СЕКСУАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА В РОССИИ Клубничка на березке
Шрифт:
У советских интеллигентов 1960-1980-х годов подростковая рассогласованность чувственного и нежного влечения и связанные с ним страхи усугублялись социальным инфантилизмом. Это хорошо показала Людмила Лунина на примере одного из самых популярных советских фильмов о любви - "Ирония судьбы, или С легким паром" Эльдара Рязанова.
В течение двух часов герои друг от друга отказываются. Они ведут себя так, словно заранее уверены в неудаче. Любимая любовь русских - несчастная. В ход идут малейшие зацепки - друзья-подруги, женихи-невесты, летят за окно фотографии и билеты... Но в том и состоит цель их любовной игры, чтобы в секс не ввязаться, избежать его. Оба они боятся осложнить собственную, пусть не совсем счастливую, но стабильную жизнь. В этих поведенческих установках коренится причина их одиночества. Больше всего они страшатся взять на себя ответственность за другого человека...
Милые, симпатичные люди Надя и Женя законсервированы в состоянии детского аутизма. Может ли самостоятельный
– такие подвиги под силу лишь тем, кто из всех чувств предпочитает безграничную эгоистическую жалость к самому себе. Доступные и понятные им отношения - любовь ребенка к родителю, оба героя "живут с мамой". Такая любовь требует не сексуального партнера, но воспитателя, который будет кашей кормить и нос утирать, - не близости, а беседы, наставления. [186]
186
Людмила Лунина. Железный циркуль учится делать шпагат // Сегодня, 11 января 1993.
А как же секс? Рано или поздно он возьмет свое, но при этом рискует остаться примитивно-физиологическим, безлюбовным и бездуховным.
Разумеется, это правило не универсально. Классическое поведение "русского человека на rendez-vous" типично лишь для определенного социально-психологического типа. "Я тебя, дуру, лопатой в шутку огрел по спине" - такая же русская, но совсем другая модель поведения.
Напряжение между "любовью" и "сексом* отражается и в русском языке. Выражения "to make love" или "faire 1'amour", - "заниматься любовью" легко переводимы, но редко используются в разговорном языке. Подзаголовок знаменитой книги Алекса Комфорта "Радость любви* "A Cordon Bleu Guide to Lovemaking",- буквально 'Высшее кулинарное руководство, как заниматься любовью', - у нас перевели 'Книга о премудростях любви'. "Премудрость* - не просто сумма рецептов, куда, что и как совать, чем фактически является и чем хороша книга Комфорта, а нечто философски-возвышенное. "Любовь" по-русски - то, что вы чувствуете, переживаете, а не то, что вы делаете. "Заниматься" можно сексом, а не любовью. "В самом деле - строитель коммунизма, и вдруг - трахаться? Соски, волоски? Какие-то судорожные движения, запахи, какая-то уж совершенно неуместная сперма? И точно также: возможно ли русскому интеллигенту в живого человека х--м тыкать?" [187]
187
Федор Лустич. Секс сквозь слезы // Сегодня, 10 июня 1994.
Самое распространенное современное русское слово для обозначения полового акта - "трахаться" или "трахать* - начисто лишено "романтической" нагрузки. Прочие слова являются либо архаическими ("соитие" или совокупление), либо медицинскими (коитус), либо не совсем определенными ("спать", "состоять в интимных отношениях"), либо откровенно ненормативными, нецензурными, причем они звучат грубее, чем аналогичные английские или французские слова. Я уже не говорю об обширной "сексуальной фене" уголовного сленга. [188]
188
См.: А. Щуплов. Сленг совка. Выпуск первый. Алматы-Прага: CATS-Inter, 1994 (Mini-Cats. Серия "От восемнадцати и до...". Книга первая).
Так же противоречивы и морально-психологические установки россиян.
На поставленный во всесоюзной анкете ВЦИОМ в 1992г. вопрос, допустимо ли заниматься сексом без любви, положительных ответов оказалось мало. С наибольшей готовностью секс без любви принимают узбеки (35 процентов), затем эстонцы (25 процентов), а замыкают таблицу литовцы и таджики (по 9 процентов). В Российской Федерации секс без любви признали нормальным 15, ненормальным - 57 процентов опрошенных. При этом доля положительно ответивших мужчин в славянском регионе втрое превышает долю женщин (в Средней Азии, напротив, женщины оправдывают безлюбовные отношения чаще, чем мужчины -26 процентов против 18).
