Секс в эпоху согласия
Шрифт:
Главная героиня фильма Клер Дени «Вечером в пятницу» (Vendredi Soir) (это киноадаптация одноименной повести Эмманюэль Бернейм), Лор, съезжает со своей холостяцкой квартиры и пакует коробки, чтобы на следующее утро перебраться к жениху. Она разбирает свою одежду и решает, что отдать, а что забрать с собой, потом садится в машину и едет ужинать с друзьями. Вечер выдается так себе: на улице льет дождь, а забастовка транспортных работников приводит к чудовищным пробкам на дорогах. Играет песня группы Tindersticks. Лор сидит в машине и барабанит пальцами по рулю, подпевая радио и от скуки заглядывая в окна соседних автомобилей. По радио водителей то и дело просят брать в попутчики людей, пострадавших от транспортного коллапса, поэтому Лор пускает в машину постучавшего в окно мужчину по имени
Потом идут в ближайший ресторанчик и тихо по-дружески ужинают. Их внимание привлекает пара, громко ссорящаяся за соседним столом. Девушка вскакивает со стула и бежит вниз по лестнице в сторону туалета. Жан идет за ней. Затем мы — или мы глазами Лор — видим, как он занимается с этой девушкой сексом. Сцена, снятая в странном прерывистом темпе, оставляет двойственное ощущение: сложно понять, случилось ли все на самом деле. Может быть, это фантазии или страхи Лор, может быть — наши собственные? Ведь Лор перешла границу: она поддалась своему порыву и испытала чисто физическое сексуальное удовлетворение в постели с незнакомцем. Не является ли эта сцена ожидаемым героиней и зрителями наказанием? Пощечиной женщине, которая последовала зову плоти? А может быть, Лор просто возбуждает вся эта история со случайным сексом, после которого мужчина тут же меняет ее на другую женщину в классических пошлых декорациях общественного туалета?
Ясно одно: выходя из дома, Лор точно не собиралась никого соблазнять. Ее влечение к Жану родилось случайно, а не дремало где-то внутри, ожидая подходящего случая. Оно возникло под влиянием обстоятельств этого вечера — последнего вечера ее свободной жизни, — атмосферы заторможенного дождливого Парижа, остановки обычного течения времени и действия обычных правил. В последней сцене Лор легкомысленно смеется, убегая от отеля. Она как будто бы сама удивлена своим поступком. Неужели героиню так поразило и застало врасплох собственное желание? Но порой оно так и действует: является нежданно-негаданно, путает планы и вносит хаос в наши представления о самих себе. Однако спонтанность возможна только тогда, когда мы ей открыты. Если бы мы прямо спросили Лор о ее сексуальных желаниях, она бы вряд ли ответила, что хочет переспать в первой попавшейся гостинице с грубоватым незнакомцем. И нам нечего на это ответить: тут не скажешь ни да ни нет. Влечение, желание еще не родилось. Но уязвимость героини делает его рождение возможным.
Когда мы смотрим на половое влечение так, как Лор, — как на нечто неизвестное и неизведанное, — мы сталкиваемся с определенным риском. Нас будут уговаривать, а грань между уговорами и принуждением очень зыбкая. Неуверенность женщины иногда подталкивает мужчин в той или иной форме принуждать ее к соитию. Пусть женщина не знает, чего она хочет, — зато мужчина знает точно и уговорит ее на это. Поэтому уверенность женщины в том, что она осознает все свои желания, очень легко понять: это дает надежду на предотвращение агрессии со стороны мужчины. И все же у нас должна остаться возможность открыто, с любознательным энтузиазмом взаимодействовать с другими людьми. Признавая только осознанное сексуальное влечение, мы лишаемся шанса обнаружить что-то более хрупкое, менее определенное, что-то еще не до конца известное. Все это не означает, что нужно полностью отказаться от концепции согласия, но границы ее применения необходимо пересмотреть. Стоит ли видеть в ней решение всех проблем современной сексуальной этики — или все же лучше в этических работах на эту тему уделять больше внимания общению, совместному познанию и феномену неуверенности, то есть всему, что отрицает традиционная маскулинность?..
Признаем мы это или нет, но любое человеческое взаимодействие строится на восприимчивости и способности найти точки соприкосновения. Нельзя считать эти качества слабостями, которые нужно преодолевать. Половое влечение не всегда очевидно, к удовольствию от секса не всегда прилагается инструкция, порой человек хочет от нас чего-то непонятного. Мы должны быть не против последовать за ним и посмотреть, к чему это приведет. Зачем считать способность идти на уступки постыдной? Чувства, ощущения и половое влечение могут зародиться где-то глубоко внутри нас — вдруг, в уникальных обстоятельствах, когда их вызовут к жизни окружающая атмосфера и действия других людей. Мы должны иметь смелость позволять этому случаться. Мы должны прекратить бороться с собственной податливостью и гибкостью.
