Семь чудес и гробница теней
Шрифт:
Seven Wonders: Book 3. The Tomb of Shadows
Copyright 2013 by Peter Lerangis
Illustrations copyright 2013 © Torstein Norstrand Published by arrangement with HarperCollins Children's Books, a division of HarperCollins Publishers
Глава 1
Долина Царей
Для мертвой моя мама выглядела потрясающе.
В ее волосах прибавилось седых волос, а на лице – морщин, что, полагаю, естественно, ведь прошло шесть лет. Но ее глаза и улыбка остались
– Джек, ты в порядке? – спросила Эли Блек, сидящая на соседнем со мной сиденье взятого напрокат автомобиля.
– Нормально, – ответил я. Что, если честно, стало величайшей ложью за всю мою жизнь. – В смысле нормально для того, кто совсем недавно узнал, что его мать шесть лет назад инсценировала собственную смерть.
Касс Уильямс, занимавший еще одно место в машине, сдвинул на кончик носа очки с коричневатыми солнцезащитными стеклами и бросил на меня сочувственный взгляд. Как и всем нам, ему изменили внешность.
– Может, она ничего не инсценировала, – предположил он. – Может, она просто выжила. И у нее случилась амнезия. А сейчас она прошла.
– Выжила после падения в расщелину в Антарктиде? – спросил я.
И захлопнул «раскладушку». С самого нашего побега из штаба Масса у пирамид в Гизе я только и делал, что смотрел на это фото. По возвращении в Институт Караи я показал его всем, кому только было можно, включая профессора Бегада, но оставаться там было выше моих сил. Только не сейчас, пока она была здесь. И мы вернулись в Египет на ее поиски.
В полной тишине наш автомобиль ехал по трассе Каир – Александрия. Мне очень хотелось радоваться тому, что мама была жива. И очень не хотелось заострять внимание на том, что все это время она была членом тайного культа. Но радоваться и не заострять внимание не получалось. В семь лет моя жизнь разделилась на «до» и «после». «До» было прекрасно. «После» включало в себя вечно пропадающего в командировках отца, моих сменяющихся одна за другой бесполезных нянек и перешептывающейся за моей спиной ребятни. Мне хватит одного пальца, чтобы посчитать, сколько раз я приходил на родительские встречи с учителями с настоящим родителем.
Так что я вовсе не пребывал на седьмом небе от счастья, узнав, что все это время моя мама провела в пирамиде в компании Королей Последних Гадов. Среди людей, которые украли нашего друга Марко и промыли ему мозги. Людей, уничтоживших целую цивилизацию. Моральных Уродов, Которые Не Стоят Того, Чтобы о Них Упоминать, Но Придется. Масса.
Я отвернулся к окну, за которым проносился раскаленный серый городской пейзаж Гизы.
– Почти на месте, – буркнул Торквин. Он резко свернул с кольцевой дороги, при этом правые шины оторвались от покрытия, а левые натужно заскрипели. Эли и Касс завалились на меня, а я едва не выронил телефон.
– Ох… – застонал Касс.
– Э-э, Торквин, – повысила голос Эли. – Ты в курсе, что
Торквин, довольный маневром, мотнул головой:
– Очень мягкая подвеска. Очень дорогая машина.
– Очень желающий вырвать пассажир, – пробормотал Касс.
Торквин был единственным человеком на планете, с которым поездка в «Линкольн Таун Кар» походила на самоубийственный аттракцион в автомобиле Флинтстоунов. И он же был единственным среди моих знакомых, кто был выше семи футов ростом и никогда не носил обуви.
– Ты как, Касс? – спросила Эли. – Тошнит?
– Не говори так, – попросил Касс. – Меня тошнит уже от одного этого слова.
– Но ты только что сам сказал «тошнить», – справедливо заметила Эли.
– Глп! – сглотнул Касс.
Я быстро опустил стекло.
– Я в порядке, – сказал Касс, глубоко и часто задышав. – В полном… п-п-порядке.
Торквин сбавил скорость. Я почувствовал прикосновение руки Эли к своей.
– Ты нервничаешь, Джек. Не стоит. Я рада, что мы здесь. Ты был прав, уговорив профессора Бегада отпустить нас, Джек.
Ее голос был тих и мягок. На ней было светло-оранжевое легкое платье, голову прикрывал платок, а контактные линзы окрасили голубые глаза в карие. Меня дико раздражала эта маскировка, особенно моя собственная, включающая дурацкую бейсболку, из которой сзади свисал конский хвост. Но после того как пару дней назад мы сбежали от Масса и устроили знатную заварушку в городе, нельзя было допустить, чтобы нас узнали.
– Я не Джек Маккинли, – напомнил я. – Я Фейсал.
Эли улыбнулась:
– У нас все получится, Фейсал. Бывало и хуже.
Хуже? Может, она имела в виду тот факт, что нас похитили из наших домов и привезли на никому не известный остров? Или что мы унаследовали ген, наделивший нас суперспособностями, но при этом грозивший нам смертью в возрасте четырнадцати лет? Или что нам было сказано, будто единственный способ спастись предполагает нахождение семи магических сфер из Атлантиды, спрятанных в Семи чудесах света, шести из которых больше не существует? Или что нам пришлось сражаться с древним грифоном, или что нас предал наш друг Марко, или что мы стали свидетелями гибели параллельного мира?
Даже не знаю, могло ли что-то из перечисленного считаться «хуже» того, что мы собирались сделать.
Касс глубоко и ритмично дышал. Белая панамка закрывала его уши, а очки полностью скрывали глаза. В их стеклах я видел собственное «чужое» отражение – бейсболка, хвост и ненастоящее родимое пятно на левой щеке, похожее на маленького таракана. Торквина заставили выкрасить волосы в черный. Они тоже были забраны в хвост – такой толстый, что было похоже, будто у него на шее сидит опоссум. Обувь он так и не надел, поэтому профессор Бегад попросил кого-то нарисовать на его ступнях ремешки сандалий. Вы бы поразились, как натурально они выглядели.