Но любовь - товар дефицитный. На вопрос "Как вам кажется, была ли у вас в жизни настоящая любовь?" в славянском регионе положительно ответили 53 процента мужчин и 49 процентов женщин, отрицательно - 16 и 18 процентов, затруднились ответом 31 и 33 процента. И далеко не у всех счастливая любовь совпадает со счастливым браком. На вопрос "Счастливы ли вы или нет в любви?" в славянском регионе утвердительно ответили на 11 процентов меньше мужчин и на 7 процентов меньше женщин, чем на вопрос "Счастливы ли вы в семейной жизни?" И это вполне естественно: семейное счастье зависит не только от любви, к нему предъявляются другие требования. Не большие или меньшие, а качественно другие.
При более тонких исследованиях и у более молодых респондентов, взаимосвязь брака, любви и секса выглядит еще более неоднозначной.
При сравнительном обследовании сексуального поведения и установок советских и немецких студентов в 1990 г. (в СССР было опрошено 1509 человек), молодые россияне высказали меньше уверенности в посюстороннем существовании "так называемой большой любви", чем их немецкие сверстники, и только 33 процента российских студентов (по сравнению с 53 процентами восточных и 49 процентами западных немцев) сказали, что они сами ее испытали. Наименее романтичными оказались российские юноши. Секс без любви для них морально вполне приемлем и фактически широко распространен. Они заметно опередили своих немецких сверстников по количеству (4,3) сексуальных партнеров. [189]
189
К. Штарке, В. Лисовский. Любовь. Эротика. Секс. Опыт сравнительного исследования (Россия-Германия) // Молодежь. Цифры. Факты. Мнения. Санкт-Петербург, 1993,№1.с. 147-152.
О прагматическом отношении российской молодежи к любви, браку и сексу свидетельствует и сравнительное исследование "стилей любви" американских, японских и русских студентов. Ученые спрашивали университетских студентов: "Согласились ли бы вы вступить в брак с человеком, в которого вы не влюблены, если он обладает всеми остальными желаемыми вами качествами?" Ответить можно было только "да" или "нет". Авторы ожидали, что только индивидуалистически воспитанные американцы будут непременно требовать любви, а русские и японцы будут более практичными. Но оказалось, что для японцев любовь почти так же важна, как и для американцев, мало кто из них готов вступить в брак без любви. Российские мужчины оказались лишь слегка более прагматичными, чем остальные; жениться без любви готовы 30 процентов опрошенных. Зато русские женщины преподнесли сюрприз: выйти замуж без любви готовы 41 процент опрошенных! [190]
190
S.Sprecher, A-Aron, EJIatfield, et aL Love: American Style, Russian Style, and Japanese Style // Personal Relationships, 1994, vol.1, pp. 349-369.
Исследователи не считают, что отвечая на этот вопрос, русские девушки руководствовались меркантильными соображениями. По шкале прагматизма они практически не отличались от своих сверстников-мужчин. (А по прежним советским исследованиям, включая цитированные выше данные ВЦИОМ, добавлю я, женщины ориентированы на романтические ценности даже больше, чем мужчины). Просто девушки могли думать, что если претендент обладает хорошими человеческими качествами, влюблен, хорошо знаком и т. д., они могут полюбить его позже, в процессе совместной жизни, по старой формуле "стерпится - слюбится".
Между прочим, вопрос о соотношении рациональных и эмоциональных мотивов супружества дебатировался и в советской социологии. 3. И. Файнбург в 1970 г, сопоставив мотивы заключения брака со степенью его успешности (и то и другое оценивали сами респонденты), пришел к выводу, что браки по любви дают наибольший процент - 43,5 процентов- неудавшихся; среди браков по расчету доля неудачных составляла 35,2, а среди браков по "стереотипу", с минимумом романтических ожиданий - только 26,3 процента. [191] Методология этого исследования вызвала основательную критику. Тем не менее социологи дружно писали, что одной любви для успешного брака мало. С.И. Голод пришел к выводу "о предпочтительности духовности как базовой ориентации на брак перед страстью", поскольку "мотивация иного рода, в том числе эмоциональная, чаще приводит к негативным последствиям". [192] Однако большой разницы между супругами, вступившими в брак "по любви" или "по общности взглядов и интересов" он не обнаружил. В первом случае браком максимально удовлетворены 37,9 процента, удовлетворены - 41,8 процента, неудовлетворены - 20,3 процента; во втором случае соответствующие цифры - 40,4,46,4 и 13,2 процента. [193] Да и может ли человек ретроспективно строго разграничить мотивы столь ответственного решения? Последующий опыт всегда накладывает отпечаток на интерпретацию прошлого.
191
И. Файнбург. К вопросу об этической мотивации брака // Социальные исследования. Вып. 4. М.: Наука, 1970, с. 68,70.
192
С.И. Голод. Стабильность семьи. Л.: Наука, 1984, с. 122.
193
Там же, с. 31.