В конечном счете, наше восприятие сексуальности неразрывно связано с восприятием человеческой личности в целом. Невозможно отрицать, что человек — это приспосабливающееся к внешним обстоятельствам социальное существо, которое непрерывно перерабатывает и усваивает информацию из окружающего мира. В нашем случае иллюзия полной автономности — это не просто иллюзия, это кошмар. Но «душа без границ», как пишет Джиллиан Роуз в «Работе любви» (Love's Work), «так же безумна, как душа, границы которой отвердели»24. Нужно научиться «признавать собственные границы и границы партнера, оставаясь при этом чувствительным и ранимым». Самое искреннее наслаждение мы получаем тогда, когда открываемся другому человеку.
В короткометражном фильме «Милая Андреа» (Lovely Andrea) Хито Штейерль разыскивает фотографию, которая была сделана в Токио в ее студенческие годы и на которой она запечатлена в бандаже. В поисках снимка героиня и ее знакомый фотограф просматривают целый ворох женских портретов из этой серии. Фотограф удивленно, без малейшего нажима замечает, что «связанные модели выглядят поразительно свободными».
Быть женщиной — значит знать о собственной уязвимости и всегда стоять перед необходимостью совершать некие сложные маневры для получения сексуального удовольствия. И на всех нас, независимо от гендера, влияют насилие, стыд и социальные стереотипы. Каждый человек развивает собственную, уникальную в своем роде сексуальность. Кто знает, почему мы делаем то, что делаем, и почему хотим того, чего хотим? Я не верю в то, что секс когда-либо избавится от своей связи с подчинением и доминированием и станет сферой беззаботного равенства.
Я не верю в то, что концепция согласия разрешит все проблемы, перед которыми стоит современная сексуальная этика. «До завтра, наш добрый секс», — саркастически пошутил Фуко; но это недостижимый идеал, несбыточная мечта. Обсуждения, торг и взвешивание целого ряда обстоятельств в интеракциях между мужчиной и женщиной, между людьми в целом не останавливаются ни на минуту, ни на секунду. Не существует сферы человеческих отношений, свободной от этой динамики. Чем бы мы ни занимались, мы соотносим свои желания с желаниями других людей и каждый раз пытаемся разобраться, чего хотим сейчас. Познание себя — это труд длиной в жизнь. Познавать себя придется снова, и снова, и снова. Возможно, в этом и заключается счастье.
Благодарности
Я вынашивала идею этой книги очень долго; на ее страницах оставили свой след многие люди.
Я благодарю издательство «Версо», в особенности Джесси Кайндиг, Роузи Уоррен и Лео Холлиса, за серьезное отношение к моей работе. Сложно представить себе лучшего редактора и литературного агента, чем Джесси. Спасибо Альбе Зиглер-Бейли, Саре Чалфэнт и Чарльзу Бакану из the Wylie Agency за помощь и поддержку.
Я благодарю также всех своих коллег и студентов с факультета английского языка, театра и литературного мастерства Биркбек-колледжа Лондонского университета. Я очень признательна бывшим коллегам из Лондонского университета королевы Марии и Уорикского университета. Спасибо Фонду Леверхульма и Трасту Уэлкома за спонсирование моей постдокторантуры. Я благодарю персонал Британской библиотеки, Библиотеки Уэлкома и Библиотеки Гладстона, где я с пользой провела так много времени. Спасибо факультету истории и философии науки Кембриджского университета, где я давным-давно получила свою ученую степень.
Я многим обязана и своему научному руководителю, покойному Джону Форрестеру. Было бы здорово снова его увидеть и вручить ему экземпляр этой книги.
Справиться с ее написанием мне помогла поддержка моих друзей; со многими из них мы обсуждали и материал, и стиль. Среди них Митци Энджел, Ник Блэкберн, Сэм Байерс, Элли Кэрр, Кристин Клиффорд, Ханна Доусон, Джин Ханна Эдельштейн, Лорен Элкин, Джорджина Эванс, Сэм Фишер, Алисса Хэрэд, Шарлотт Хиггинс, Ребекка Мэй Джонсон, Эми Кей, Джоди Ким, Мерьям Коричи, Эрик Лэнгли, Мириам Леонард, Патрик Мэки, Кайе Митчелл, Саша Мадд, Луиза Оуэн, Дейзи Паренте, Сара Перри, Ричард Портер, Кэсси Робинсон, Изабель Шельшер, Ребекка Тамас, Джоанна Уолш, Рэйчел Уоррингтон, Тиффани Ватт-Смит и Кейт Замбрино. Жаль, что с нами больше нет Клэр Накамули.