Семь главных лиц войны, 1918-1945: Параллельная история

Ферро Марк

Гитлер недоволен Мюнхеном

Конференция в Мюнхене казалась французам и англичанам дипломатическим Седаном. Пусть вокруг говорили, что мир спасен, но какой ценой! Германия получила возможность аннексировать Судетскую область, а Польше представился удобный случай прибрать к рукам Тешен. Чехословакия превратилась в государство-«обрубок», и Гитлер продолжал дробить его, поощряя к отделению Словакию. В сентябре 1938 г. никто еще не знал, что Франция и Англия заставили чехословацкого президента Бенеша уступить требованиям Гитлера, изображая его отказ пойти на расчленение своей страны чуть ли не причиной кризиса, угрожающего всеобщему миру.

Выйдя из самолета по возвращении из Мюнхена и показывая тексты Мюнхенских

соглашений, Невилл Чемберлен заявил, что привез «почетный мир», — хотя в самом ближайшем будущем ему пришлось пожалеть об этом выражении, вырвавшемся «под влиянием эмоций».

Между тем Гитлера, вопреки ожиданиям, совершенно не обрадовали ни результаты, ни сам созыв Мюнхенской конференции. «Наши враги — черви», — заявит он позже своим генералам. На самом-то деле он жаждал осуществить вооруженную интервенцию, а эта конференция, к организации которой приложил руку Муссолини, нарушила его планы. Даже Судетскую область ему не дали взять силой. Фюрер затаил обиду и на Геринга, наслаждавшегося ролью главного переговорщика. С тех пор Гитлер отстранил его от всякой дипломатической деятельности^{48}.

Кроме того, немцы, подобно французам и англичанам, считали, что Мюнхен принес им мир, и были этим очень довольны. Следовательно, теперь требовалось больше усилий, чтобы настроить их на войну.

Расценивая Мюнхенскую конференцию как провал, Гитлер отдал вермахту приказ ликвидировать остатки чехословацкого государства. Чемберлен «отнял» у него победоносное вступление в Прагу, зато отказ нового чешского президента, доктора Эмиля Гахи (преемника ушедшего в отставку Бенеша), признать независимость Словакии дал фюреру, наконец, долгожданный повод к вмешательству.

Не выдержав нарастающего давления, Гаха попросил аудиенции у фюрера. Устроив так, чтобы Гахе по секрету сообщили о начале вторжения немецких войск на чешскую территорию, и зная, что тот сердечник, Гитлер заставил его долго ждать приема, а затем принялся поносить чехов и «бенешевский дух». Поскольку Гаха не соглашался приказать своим вооруженным силам не оказывать сопротивления вермахту, Геринг пригрозил, что Прагу будет бомбить люфтваффе (на самом деле 7-я воздушно-десантная дивизия была прикована к земле снегопадом). Тут Гаха потерял сознание. Его смерти не следовало допускать ни в коем случае, ибо после убийства Дольфуса австрийскими нацистами его сочли бы новой жертвой Гитлера. Врач фюрера сделал Гахе инъекцию, и тот очнулся… но в каком состоянии? Гаха отдал приказ не открывать огонь против вермахта и подписал декларацию, передавшую судьбу чешского народа в руки германского рейха. Эти события произошли 14 марта 1939 г. «Сегодня самый счастливый день в моей жизни, — сказал Гитлер своей секретарше Кристе Шредер, — день объединения Чехии и рейха. Я войду в историю как величайший из немцев… Вы и Герда [другая его секретарша], поцелуйте меня!» — добавил он, указав на свою щеку^{49}.

С точки зрения Берлина, заключение советско-германского пакта в августе 1939 г. являлось прямым следствием гарантий, данных Польше Великобританией 31 марта 1939 г. Помимо оккупации Праги, Гитлер уже в течение нескольких лет добивался возвращения Германии Данцига и предоставления коридора, который соединил бы Восточную Пруссию с остальным рейхом. Взамен «он, должно быть, признал бы польские границы, хотя это кислое яблоко трудновато проглотить», — опасался Геббельс, прекрасно знавший, что амбиции Гитлера простирались намного дальше Данцига. Но для Варшавы, доверившейся англичанам, подобные требования были уже в принципе неприемлемы.

