Семь камней радуги
Шрифт:
– Этой кровью я крещу тебя, даруя тебе жизнь. Встань же и служи мне, ибо отныне я твой повелитель, а ты мой раб.
Свечи зачадили и погасли, комната погрузилась во мрак, из которого вдруг раздался протяжный стон.
– Зажги свечи, Шраххан!
– приказал Рамир, отступая назад.
Демон поспешно выполнил приказание, и колдун увидел, что тело, распростертое на столе, вдруг задергалось, как будто билось в конвульсиях. Из разверстого рта вырывались отвратительные нечеловеческие звуки, напоминавшие сдавленное мычание, скрюченные пальцы скребли воздух. Наконец, мертвец сел на столе и вперил в Рамира мутный бессмысленный взгляд, ощупывая непослушными руками зияющую в груди дыру, на том
– Встань!
– приказал ему Рамир.
Мортус встал и, неуклюже ступая, медленно двинулся к колдуну. Он вытянул вперед руки, видимо, желая схватить Рамира и полакомиться его плотью. Тот, дождавшись, когда труп приблизится, произнес охранное заклинание, отшвырнувшее мортуса к стене.
– Запомни: я твой господин, ты мой раб, - строго проговорил Рамир.
Мортус издал звук, напоминающий одновременно рычание и хныканье, и тут заметил маленькую девочку, съежившуюся в углу. Он развернулся и пошел к ней, но через некоторое время вновь оказался у стены, отброшенный рукой Шраххана. Демон довольно захихикал, находя развлечение забавным.
– Отведи его в подвал, - вздохнув, сказал Рамир.
Мортус несколько разочаровал его, он никак не думал, что оживший труп будет таким медлительным и неуклюжим. Рамир решил заняться им на следующий день.
Но и последующие несколько дней не принесли никаких результатов: мортус оставался таким же неповоротливым, вдобавок все время норовил сбежать. По здравом размышлении, Рамир понял, что причина этого явления - навыки, которые сохранились в теле. Видимо, при жизни бродяжка был совсем никчемным человеком, умеющим только шляться по городу. К тому же, мортус начал быстро разлагаться, отчаянно при этом воняя. Когда зловоние достигло верхних комнат дома, Рамир махнул рукой на свою затею и приказал Шраххану выпустить мортуса поохотиться. Мертвец больше не вернулся. Через неделю Шраххан вернулся с базара, куда отправлялся в личине ребенка за покупками, и рассказал, что слышал, как люди говорили о каком-то живом мертвеце. По их словам, покойник напал на компанию подвыпивших моряков, которые нападением остались очень довольны, так как сами искали, с кем бы подраться. Моряки сначала повалили мортуса на землю и долго пинали, приняв его за такого же гуляку, как и они, потом, поняв, кто перед ними, подожгли его и не уходили, пока труп не сгорел дотла.
Рамира не расстроило это известие, его беспокойный ум был занят новой задачей. Предстояло рассчитать правильное время для смешивания новой порции основы философского камня, и найти способ поработить душу Верховного демона. Теперь Рамир был уверен в успехе. Всего каких-то два года, и он получит, наконец, вожделенное бессмертие! Дни и ночи он просиживал за книгами, делал сложные расчеты, составлял новые и новые зелья, и думал, думал, думал…
Глава 63.
Макс проснулся от холода. Он подполз к пологу шатра, отодвинул его и выглянул наружу. Тут же пронизывающий ветер заставил его поежиться и потянуться за плащом. Закутавшись в него, Макс вылез из шатра и увидел Велемира, который дремал, свернувшись калачиком прямо на земле. Солнце уже поднялось из-за горизонта, но его лучи нисколько не согревали. Из шатра высунулась заспанная морда Роки.
– Доброе утро!
– жизнерадостно приветствовал он хозяина.
– Да уж, доброе, - хмыкнул Макс.
Путешествие по Дикой пустоши изрядно утомило его, вид серой бесплодной земли раздражал и вызывал тоску. Словно почувствовав его настроение, из складок плаща вынырнул Михалыч и, взобравшись на плечо, дружески ткнулся колючей мордочкой в шею.
