СЕКСУАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА В РОССИИ Клубничка на березке
Шрифт:
79. Цит. по Миронов. Традиционное демографическое поведение, с. 94.
80. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные им самим для своих потомков. 1738-1793. Т. 1.СП6., 1871,с. 645.
81. Л. Н. Толстой. Крейцерова соната // Собрание сочинений в 22 томах, т. 12, М.: Художественная литература, 1982, с. 160.
82. См. об этом подробнее: А. Г. Вишневский. Место исторического знания в изучении прокреативного поведения в СССР // Второй советско-французский демографический семинар, Суздаль, 15-19 сентября 1986. М., 1986.
83. О. П. Семенова-Тян-Шанская. Жизнь "Ивана" // Записки Императорского Российского Географического общества по отделению этнографии. Т. 39. СПб., 1914, с. 59.
84. Г. И. Успенский. Власть земли // Собрание сочинений в 9 томах, т. 5,
85. Вишневский. Ранние этапы.., с. 122.
86. Д.Н.Жбанков. Бабья сторона. Материалы для статистики Костромской губернии. Вып. 8. Кострома, 1891, с. 82. Цит. по: Вишневский. Ранние этапы.., с. 123.
87. Быт великорусских крестьян-землепашцев, с. 275.
88. А. Ф. Кони. Самоубийство в законе и жизни // Собрание сочинений в 8 томах. Т. 4. М.: Юридическая литература, 1976, с. 465.
Возникновение полового вопроса
Вопрос о поле и любви имеет центральное значение для всего нашего религиозно-философского и религиозно-общественного миросозерцания. Главный недостаток всех социальных теорий - это стыдливость, а часто лицемерное игнорирование источника жизни, виновника всей человеческой истории - половой любви.
Как справедливо заметил французский философ Мишель Фуко, сексуальность - не простая природная данность, которую власть пытается удержать в определенных рамках, или темная сила, которую знание старается постепенно открыть и освоить. Сексуальность - исторический конструкт, неразрывно связанный с целостной системой общественных отношений. [4]
До конца XIX в. сексуально-эротические отношения и чувства в России были преимущественно аспектом индивидуальной жизни и предметом морально-религиозных дебатов. Но постепенно, как это несколькими десятилетиями раньше произошло в Западной Европе, контекст разговора о сексуальности расширяется: из сугубо частного, интимного явления, сексуальность становится частью глобального, макросоциального "полового вопроса".
4
М. Foucault. Histoire de la sexualite. 1. La volonte de savoir. Paris: GaUimard, 1976, p. 139.
"Половой вопрос", как он формулировался в XIX в, - прежде всего женский вопрос, в центре которого стоит проблема эмансипации и социального равноправия женщин в семье и общественной жизни. Однако он был также и вопросом сексуальным. Если раньше сексуальность обсуждалась преимущественно в религиозно-нравственных (греховное или нравственное поведение), и отчасти в эстетических (прекрасное или безобразное) терминах, то теперь рядом с ними возникает множество других, отчетливо социальных контекстов: сексуальность и способы регулирования рождаемости, сексуальность и брак, сексуальность и бедность, сексуальность и преступность, сексуальность и охрана общественного здоровья, сексуальность и коммерция, сексуальность и воспитание детей.
Все эти вопросы, конечно же, существовали и раньше, но общество старалось от них отмахнуться. Теперь это стало невозможно, причем представители разных профессий - врачи, юристы, демографы, криминологи, гигиенисты, сексологи, социальные работники - не только по-разному их формулируют, но и предлагают принципиально разное их решение. Проститутка как "развратная женщина" или как жертва бедности и социальной несправедливости - это совершенно разные явления, за которыми стоят разные идеологии и варианты социальной политики. [5]
5
См. об этом подробнее: J. Weeks. Sex, Politics and Society. The Regulation of Sexuality since 1980. London: Longman, 1981.
Не избежала этих проблем и Россия.
