Сексуальный дерзкий парень

Лорен Кристина

Я вспоминаю диван в гостиной, на который Ансель перенес меня и на котором закончил начатое в коридоре… ощущение от его прикосновений, когда он снимал с меня трусики, скользя кончиками пальцев по разгоряченной нежной коже…

– Ты такая нежная, – произнес он, целуя меня. – Такая нежная и влажная, я боюсь, что для этого маленького, прекрасного тела я слишком груб.

Дрожащей рукой он снял с меня трусики, медленно стянув их вниз по ногам, и бросил на пол.

– Сначала я позабочусь о тебе. Потому что когда я войду, я знаю, я не смогу себя контролировать, – проговорил он, улыбаясь. Он

щекотал мои бедра, целовал мой подбородок, а его рука соскочила вниз по животу в промежность. – Скажи, когда будет хорошо.

Я сказала это почти сразу, как только он надавил на клитор пальцами и начал скользить по нему вперед-назад. Я дрожала, умоляла и потянулась к его брюкам. Я неловко стащила их с него, не расстегивая. Я хотела только одного – ощутить, как он наливается в моей руке.

По моему телу пробегает дрожь, когда я вспоминаю первый оргазм и как за ним сразу последовал второй, а потом я оттолкнула его, скатилась с дивана и он оказался у меня во рту.

Но я не помню, как это закончилось. Думаю, он кончил.

Вдруг меня охватывает паника.

– Там, в гостиной, ты…

Его глаза ненадолго расширяются и наполняются веселыми искрами:

– А ты как думаешь?

Теперь моя очередь смущаться:

– Я… думаю, да.

Он наклоняется вперед, облокачивается на стол и подпирает подбородок рукой.

– Что ты помнишь?

Ах, ты маленький искуситель!

– Ты знаешь, что было.

– Может быть, я забыл? Или, может быть, я хочу послушать твою версию?

Я закрыла глаза и вспомнила, как стояла голыми коленями на ковре и как чуть не задохнулась, когда он, такой большой, оказался у меня во рту, его руки в моих волосах, его бедра ударяются о мои ладони.

Когда я поднимаю глаза, он все еще наблюдает за мной, и я очень четко вспоминаю выражение его лица, когда я впервые коснулась его языком.

Схватив чашку с кофе, я подношу ее к губам и делаю большой обжигающий глоток.

А потом я вспоминаю, как он перенес меня в спальню.

Там Ансель страстно целует и облизывает, посасывает и кусает каждый сантиметр моего тела. Помню, как мы катаемся по кровати и падаем на пол, разбиваем лампу. Помню, как сколько-то часов спустя он надевает презерватив, его мускулистое тело, опускающееся на меня. Я изнывала от желания почувствовать его вес на себе. Он был идеальным любовником: вошел в меня очень нежно, даже несмотря на то, что мы были абсолютно пьяны, двигался медленно и аккуратно, так что я вся потекла и выгнулась навстречу ему. Я помню, как он стонал, приближаясь к высшей точке, и как, развернув меня, прижал животом к матрасу и прикусил за шею. Оставив один из множества следов.

Ансель следит за мной через стол, знакомая улыбочка кривит его рот.

– Ну? Кончил я?

Я открываю рот, но по его лукавому взгляду понимаю, что, кажется, мы оба вспоминаем сейчас, как он прижал меня к стене, приподнял и с силой вошел. Где мы были? Я помню, что это было жестко, помню, как в нескольких шагах от нас грохнулась на пол картина, как он говорил, что я совершенна. Помню, как звенели, падая и разбиваясь, бокалы около бара, как капли его пота катились по моей груди. Помню его лицо, как

он рукой уперся в зеркало за моей спиной.

Хотя нет, это было в другой раз.

Господи, сколько же раз мы с ним занимались сексом?

Я чувствую, как мои брови ползут вверх.

– Вау.

Он дует в чашку, из которой поднимается витиеватый пар:

– Хмм?

– Да, мне кажется… тебе понравилось. Мы, должно быть, сделали это много раз.

– И где тебе понравилось больше всего? В гостиной? Или в спальне? Или на полу? В постели, у стены, у зеркала, у бара, снова на полу?

– Тссс! – шепчу я и поднимаю чашку, чтобы сделать маленький глоток кофе. И улыбаюсь в кружку. – Ты просто ненормальный.

– Моему пенису, кажется, нужен гипс.

Я прыскаю от смеха, и горячий кофе попадает мне в нос.

Но когда я вытираю салфеткой рот, улыбка Анселя исчезает. Он уставился на мою руку.

Черт, черт, черт. Я же не сняла кольцо.

Я не вижу его руки. И вчерашний безумный секс меня не сильно беспокоит. Мы ведь еще даже не начали разговор о том, что действительно важно: как нам теперь выпутываться из этой пьяной истории. Как все исправить. Это намного важнее, чем то, предохранялись ли мы или как неловко расстались. Безумные отношения на одну ночь ни к чему не обязывают, если только вы не настолько глупы, чтобы еще и пожениться.

Так почему я не сняла кольцо сразу, как только его заметила?

– Я н-н-н-н-е… то есть… – начинаю я, а он смотрит на меня, не моргая. – Я не хотела, чтобы оно потерялось, поэтому и не сняла. Вдруг оно настоящее или… или чье-то.

– Оно твое, – говорит он.

Я опускаю глаза на стол и замечаю между солонкой и перечницей два обручальных кольца. Они мужские? И одно из них его? О господи.

Я начинаю медленно стягивать свое, но Ансель останавливает меня, перегибаясь через стол, и поднимает другую руку – на его пальце тоже до сих пор красуется кольцо.

– Не переживай. Я тоже не хотел его потерять.

Нет, это все слишком странно. То есть – слишком странно для меня. Меня как будто затягивает бурная волна. Я в панике! Мы женаты, и это не игра! Он живет во Франции, я переезжаю через несколько недель. Мы совершили огромную ошибку. И о господи, я не могу этого хотеть. Я же не сумасшедшая. И сколько надо заплатить, чтобы выбраться из этой заварушки?

Я решительно отодвигаюсь от стола. Мне нужно на воздух, мне нужны мои подруги.

– А как этот вопрос решают… остальные? – спрашиваю я, и так понятно, кого я имею в виду.

Он проводит рукой по лицу и оглядывается, как будто проверяет, рядом ли его друзья. Повернувшись ко мне, произносит:

– Я думаю, они встречаются в лобби в час. А потом, я полагаю, вы, девочки, планируете ехать домой.

Домой. Я вздыхаю. Три недели дома, с семьей, где даже очаровательная болтовня моих братьев, играющих в «Икс-бокс», не может скрасить брюзжание отца. И я снова вздыхаю: отец. Что, если он узнает об этом? Будет ли он тогда помогать мне оплачивать квартиру в Бостоне?