– Вот такие дела, - вздохнув, сказал ему Макс, - А еще колдун какой-то снится. И конца не видно всему этому безобразию.
Малыш, стоявший около палатки, приветствовал Макса громким ржанием, от которого Велемир вздрогнул и проснулся. Он сел, потряс головой, прогоняя остатки дремоты, и бодро скомандовал:
– Всем подъем, пора ехать!
Вскоре всадники двинулись дальше. Серая земля, высохшая за два солнечных дня, взметалась под копытами лошадей фонтанчиками пыли, больше похожей на золу. Ветер швырял пыль в лицо, в глаза, в горле першило, лошади недовольно фыркали. Но Макс не обращал внимания на неудобства, он мысленно прокручивал в голове свой сон. Ему казалось, что он вот-вот вплотную подойдет к чему-то очень важному, к чему-то, что поможет ему в будущем. Сон он помнил очень четко, лишь одно не давало Максу покоя: имя Верховного демона никак не хотело всплывать в его сознании. Он мысленно вертел свой сон так и сяк, подбирал всевозможные сочетания звуков, но все было напрасно: странное, непривычное человеческому уху слово, не вспоминалось. Аня подъехала ближе и тихо спросила:
– Что тебя мучает? Я чувствую твое нетерпение и раздражение.
– Так, ничего. Все нормально, - ответил Макс и постарался не думать больше о демонах и колдунах.
Время близилось к полудню, ветер стих, и по-осеннему равнодушные лучи солнца подарили путникам немного тепла. Перед глазами простиралась все та же картина: ровная пустынная земля, покрытая слоем золы. Вдруг Виктория приподнялась в седле, внимательно вглядываясь куда-то вдаль, и тревожно воскликнула:
– Что это?
Макс взглянул в ту сторону, куда указывала вытянутая рука девушки. Сначала он ничего не заметил, потом, всмотревшись, заметил, что воздух вдали колеблется, как это бывает в пустыне, или в очень жаркие летние дни на дороге, если ехать по ней в автомобиле на большой скорости. Эти колебания становились все сильнее и заметнее, наконец, воздух как будто уплотнился, образовав что-то вроде огромного пузыря, и двинулся над поверхностью земли в сторону путешественников.
– Что это такое?
– повторила Виктория, обращаясь к Велемиру.
– Не знаю, - растерянно ответил тот, - Я никогда такого не видел.
– Давайте попытаемся его объехать, - предложил Макс и двинул Малыша в обход пузыря, который все приближался.
Остальные последовали за ним, но Милана, обернувшись, растерянно проговорила:
– Оно меняет направление!
Пузырь целенаправленно преследовал всадников, он двигался все быстрее, и вскоре оказался на расстоянии десятка шагов от отряда.
– Это бесполезно, - спокойно сказал Гольдштейн, - Нам лучше остановиться.
– Но как же… - запротестовал Эдик, которого пугало все сверхъестественное и неизвестное.
Лев Исаакович презрительно прищурился:
– Тебе-то в любом случае бояться нечего, ему нужен Макс.
Макса известие не обрадовало. Он обреченно вздохнул и постарался мысленно приготовиться к любым неожиданностям, отметив краем сознания, что к Гольдштейну, кажется, вернулся его дар. Пузырь приблизился к отряду почти вплотную, теперь стало видно, как внутри него искажается, переливаясь и преломляясь, пространство. Оказавшись рядом, пузырь поменял форму и, плавно извиваясь между всадниками, поплыл на Макса. Малыш нервно заржал и дернулся. Колышущийся воздух вдруг развернулся, как одеяло, и охватил собой оторопевшего Макса вместе с конем. Очутившись внутри, Макс почувствовал, что отгорожен от остальных непроницаемой стеной. Он оглянулся в надежде увидеть своих товарищей, но их почему-то не было рядом. Макс стоял посреди Дикой пустоши совершенно один, если не считать Малыша, Роки, тихо рычащего за спиной, и Михалыча, который тревожно завозился под плащом.