В России, как и в самой Европе, возникновение капиталистического рынка, появление коммерческой культуры и зарождение системы профессиональных объединений дали толчок соперничеству за право регулировать нормы сексуального поведения, определять границы индивидуальной свободы и отделять частную жизнь человека от жизни общества. Но местные условия в России сильно отличались от европейских. И возможность публично выразить свои политические взгляды, и сам доступ к политической власти были строго ограничены в царской России даже для тех, кто стоял на самом верху официальной общественной пирамиды и пользовался всеми благами цивилизации западного типа. Переход от административных к правовым принципам управления происходил в России гораздо более медленно, чем в странах континента. Процессы урбанизации и индустриализации приняли здесь такие формы, которые резко отличались от тех, в которых эти процессы происходили на Западе, где кардинальные изменения в социально-экономической сфере зашли уже достаточно далеко... Как в свое время критика капитализма предшествовала окончательному его появлению в России, так и викторианские понятия о приличиях, связанных с интимными сторонами жизни, и опасностях, связанных с половыми отношениями, были подвергнуты сомнению еще до того, как им удалось пустить корни на российской земле. Никто из тесно связанных между собой участников викторианской сексуальной драмы не смог адекватно проявить себя на русской сцене: ни отличающийся самодисциплиной буржуа, ни его начисто лишенная сексуальности и эротизма, привязанная к дому жена, ни неразборчивый в своих половых связях и предающийся пьяному разврату мужчина из рабочего класса, ни больная и ведущая беспорядочную половую жизнь проститутка. [6]
6
Л. Энгельштейн. Ключи счастья. Секс и поиски путей обновления России на рубеже XIX-XX веков. М.: Терра, 1996, с. 12.
Поскольку Россия вступила на путь буржуазного развития позже Запада, русские мыслители, будь то консервативные славянофилы или радикальные социал-демократы, видели противоречия этого пути и думали, как избежать его издержек. В конце XIX - начале XX вв. по этим вопросам развертывались острые политические споры. Причем, шла ли речь об абортах, венерических заболеваниях, проституции или сексуальном воспитании молодежи, соперничают три главные стратегии:
1. Государство вводит четкие нормы индивидуального поведения, обеспечивая их соблюдение репрессивными административно-правовыми мерами;
2. Общество само должно контролировать и сдерживать социально-нежелательные аспекты сексуального поведения с помощью профессионального опыта и знаний;
3. Индивиды сами могут и должны контролировать свое поведение, главное здесь - личный выбор. [7]
Как выглядело все это в теории и на практике?
В допетровской России, аборты, контрацепция и детоубийство оценивались одинаково отрицательно и обозначались одним и тем же словом "душегубство", тем не менее русская народная медицина употребляла немало разных средств, как правило, примитивных и небезопасных, для вытравления плода или вызывания искусственного аборта. В конце XIX в. отмечалось, что "из средств, употребляемых для прерывания беременности, на первом плане стоят механические, как то: поднимание тяжестей, прыгание со стола или скамейки, тугое бинтование и разминание живота, трясение всего тела и т. п." [8]
7
Там же, с. 338.
8
А.О. Афиногенов. Жизнь женского населения Рязанского уезда в период детородной деятельности женщины и положение деда акушерской помощи этому населению. СПб., 1903, с. 57. Цит. по: Вишневский. Ранние этапы-, с. 127.
Церковь, естественно, относилась к ним резко отрицательно. В XIX в. к церковному осуждению присоединились врачи и представители интеллигенции. В 1847 г. В. А. Милютин писал в журнале "Современник":
В последнее время предложены были средства для противодействия развитию народонаселения... Некоторые из них до невероятности нелепы, как например, предложение употреблять при удовлетворении чувственных наклонностей известное средство, предупреждающее рождение детей, или предложение одного доктора извлекать посредством особого инструмента, устроенного ас1 пос, зародыш прежде его рождения. Другие средства не столь возмутительны, но также чрезвычайно странны. [9]
9
В. Милютин. Избранные произведения. М., 1946, с. 93.