Секундо. Книга 2

Герцик Татьяна Ивановна

Она стояла на плоском выступе высокой скалы, а внизу шумел лес! Самый настоящий густой лес!

Оглянулась назад, пытаясь заметить вход в тоннель. За спиной чернела сплошной полосой огромная гора, и никаких следов потайного хода! Чтоб не забыть, где вышла, взяла острый обломок камня и провела им в самом низу еле заметную волнистую черту. Если не знать, где искать, ни за что не найдешь.

Как же хорошо, что она оказалась за пределами столицы! Ноги гудели, и прежде чем идти дальше, Амирель устроилась на прогретом солнцем камне

и прикрыла глаза. Теплые лучи заходящего солнца ласкали кожу, вселяя в ее ожесточенное сердце робкую надежду на что-то хорошее.

Немного передохнув, принялась спускаться с горы. Ослабевшие за время безделья ноги слушались плохо, и на особо крутых склонах она попросту садилась и осторожно сползала вниз. На середине склона начался пролесок, спускаться, цепляясь за деревья, стало легче.

Дошла до настоящего леса и остановилась. Куда теперь? Путей было несколько — применяя действие королевской крови, есть и пить за чужой счет. К примеру, выбрать чей-нибудь замок и обосноваться там невидимой и неслышимой тенью.

Но долго ли она выдержит такую жизнь? Это еще хуже, чем жизнь в королевском замке, там хоть с людьми можно было поговорить. К тому же неизвестно, что может выкинуть камень, если решит, что кто-то задел его королевское достоинство. Приносить вред людям она не хочет.

Нет, она не станет жить, как жалкая приживалка. Она вернется в Авернбург, где в домике сожженной колдуньи остались ее деньги, заберет их и уедет в Холлтбург, где попросит помощи и покровительства графа Холлта.

Интересно, а присутствовал ли граф в королевском дворце во время принесения Торрену клятвы верности? Она его среди аристократов не разглядела, но вполне могла не заметить в толпе. Тогда в благодарность за помощь она освободит его от опасной клятвы и будет жить в полюбившемся ей домике младшего садовника тихо и спокойно, читая книги из замковой библиотеки и набираясь ума-разума.

Конечно, это тоже невесело, но есть вероятность, что к ней из Холлтбурга сможет хоть изредка приезжать Мелисси, она по ней отчаянно соскучилась, приходить в гости графиня, милая и добросердечная женщина, и они будут говорить о разных женских вещах, о которых не поговоришь с мужчиной. Интересно, как граф отнесся к рождению долгожданного наследника? Наверняка это радость для всего рода Холлтов.

Наивно мечтая о спокойной жизни и отгоняя от себя удручающее понимание, что ей никогда так не пожить, Амирель медленно шла по лесу, ища родник, жажда мучила все сильнее.

Услышав тоненькое журчание, прошла на него, раздвигая колючие ветви плотно растущих елей. Неподалеку под высоченной сосной нашелся маленький, бьющий из земли родничок. Вода оказалась невозможно вкусной, ледяной и бодрящей. Напившись, она посмотрела вокруг, надеясь найти что-то такое, в чем можно было бы унести с собой хоть немного воды, но ничего не нашла. Пришлось идти дальше в надежде, что впереди ей еще встретятся такие роднички.

Ноги

гудели от напряжения, но она терпела, понимая, что скоро стемнеет, и из леса нужно выбираться как можно скорее. Зверей она не боялась, но есть ведь еще и змеи. Будут они ей подчиняться или нет, не знала и проверять не хотела, уж больно они были страшные и противные.

Уже в самых сумерках вышла к узкой елани. Некошеная трава доставала ей до пояса, аромат цветов дурманил голову. Хотелось лечь, смотреть в темное звездное небо и ни о чем не думать. Увидев заготовленный на зиму стог свежескошенного сена, решила устроиться на ночлег, все равно по густому лесу ей в темноте далеко не уйти.

Закопалась поглубже в душистое сено и безмятежно уснула, уверенная, что никто из диких зверей к ней не подойдет. Ранним утром ее разбудило отдаленное заливистое ржание, похоже, неподалеку было человеческое жилье. Немного помедлив, Амирель позвала лошадь к себе. Скоро перед ней появилась уже оседланная каурая лошадка, видимо, хозяин собирался на ней куда-то ехать.

Угонять чужую лошадь было стыдно, но Амирель успокоила свою совесть тем, что как только доберется до Авернбурга, тут же отправит кобылку обратно, а в возмещение убытков положит в отворот старого седла золотой, на который таких беспородных лошадок обиженный хозяин сможет купить несколько.

Села на нее верхом по-мужски, все-таки в штанах это просто, и погнала лошадь в Авернбург по той же дороге, по которой принц вез ее в столицу. На ночь останавливалась на постоялых дворах, приказывая всех видевших ее о себе забыть.

Подъехав к городской стене, остановилась в посаде неподалеку от своего домика. Отпустив пастись нерасседланную лошадку, чтоб, не задерживаясь, двинуться дальше, осторожно пробралась к забору, выглянула во двор.

Там все было точно так, как она оставила зимой, рассчитывая вскорости вернуться. Чаша колодца, грязноватый нечищеный дворик и даже глиняная кружка, оставленная ею на скамейке у дверей, оказались на своем месте. Никто в ее отсутствие здесь не был. Видимо, дурная слава предыдущей владелицы этого домика сослужила ей добрую службу.

Она достала из-под камня у крылечка оставленный там ключ и замерла. Какое-то нехорошее предчувствие сковало руку, поднесенную к замку. Что это? Это ее нежелание заходить внутрь, или ее о чем-то предупреждает амулет?

Из спрятанного на груди камня пришла непонятная волна то ли осуждения, то ли предупреждения. Чем опять недоволен этот зловещий амулет? Все-то ему неладно! Он постоянно заставляет ее делать то, что она не хочет! Не будет она больше его слушать!

Амирель упрямо закусила губу и открыла дверь.

Вошла и тут же упала навзничь, оглушенная сильным ударом по затылку. Последнее, что она услышала, был грубый голос:

— Попалась, голубушка!

Конец второй книги второй трилогии саги «Серебро ночи».