Семь чудес и ключи времени
Шрифт:
– Но впереди целых два дня! – запротестовал он. – Мы успеем вернуться!
– Профессор Бегад, никто из ваших самых лучших людей не сравнится с Кассом в умении ориентироваться на местности, – вмешался я. – Давайте условимся о временных рамках. Если мы не доберемся до центра вулкана к определенному времени, кто-то из группы отправится с Кассом назад.
– Не пойдет, – ответил Бегад, побарабанив пальцами по столу. – У меня есть обязательства.
– Марко постоянно звал меня «брат Джек», – сказал я. – Это меня раздражало. Я даже сказал ему об этом – что чувствую себя каким-то монахом.
Касс кивнул:
– У нас тоже есть обязательства, профессор. По отношению к нашему брату.
– К вашему… Но это же не имеет…
Бегад откинулся на спинку и вытер лоб носовым платком. Его нахмуренные брови выражали «нет», но глаза смотрели мягко.
– Пусть Могущество Атлантиды, – наконец произнес он, – всегда будет с вами.
Глава 24
Сон меняется
Опять тот же сон.
Огонь.
Животные в небе и на земле, все в панике бегут, летят, ползут прочь в невообразимом калейдоскопе разноцветных туловищ и поблескивающих зубов. Они повсюду, стоит невообразимый шум: шорох травы, хлопанье крыльев, хруст ветвей. Все страшатся неминуемого.
Конца всего.
Я слышу голос, как и всегда в этот момент сна:
– Беги! БЕГИ!!!
Но на этот раз я вижу кого-то нового. Он стоит, тихий и неподвижный. Мне кажется, я знаю его.
КТО ТЫ?
Я приближаюсь к нему, но черты его лица расплывчаты, будто я смотрю на него сквозь грязные стекла очков.
Я хочу бежать прочь, но останавливаю себя. Я знаю, чем заканчивается путь. Дырой в земле. Смертью.
Страх проходит.
И я поворачиваюсь лицом к эпицентру разрушения, откуда вздымается черный дым. Его завитки обволакивают меня, закручиваясь вокруг шеи на манер скрюченных пальцев. Дым пахнет чем-то сладким, но в следующий миг в ноздри ударяет едкая вонь. Но я продолжаю идти, пока не замечаю в центре круга что-то вроде колонны. Она ярко светится и словно манит к себе.
Вокруг колонны сияет круг света. По нему будто проходят волны. В круг вставлены какие-то предметы, и я знаю, что должен их взять.
Дым рассеивается, и я понимаю, что нужно спешить. Я опускаюсь перед кругом на колени, борясь с неуверенностью. Изгоняя внутренних демонов. То, что мне предстоит сделать – что я обязан сделать, – важнее всего, что я когда-либо совершал.
Огонь наступает, он уже охватил деревья на краю долины. Я протягиваю руку сквозь дым, чтобы схватить необходимый мне предмет.
Но вместо него я вдруг вижу человеческую голову.
Голову Марко.
Она смеется.
Глава 25
Придет беда – отправься вниз
– Джек, мне кажется, я знаю, как нам пройти его, – тяжело дыша из-за высокого темпа, взятого поисковой группой, прохрипел Касс.
Этим утром солнце слепило с особой неистовостью, и поддерживать разговор было трудно.
– Пройти что? – спросил я.
– Тнирибал, – сказал он.
– Прости, что? – донесся из-за наших спин голос профессора Бегада.
Касс тут же замолчал. Я умирал от желания услышать продолжение, но не когда нас
Торквин вел группу, практически не разбирая пути, словно слон, обколотый стероидами, он пер напролом сквозь самую чащу. Он не переставал махать мачете, хотя едва ли в том была нужда. Этот парень был как человеческий ледокол. А топливом ему служила собственная злость из-за того, что его заставили работать в выходной.
За ним шли трое огромных и грозных на вид охранников, с которыми мне уже довелось пообщаться в Институте Караи. Это они встретили меня на вертолетной площадке после моей неудачной попытки побега. У одного из них не хватало зуба, у другого – пальца, а у третьего отсутствовали волосы на голове.
На шерстяном блейзере Бегада расплывались большие круги от пота.
– Торквин, – крикнул он, – ты уверен, что эта дорога приведет нас к табачной точке Вендерса?
В ответ Торквин что-то пробурчал, что можно было расценить и как «да», и как «нет». Трое его дружков промолчали.
– Табачная точка? – спросил я.
– Ониксисты приложили огромные усилия для поисков хоть каких-то намеков на вход в лабиринт, – пояснил Бегад. – В одном месте, рядом с голой каменной стеной, они нашли горстку табачных листьев любимой марки Вендерса. И хотя стена оказалась просто стеной, они отметили то место для будущих изысканий. Точка Один. Есть и другие точки…
– Ребят, нужно поторопиться, – заметила Эли, – а то мы потеряем Торквина с его болванами.
Четверо мужчин были уже далеко впереди нас, шагая уверенно и быстро, будто на тренировке по военной подготовке.
– Помедленнее, Торквин, сбавь скорость! – крикнул Бегад.
– Сбавить скорость – все равно что встать! – откликнулся тот. – Быстрее. Идти далеко. На северный склон горы!
И мы продолжили тащиться по джунглям во влажном раскаленном воздухе, волнами поднимающемся от земли. Моя одежда вся промокла от пота, в голове гудело. Но мы уже начали поворачивать по склону на северную сторону горы, а значит, вскоре нас встретит тень.
Где будет ждать прохлада в тридцать три или около того градусов.
Когда мы вышли на открытое пространство, я вытер с глаза набежавшую капельку пота. Солнце скрылось за горой, а перед нами лежал неровный клочок земли, заканчивающийся каменной стеной. Торквина и его ребят не было видно. Профессор Бегад остановился и привалился к дереву.
– Пожалуйста… – простонал он. – Кто-нибудь… скажите этим дикарям… подождать…
– Не нужно, – сказал Касс. – Они прошли точку. Мы на месте.
– Откуда ты знаешь? – удивился я.
– Видел карту в кабинете. И вспомнил обозначение «ТТВ». И подумал, что это, должно быть, и есть «Табачная точка Вендерса». – Касс указал на каменную стену впереди. – Это там.
Мы втроем бросились к стене. Она была вся увита лианами, которые мы тут же начали отдирать. Я стал искать какой-нибудь намек на возможность прохода – необычной формы трещину, выемку, бороздку…
– В сторону! – прогремел рядом голос Торквина.
Все четверо быстрым шагом шли назад, у всех лица пылали от смущения. Торквин принялся срубать мачете лианы и прочую мешающую растительность, трое охранников поспешили присоединиться.