Секс по алфавиту
Шрифт:
– Другой причиной, почему я привел тебя сюда, - сказал он медленно, раскачивая качели, - потому что все началось, когда мы были детьми.
– Что ты имеешь ввиду? – спросила Белла, положив свои руки поверх рук Эдварда на цепях.
– Мы с тобой были лучшими друзьями с самого детства. Что может лучше выразить ту часть наших отношений, чем детская площадка?
– Ты именно это имел ввиду под пересечением линий?
Эдвард кивнул.
– Все напоминает мне о каких-то моментах в наших жизнях. Детская площадка, аллея, яйца, поджаренные
– Я серьезно, Белла. Нет ни одной вещи, которая не напоминает мне о тебе. Назови мне что угодно, и я скажу, как это с тобой связано, - бросил он ей вызов, и Белла улыбнулась.
Она осмотрела детскую площадку, и увидела потрепанную книжную сумку возле мусорки.
– Хорошо, вот тебе трудное. “Книжная сумка”, - она самодовольно улыбнулась, но заколебалась, когда Эдвард надменно улыбнулся ей в ответ.
– Белла, это не трудно вообще.
– Как это не трудно? И я не подразумевала что-то столь же простое, как носить книжную сумку в школу, - парировала Белла, и Эдвард захихикал.
– Я знаю, но всякий раз, когда я вижу книжную сумку, я думаю о том темно-синем Jansport (прим.переводчика: это фирма, выпускающая рюкзаки) со всеми теми заплатками. Что более важно, каждый раз, когда я думаю о той книжной сумке, я удивляюсь, как тебе удалось положить в нее не только пижаму, но и сменное белье в ночь, когда мы потеряли свою девстенность.
Белла задохнулась.
– Ты помнишь это? – Эдвард кивнул.
– Я даже помню, как растроенна ты была, когда правый ремешок оторвался, и моя мама пыталась починить его для тебя. Она пыталась пришить его, починить, и заже заклеить, но ничего не получилось, - отвтетил он, и Белла легонько поцеловала его.
– Как ты помнишь все это?
– Все это важно.
– Ладно, тогда “телефон”?
– Легко, - хохотнул Эдвард. – Помнишь все телефонные счета, которые появлялись, пока мы учились в колледже?
– О, мой Бог. Я думала, папа убьет меня, - рассмеялась Белла.
Белла села ровно на коленях Эдварда и попробовала заговорить, подрожая голосу Чарли.
– Белла, сколько можно болтать с Эдвардом каждый день? Серьезно, триста долларов? Вы не могли бы поговорить в реальности, как нормальные люди?
– Да уж, мои родители тоже не были в восторге.
Белла вновь осмотрела детскую площадку.
– Хорошо, а “стол”?
Эдвард усмехнулся, и быстро откашлялся. Его голос был хрипловатым, когда он ответил.
– Стол, - простонал он, повторяя слово. – Тебе действительно нужно объяснить это?
Белла покраснела и, встав с коленей Эдварда, и перешла на качели, на которых сидела изначально.
– Иди сюда, раскачай меня.
Эдвард встал и отклонил качели, насколько мог достать.
– Держись, чтобы не упасть, - усмехнулся он, прежде чем отпустить.
– Это случилось один раз, - крикнула Белла, раскачиваясь ногами. – И мне было восемь лет, и, кстати, это была твоя ошибка!
Эти
После этого, они просто бродили по Сиэтлу, держась за руки, и разговаривая. Иногда они останавливались и рассматривали витрины, или Эдвард останавливал Беллу возле чего-то, напоминающего о их двадцати годах дружбы.
– Куда мы теперь идем? – спросила Белла, когда солнце стало садиться. Эдвард промолчал и вел Беллу к их квартире.
– Когда мы поднимемся наверх, Белла, я хочу, чтобы ты пошла в свою комнату, переоделась в то, что я оставил тебе, и поднялась на крышу через час. Ровно час и не позже, - сказал он ей, подводя к квартире, но отошел сам от двери.
– Ты не войдешь?
– Нет, просто следуй инструкциям на листике, который я оставил на твоей кровати.
– Когда ты успел оставить инструкцию на моей кровати? – спросила она, и Эдвард покачал головой.
– Не беспокойся об этом. У тебя есть час, - отвтеил он и наклонился, чтобы поцеловать ее. – Скоро увидимся, красавица.
Эдвард наблюдал, как почти испуганная Белла закрыла входную дверь. Как только он услышал щелчок замка, он поднялся по лестнице на крышу. Когда он оказался наверху, то увидел все, что подготовил на днях.
На кабельных антенах висели огни, и Эдвард настроил музыку в углу крыши, подключив свой iPod.
К сожалению, он продумал не все, потому что ему предстояло переодеться в смокинг в углу. Последнее, чего он хотел, это чтобы его застукали голым в коридоре. Это, наверное, было бы весело объяснять.
Как только он переоделся, то поднялся наверх. Он чуть не споткнулся на первом шаге, так как нервы давали о себе знать; но он предпочел винить во все гладкие подошвы туфель. Он мерил шагами крышу несколько минут, выкручивая руки, и иногда поправляя бабочку, так как ему казалось, что она была неровной, потому что у него не было зеркала, чтобы посмотреться.
Этот момент он немного не продумал, но знал, что в любую минуту Белла войдет через дверь, и последнее, о чем он хотел думать – неровная бабочка.
Музыка была настроена, и дистанционный пульт лежал в кармане. На кабельных антенах висели огни, подпитываемые от маленького генератора, который ему удалось купить в хозяйственном магазине.
Все это не было запланированно с одной лишь целью.
Белла позволяла его мечтам осуществиться, отправляя в Нью-Йорк. Сегодня вечером он осуществит одну ее мечту.
Он хотел, чтобы безликий мужчина из ее снов обрел лицо.
Его лицо.
Еще пятнадцать минут Эдвард ходил по крыше, потерянный в своих мыслях. Он до смерти хотел увидеть Беллу, и больше ни о чем не мог думать. Он надеялся, что подняться по лестнице в туфлях не станет для нее проблемой. Он думал о том, что она могла упасть и пораниться, но тут услышал свое имя.