Семь кило баксов
Шрифт:
Он уже начал догадываться, в чем там было дело.
– Со страху погнала машину, немного не рассчитала, вывернула им дверь.
– Ладно, с этим все ясно, – сказал Маркелов. – Ты мне скажи, как мы будем девчонку вытаскивать.
Лейтенант напряженно засопел.
– Ты сам подумай, – ласково сказал ему Маркелов. – У тебя ведь голова есть на плечах, парень ты неглупый, я же вижу. Ну ты представляешь, какие у девчонки будут проблемы, если мы ее
Кивнул на дверь.
– У меня по пять таких случаев за день, – с хмурым видом сообщил лейтенант. – Каждого не нажалеешься.
– А девчонку-то жалко, – не отступал Маркелов.
– Жалко, – признал лейтенант. – Молодая совсем еще.
– Так что делать будем?
– Тут вот какая трудность, – вздохнул лейтенант. – Самый приемлемый вариант – это если бы они, – кивнул на дверь, – дали расписку в том, что претензий к Звонаревой не имеют. Так ведь не дадут!
– Да как же не дадут? – не поверил Маркелов.
– Не дадут, – уверенно сказал лейтенант. – Я даже Звонареву специально в другом кабинете посадил, чтобы от них подальше была. Никого не боятся, сволочи! – вдруг озлобился лейтенант. – В моем присутствии ей угрожают!
– Что же ты такое безобразие допускаешь! – попенял собеседнику Маркелов. – Ладно, ты мне скажи – если от них расписка будет, ты мне Звонареву отдашь?
– Конечно, отдам. Мне она ни к чему.
– Вот и ладненько, – сказал Маркелов.
– Только вряд ли они бумагу дадут…
– Дадут! – уверенно сказал Маркелов. – Уже через пять минут напишут расписку и еще будут считать, что легко отделались.
Маркелов вышел в коридор. Один из качков отлип от стены и смотрел на него вопросительно.
– Так что, у тебя претензии? – осведомился Маркелов, озабоченно глядя в глаза собеседнику.
– Претензии, – с хмурым видом подтвердил качок.
– Может, снимешь? Разойдетесь с девчонкой по-мирному?
– Еще чего! Она мне дверь вывернула. Пускай платит!
– Ну, за дверь она тебе заплатит, – уверенно сказал Маркелов. – Какие тут вопросы? Сколько дверь-то стоит?
– Три штуки, – явно поосторожничал качок.
– Долларов?
– Ясное дело, что долларов.
– Дороговато что-то.
– Она еще сзади мне там помяла…
– А, понятно. И что – из-за трех тысяч будешь права качать?
– Буду.
– Ну ладно, – сказал Маркелов. – Как знаешь. К тому же деньги тебе действительно понадобятся. У тебя ведь у самого проблемы. Девчонка-то заявление написала.
– Какое заявление?
– По факту нападения.
– Ха! – развеселился качок. – Я ей там стекло вставил! Так я заплачу! Из ее же трех тысяч.
– Нет, ты не понял, – мягко и участливо сказал Маркелов. – Ты ей травму нанес.
– Какую травму? – перестал веселиться качок.
– Зафиксировано медиками, – сказал Маркелов. – Есть официальное заключение. Теперь вот она написала заявление. И мы будем возбуждать уголовное дело.
– Да не бил я ее! – запаниковал качок, обнаруживший наконец, какая опасность вдруг вплотную к нему подступила.
Он понимал, что этот чертов мент блефует, но в том-то все и дело, что беспардонность лжи только усиливала эффект. Когда лгут, даже не заботясь о том, чтобы ложь хотя бы немного закамуфлировать под правду, становится понятно, что в этом даже нет необходимости – настолько прочны позиции блефующего. Как захотят, так и сделают.
– Может, и случайно зацепил, – не стал настаивать Маркелов. – Следствие покажет. Но за нанесение телесных повреждений по неосторожности тоже ведь отвечают.
Качок уже дозрел.
– Она что – родственница ваша? – спросил зло, щуря глаза.
– В том-то и дело, что нет, – с чистой совестью сообщил Маркелов. – Будь она родственницей, я бы в сторонке стоял, чтобы меня в предвзятости не обвинили. А так – у меня руки развязаны. Так ты расписку будешь писать?
И заглянул в глаза собеседнику доверчиво-доброжелательно.
– Какую расписку?
– Что к девчонке претензий не имеешь и на материальную и любую другую компенсацию не претендуешь.
– Суки! – зашелся в бессильной злобе качок.
– Ну, оскорбление я тебе прощаю, – сказал некровожадный Маркелов. – Ты девчонку простил, я тебя простил – чувствую, что мы с тобой расстанемся друзьями.
Через пару минут сопровождаемый лейтенантом Маркелов вошел в кабинет, за запертой дверью которого томилась в полном одиночестве Полина.
– О-о! – округлила глаза Полина, никак не ожидавшая увидеть здесь Маркелова.
– Наконец-то я тебя вижу! – расплылся в улыбке Маркелов. – И как же я рад, черт побери!
Последний раз они виделись на Кипре.
– Я ее забираю?
– Как договаривались, – кивнул лейтенант.
Маркелов и Полина вышли на улицу. В тени дерева нервно переминался с ноги на ногу Хеджи.
– Его разыскали как владельца машины, – прояснил для Полины ситуацию Маркелов. – Он понял, что ты влипла, и сразу же позвонил мне.