Семь элементов, которые изменили мир
Шрифт:
Я встретился с Джони Айвом в освещенном солнцем внутреннем дворе. Мы присели выпить кофе, и он начал подробно рассуждать о разработке дизайна. «По сути, моя работа заключается в том, чтобы непрерывно думать о взаимосвязи между функцией и формой, – сказал он, прежде чем указать перед собой. – Взгляни на эту чашку. Когда мы пьем из нее, то не думаем об этом, так как знаем, что с ней делать. Ее форма имеет внутреннюю связь с функцией. Но приблизительно во времена промышленной революции что-то стало меняться. Механизированные предметы нарушали связь между формой и функцией, так что, к примеру, у сегодняшних смартфонов имеется множество функций, никак не ассоциируемых с их формой».
Смартфон функционирует благодаря движению электронов через тончайшие атомные слои кремния, но сложность этого устройства скрыта под блестящим металлическим корпусом и светящимися графическими интерфейсами. Этот экстерьер так же важен, как и скрытая под ним технология; он обеспечивает бесперебойное и безошибочное функционирование, которое делает наше взаимодействие с компьютерами таким же простым, как и с чашкой. Первые персональные компьютеры выглядели угрожающе и отпугивали потенциальных пользователей.
Они выглядели как лабораторное оборудование – коричневые и черные ящики, созданные учеными для ученых. Это возводило барьер между пользователем и компьютером, и разрушением его Джони занимался на протяжении многих лет работы в Apple. В конце того же дня он подвел меня к порогу – но не дальше – своего дизайнерского бюро, в котором небольшая группа занималась разработкой дизайна будущих изделий. Только матовые окна были свидетелями спокойного и неторопливого непрерывного творчества. Здесь много идей, но шедевров, как и положено, мало. Дни, недели и даже месяцы затрачиваются дизайнерами на разработку, моделирование и переделку каждой кнопки и каждого обвода корпуса ради создания не просто утилитарных предметов, но изделий, которыми люди желали бы обладать. Привлекательные изделия с новыми функциональными возможностями распространяются по всему миру, порождая действительно революционные последствия.
В середине декабря 2010 г. Мохамед Буазизи продавал фрукты с тележки в тунисском городе Сиди Бузид, когда к нему подошли двое полицейских. У него не было ни лицензии, ни денег, чтобы заплатить мзду, которую ожидали полицейские, и поэтому его тележка была конфискована. Он попытался подать жалобу в канцелярию местного губернатора, там над ним просто посмеялись. Отчаявшись добиться справедливости, он вернулся туда с канистрой бензина, вылил ее содержимое на себя и зажег спичку. Известие о его смерти быстро распространилось по стране и вызвало серию протестов, многие из которых были организованы с использованием социальных сетей. Вскоре президент в срочном порядке покинул страну. Twitter и Facebook предоставили платформу, с помощью которой недовольная тунисская молодежь могла обмениваться информацией о злоупотреблениях власти и координировать политические действия. Во многих странах арабского мира родились сходные протестные движения, приведшие к свержению правителей Египта, Ливии и Йемена.
Не впервые кремний использовался как один из инструментов подготовки политических революций. Транзисторные радиоприемники во время «холодной войны» служили для приема передач антикоммунистической направленности, которые транслировала на Советский Союз радиостанция «Свободная Европа». Революционеры всегда стремятся взять под контроль государственные радиостанции при попытках осуществления государственного переворота, как, например, Уго Чавес в начале 1990-х гг. Ведь тот, кто контролирует СМИ, контролирует страну.
Мобильные средства связи и интернет, способные обеспечивать широкое распространение информации, позволили революциям 2011 г. быстрее набрать обороты и добиться впечатляющих результатов. Кремний сделал это возможным, предоставив инструменты для проведения дебатов и дискуссий. Это благородная цель, но те же инструменты позволяют заниматься надзором, слежкой и преследованием инакомыслящих.
В Тунисе до начала революции власти использовали интернет для выявления и ареста видных блогеров. В Китае значительная часть онлайновой информации подвергается цензуре, и те, кто использует социальные медиа для несогласия с политикой государства, обычно оказываются «под колпаком» со всеми вытекающими последствиями. Подобно другим веществам, о которых рассказывалось здесь, кремний может творить добро и зло. И делать это очень быстро, не признавая географических границ.
«Что нового на Риальто?» – спрашивает Шейлок из пьесы Шекспира «Венецианский купец». В эпоху Ренессанса Риальто был финансовым и коммерческим центром Венеции, и, чтобы выяснить, что там действительно происходит, туда надо было прийти и увидеть своими глазами. Местные коммуникации ограничивались скоростью ходьбы человека, а международные коммуникации – скоростью плывущего по морю корабля. В эпоху промышленной революции человечество начало использовать энергию каменного угля и нефти в паровозах и пароходах, а затем и в автомобилях и самолетах. Давая возможность перемещаться дальше и быстрее, углерод расширял географические горизонты и возможности для коммуникаций.
