не второй, и живы.

— И чего? — не понял Грин.

— А того. — Баклан посмотрел на него даже с сочувствием. — Тут все магазины и мастерские — Саши. Абсолютно все. С её людьми. И знаешь, я не поверю, что верхушка не знает, о том, что про них говорят. А Гроб знаешь, он не любит ухмылочек глумливых. Он первое убийство сделал, когда только в Улей попал. И знаешь

кого? Крестника. Не понравилось ему, как тот его назвал. Да и остальные… Женщины, они знаешь ли злопамятны. Да и сам Рой даже при нём говорить будешь, не поймёшь слышит он тебя или нет, а только он потом с тебя спросит, когда не ждёшь. И втрое больше.

— А знахарь местный?

— А как этот придурок жив, я вообще не понимаю. — округлил глаза Баклан. — Его за его поганый язык должны хотя бы местные рейдеры убить, но закон и патрули им этого не дают. Сильно так не дают. Его вообще не трогают, даже когда он из стаба выходит. И так мне это всё не нравится, что я не лезу в эти слухи. А вообще похоже просто нужно, чтобы были люди, которые будут так говорить.

— А зачем? — тут уже удивился Грин.

— Не знаю. — пожал плечами Баклан. — Вот с тобой наверное работает пара мужчин, и пара женщин, так?

Грин промолчал.

— А знаешь это почему? — Баклан спросил и тут же ответил. — Мужики — это обычно люди Роя, или ещё кого. А женщины — Саши. Рой и Саша конечно говорят друзья, но друг другу не доверяют. Очень сильно. Настолько, что у них поровну людей в особо ценных местах. Гроб конечно силён и неуязвим, но этот альянс начался, когда ему это предложила Нина. И что странно — он послушался. А она ничей человек. Появилась из ниоткуда. Не принадлежит так скажем, ни к партии Роя, ни к партии Саши, ни Еврея. Но ведёт дела с ними всеми. А ещё Рой говорят очень силён, и ему идею союза Нина подкидывала и ему. Но принял и несколько принудил всех Гроб. А ещё по слухам первым вести дела с Ниной стал Рой, а с Сашей она была в сильной конфронтации. И как всё это связано и как работает неизвестно. И лучше не знать.

Грин моргнул. Вот те раз… Чтобы Нина, которая любит пошутить лишний раз, и разрядить обстановку, панибратски общается со всеми была интриганткой или серым кардиналом? Про Сашу или Гробовщика он сказать ничего не мог, но вот представить того же замученного вечно сонного и усталого Роя в роли опасного и расчётливого политика тоже не мог. А кого мог? Что он вообще знал об этом странном мире.

Мог бы. При словах жестокий интригант он представлял Мосфета. В памяти само собой всплывало его ухмыляющееся лицо со сверкающими безумием глазами. Его хаотичные движения и смех, татуировку на правом предплечье — скорпион в круге из стилизованной надписи — «пожри всех». Вот этого человека он мог легко представить на месте злодея.

— Грин. — вывел его из задумчивости голос Баклана. — Ты чего завис?

— Мосфета припомнил. — ответил Грин.

Баклан аж поперхнулся:

— Не поминай к ночи.

Грин распрощался и поспешил к себе. Следовало продолжить дрессировку Жени и отработку дара на ней. А так же он решил принять за эти дни несколько горошин. Также следовало почитать литературу от Роя. Активация дара прошла ещё легче. Дрессировка прошла ещё успешней. Регулярная дрессировка дала плоды — агрессии стало меньше. А так же она смогла выучить ещё пару простых команд — типа «принеси», или «держи». Пусть руки оставались скованными, но пальцы это сжимать не мешало.