Сельский Казанова
Шрифт:
– Бардаки наводить некому, вот и порядок! А от баб бардак один!
– Тоже верно… – согласился Петя.
Дальше мы обошли все сараи, дровник, курятник, баню и гараж. Не обнаружив ничего подозрительного, Мальцев заглянул напоследок в колодец и тяжело вздохнул.
Потом он еще минут пятнадцать строчил бумажки, расположившись на ступеньках моего крыльца, и просил нас с бабой Фросей в них расписаться.
– Получается, набрехал твой аноним? – участливо вздохнул я, провожая участкового до калитки.
– Получается, что так! – расстроенно протянул Мальцев. – Как будто бы мне больше заняться
– Во-во! – подтвердила баба Фрося. – Лучше бы гуся мово искал, а не ерундой маялся! Людей отвлекаешь от работы! У меня, Петенька, коза еще не доеная, а ты меня по гаражам таскаешь старую! А Макарке на работу пора! У него, в отличие от тебя, нормальная работа!
По кряхтению Мальцева было понятно, что бабулины причитания его бесят так же сильно, как веселят меня, поэтому не задерживаясь ни на секундочку, он сложил свои бумажки в папку и рванул к "бобику", прощаясь на бегу.
Я проводил машину участкового взглядом, а потом глянул на часы. Попасть на работу вовремя мне уже точно не грозит, можно тогда еще разок кофе выпить.
Ну, Любка, только попадись мне на глаза! Я тебе устрою, стерва ты этакая!
Хоть бы порчу не успела навести! Будет потом, как дура, без шубы, без туфлей сидеть, без любви и ласки мужицкой!
3. Макар
– Перепужался, а, Макарушка? – угарнула надо мной моя подельница.
– А как тут не испугаться-то?
Я подошел к бабуле и приобнял ее за плечи одной рукой, готовый ее расцеловать на радостях, что пронесло. Говорю же, бабка мировая!
– Не дрейф, сынок! Прорвемся! – подбодрила меня она, поглаживая мою спину. В сарае заблеяла коза, напоминая о своем существовании. – Ой, Машку же доить пора! – спохватилась баба Фрося. – Весь день кувырком! Тебе молока оставить?
– Есть пока. Завтра зайду за молоком. Ба, ты родственников-то вызвонила каких? Или опять не получается поехать?
– Да, какое там! – отмахнулась женщина.
– Может из деревенских кого попросить? – предложил я. – Я бы сам управился, если бы не огород. Я ж на работе допоздна…
– Пока не забыла, Макарушка… Я вчера ходила по ягоды за сеновал колхозный. Там огромную железяку заприметила, прям у леска! Ты ее трахтуром своим дергани, да сдай!
– Спасибо, бабуль!
– Спасибо много! Мои 50 процентов! – подмигнула мне баба Фрося. – За наводку!
Снова заблеяла Машка, и женщина поспешила восвояси. А я поспешил на работу, решив вечером сгонять в тот самый лесок. Деньги мне не лишние, а раз бабуля считает, что без трактора железо не сдвинешь, то поеду не порожняком. По-любому там что-то стоящее!
Еще годика два-три, и накоплю я на свою мечту!
С прекраснейшим настроением я быстро выпил еще кружку кофе, схватил пакет с блинами собственного производства, и погнал на работу. Как же мало надо для счастья – не посадили, и прекрасно!
Подъехав к МТМ (машинно-тракторная мастерская) я припарковал свою "Ниву" у гаража и отправился на поиски коллег. На территории не было ни души, как будто и нет никого, но я знал, где искать мужиков в первую очередь.
Рядом с гаражами стоял голубой строительный вагончик-бытовка, там с утра пораньше собирался народ на опохмел. Мужики коллективно соображали, где бы чего раздобыть, и желательно без денег. За нежно-голубой цвет, в который был выкрашена эта злачная постройка прозвали ее "Голубая лагуна", а все проходящие и проезжающие мимо, считали своим долгом заглянуть в него и поздороваться, в надежде попасть в самое удачное время и сшибить рюмочку горькой на халяву.
Распахнув дверцу вагончика, я сразу понял, что все на месте, по стойкому, ядреному запаху перегара, сбивающему с ног. Вот они, красавцы мои:
Титаник – Васька Чернов сменщик мой. Прозвище свое он получил лично от меня, за то, что этой весной он утопил свой трактор в болоте. Васька был молодой и бестолковый, но меня слушался беспрекословно, потому как трактор на котором мы с ним работали, был закреплен за мной, а значит, я главнее.
Мана-Мана – Николай Иваныч наш штатный механик. Взрослый мужик, первоклассный специалист, но работать без рюмки не мог совершенно. Под конец рабочего дня он обычно напивался и заплетающимся языком пытался научить всех, кто попал в радиус его видимости, как нужно правильно чинить технику. Руки слушались Иваныча лучше, чем язык, поэтому половину слов он просто прожевывал во рту, и хрен его разберешь, что он там мычит.
Камбала – Витька Алексеев водитель «КАМАЗа». Мужик был слепым на один глаз, оттого смешно и неуклюже поворачивал голову здоровым глазом к собеседнику. Ну, и рожа у него – чисто рыбья, если приглядеться! А если он с бодуна распухнет, можно и не приглядываться.
Меня прозвищем тоже не обделили. Что ж я особенный? Казанова – производное больше от фамилии, но то, что женщин я очень люблю – это факт!
Я из нашей кампашки считался самым непьющим. Выпить я любил, как это дело не любить? Но у меня машина, за свои водительские права я держусь обеими руками, так что рюмку тупо ухватить нечем. Да и хозяйство у меня какое-никакое. У Камбалы с Маной жены есть, а Титаник с матерью живет. Заботливые женщины их бессознательные тушки домой заволокут, накормят, отмоют и спать уложат. А меня кто потащит и покормит? Да и весу во мне килограммов сто двадцать, надорваться можно! Вот, и не с руки мне бухать.
– Здорово, мужики! – поприветствовал я страдальцев.
Я был не с бодуна и прекрасно себя чувствовал, поэтому жалости к коллегам не испытывал совершенно. Дверь в вагончик я закрывать не стал. Пусть проветрится выхлоп.
– Здорово, Казанова! – нескладным хором поздоровались они.
– Есть сотка? – жалостливо спросил Камбала.
Я кинул пакет с блинами на стол и поставил чайник. Потом присел на древний табурет и внимательно оглядел опухшие лица присутствующих.
– Может и есть… А тебе зачем, Витёк?
Я прекрасно знал, зачем, но поиздеваться над алкашами с утра пораньше – моя святая обязанность. Да и достали они уже! Каждый день одно и то же! И Ваську моего спаивают потихоньку! А щегол еще даже не женатый! Вот чего они ему жизнь портят?
– На пузырь не хватает… – тяжело вздохнул Васька.
– Вот вы деловые, конечно! – возмутился я. – Пили, значит, вчера без меня, даже не позвали, а я им сотку подавай? Хуй-то там, товарищи, а не сотка!
– Злой ты, Макар! – покачал головой Мана. – И жадный!