Но именно кремний помог осуществить самое впечатляющее изменение в области получения и распространения информации. Как и транспортные средства, использующие энергию углерода, кремний также изменил нашу повседневную жизнь, дал новые возможности выбирать «друзей» и поддерживать контакты с широким кругом людей. Однако власть кремния намного превосходит власть углерода. Даже сегодня лишь около 15 % мирового населения имеют автомобили, а еще меньше людей хотя бы раз летали на самолете.
Кремний широко распространен благодаря использованию в мобильных телефонах. Эти устройства во многом определили развитие современного общества. Они существуют уже достаточно долго, но, как и первые компьютеры, вначале были дорогими и громоздкими и потребляли много электроэнергии; аккумуляторы для телефонов были такими большими, что их приходилось помещать в специальный ящик в автомобиле. Но теперь люди имеют доступ к компьютерным мощностям, прежде доступным только университетам и крупным фирмам: обычный смартфон обладает большей вычислительной мощностью, чем та, которой владело NASA на момент высадки человека на Луну в 1969 г. В 1990-х гг. стоимость мобильных телефонов снизилась настолько, что они стали доступны многим жителям развивающихся стран. К 2002 г. в мире насчитывалось более миллиарда абонентов мобильной связи – для достижения этого показателя стационарным линиям телефонной связи потребовалось 128 лет. Сегодня около 75 % мирового населения имеют доступ к мобильной связи. Связав прежде разобщенных людей, кремний изменил баланс власти внутри общества. Достаточно только взглянуть на рост влияния неправительственных организаций и различных интернет-сообществ, чтобы понять, катализатором каких политических изменений во всем мире стал кремний.
Чтобы узнать последние новости, вам больше не нужно идти на Риальто. Достаточно просто достать из кармана электронный гаджет. Кремний повысил нашу способность понимать мир, сделав для человеческого мозга то же самое, что углерод и железо для мышц.
Футуролог Рей Курцвейл указывает: «В предстоящий период технологические изменения будут настолько быстрыми, а их влияние окажется настолько глубоким, что человеческая жизнь подвергнется необратимым изменениям» [87]. Тогда люди, техника, физическая и виртуальная реальность сольются в единое целое. Он уверен, что компьютеры позволят преодолеть естественные ограничения возможностей человеческого мозга и расширят пределы знаний. Однако компьютеры пока уступают человеческому мозгу, способному выполнять от 100 000 000 000 000 до 10 000 000 000 000 000 операций в секунду. Мы не в состоянии создать на основе кремния вычислительную машину, которая могла бы работать так же, как мозг, например, справляться с частыми неопределенными ситуациями в нашей жизни [88]. Однако Курцвейл уверен: этот рубеж будет достигнут к 2025 г. Возможно, здесь нет ни грана здравого смысла, но всевозможные спекуляции на тему порождены, безусловно, гранами кремния. Используя песок, человек создал нечто такое, что в один прекрасный день сможет превзойти своего создателя. Но следует проявлять осторожность и не переоценивать потенциал сегодняшних технологий. Гордон Мур недаром сказал: «Я не в состоянии видеть предела действия [закона Мура], так как могу заглядывать вперед не более чем на десять лет» [89]. Так чего же ожидать в ближайшее десятилетие? В Intel одна кремниевая инновация уже начинает приносить реальные плоды.
Майским днем 2012 г. я встретился с научным сотрудником Intel Марио Паничча в здании штаб-квартиры компании в калифорнийском городе Санта-Клара. Когда мы подошли к его рабочему столу, который был такого же размера, как и столы других сотрудников, но находился в углу помещения, Марио сказал: «Боссы занимают место у окна». Ожидая, когда он найдет маленькое кремниевое устройство, которое я пришел посмотреть, я разглядывал фотографии на стене. Рядом с фотографиями его семьи и друзей висело несколько снимков Паниччи с человеком, с которым я десять лет проработал в совете директоров Intel, – Гордоном Муром. «Мы наконец-то прошли с ним все восемнадцать лунок», – сказал Марио, указывая на фотографию, на которой он стоял рядом с Муром, одетым в костюм для гольфа. Было ясно, что Мур – вдохновитель творческих усилий Паниччи, представителя новой волны исследователей, стремящихся расширить границы применения кремниевых технологий. Тогда он проводил исследования, чтобы подтвердить возможность применения закона Мура в области технологий передачи данных. Найдя наконец нужную коробку, Паничча вынул из нее два маленьких кремниевых чипа, соединенных тонкими, прозрачными оптическими волокнами. «Это, – сказал он, – будущее коммуникаций».