В Берлине полагали, что Чемберлену пришлось не по вкусу унижение, каким оказался для него после возвращения из Мюнхена захват Праги — территории, никогда не принадлежавшей Германии и оккупированной вопреки всем обещаниям. Имело ли смысл одураченному и вдребезги разбитому Чемберлену продолжать политику примирения и умиротворения? 31 марта, через две недели после оккупации Праги, он взял да и заявил в палате общин, что «в случае действий, непосредственно угрожающих независимости Польши, правительство Его Величества будет считать себя обязанным незамедлительно помочь польскому правительству всеми средствами, находящимися в его распоряжении».

«Я приготовлю им адский напиток», — сказал Гитлер, узнав об этом. Поскольку он имел твердое намерение напасть на Польшу и догадывался, что в результате на западе вспыхнет война с Великобританией и Францией, нейтрализовать на востоке СССР стало для него жизненной необходимостью.

Таким образом, инициатива заключения германо-советского пакта однозначно принадлежала Германии.

Сталин в то время несколько умерил свой антифашизм и задался вопросом: не сдадут ли Великобритания и Франция Польшу точно так же, как сдали Чехословакию? Так, может, под «адским напитком» как раз и имелся в виду пакт со Сталиным? Доказательств этому нет, хотя весной начали нерешительно восстанавливаться экономические связи между СССР и Германией. «Они не смогут развиваться, пока не будут улучшены политические отношения», — откровенно заявил Гитлер в мае. Речь шла о том, чтобы уничтожить Польшу, прежде чем успеет вмешаться Запад.

Риббентроп убедил Гитлера, что возобновление экономических переговоров, прерванных в июне, может привести к кардинальной переоценке отношений с СССР. После Мюнхена злонамеренные попытки англичан и французов вовлечь СССР в свою политику безопасности начали раздражать Сталина, и тот избавился от Литвинова — поборника сближения с Западом ^{50} .

Литвинов был евреем, и Сталин велел заменившему его Молотову «очистить наркомат от евреев» — последние составляли подавляющее большинство среди руководителей посольств. И хотя, по словам Молотова, Сталин в ту пору не был антисемитом, несмотря на некоторые его высказывания [8] , Гитлер счел подобные меры благоприятным знаком.

8

См. ниже раздел «Сталин, евреи и другие национальные меньшинства». 42

Он предоставил Риббентропу свободу действий и остался очень доволен заключением германо-советского пакта. «Вот это их озадачит!» — воскликнул он, намекая на французов и англичан, и велел подать шампанское: больше «нечего бояться английской блокады», решил фюрер, окончательная победа обеспечена^{51}.

Пока между Риббентропом и Молотовым шли переговоры, кстати, весьма гладко, Гитлер, со своей стороны, ограничивался нагнетанием напряженности между Германией и Польшей, встречался с Чиано, заключал Стальной пакт с Муссолини… Так что объявление о соглашениях Молотова-Риббентропа прозвучало словно гром среди ясного неба, хотя информированные круги и чуяли неладное^{52}.

Это стало настоящим Ватерлоо для французской дипломатии и означало неизбежную войну, по мнению англичан.

Расчеты Сталина

Политика Сталина во время заключения советско-германского пакта, а затем его поведение вплоть до нападения Гитлера на СССР — вот что всегда вызывало поистине бесконечные вопросы и предположения. Прежде чем анализировать эту ситуацию, заглянем в «Воспоминания» Хрущева, дающие общее представление о ней. Вряд ли стоит напоминать, что при первом издании «Воспоминаний» в 1970–1974 гг. отрывки, которые мы процитируем, были вырезаны цензурой, дабы не компрометировать еще остававшихся в живых, а то и находившихся у власти участников событий. Свидетельство Хрущева, надиктованное на магнитофон, безапелляционно и однозначно. И тем более ценно, что Хрущев в 1956 г. выступил с докладом, обличающим сталинские преступления.