Семь моих измен
Шрифт:
– Грудь?
– Это еще что за слово? В голову приходит куриная грудка.
– Бюст?
– Не-а. Звучит официально. Президент прицепил медаль на бюст, ахаха.
– Сиська?
– Это детям говорят, проголодался, сиську хочет.
– Тогда красавицы.
– Звучит заманчиво. Почему красавицы?
– Ты моя красавица?
– Ага.
– Тогда твои груди тоже мои красавицы.
– Договорились.
– Попа будет попкой. Или задом.
– Аааа.
Стесняется.
–
С ахаха от души ржем до упаду. Как же прекрасна молодость, любить и быть любимым, переходить все вымышленные границы вместе с любимой женщиной. Долой ложный менталитет между влюбленными, долой запреты фиктивных религий!
– Это, ммм…
– Говори.
– А как мы назовем наши самые сладкие места?
– Самые сладкие? Ахаха, твои все места сладкие.
– Нет, я о других местах.
– Каких?
– Эээ, прикалываешься надо мной. Типа не понимаешь.
– Да, понимаю, да, прикалываюсь. Над кем еще прикалываться? Над чужой женой?
– Эй!
– Естественно над своей женой.
– Хорошо. Как назовем?
– Места, куда не проникают лучи Солнца?
– Да
– Ахаха, надо подумать.
– Ты обычно как называл? В России.
– Это осталось в прошлом.
– Например.
– Это осталось в прошлом.
– Хорошо. Амыш? (тур. – женский половой орган)
– Ахаха, это еще что за слово? Мы что, турки?
– Не знаю, в голову ничего другого не пришло. В ваших краях обычно что говорят?
– У нас в районе.
– Да.
– У нас в районе секса нет, ахаха.
– Ладно да.
– Пизда и писька.
– Ахаха, что?
– Девочка, прекрати, смущаешь!
– Ты и смущаться умеешь? Маньяк.
– Я тоже человек, я тоже стесняться могу.
– Я думала невоспитанные не могут стесняться.
– Нет, могут.
– Хм?
– Хм. А пока назовем киской.
– Киска?
– Да. Ты моя киска?
– Твоя.
Прильнув ко мне, как котенок ластится, играет.
– Значит мое сладкое место тоже киска.
Вспоминаю рекламу.
– Ваша киска в зоне риска.
Вместе смеемся.
– Хорошо. Тогда твой бренд, то есть штуковину, зайчиком буду звать.
– Ааа, зайчик?
– Да.
– Девочка, почему зайчик? Зайцем знаешь каких мужиков называют?
– Нет, не в этом смысле. Да, знаю, те, кто быстро кончают. Не в этом смысле, псих. В любом случае мне приходится много трудиться, чтоб ты кончил. Горжусь и тобой, и твоей штуковиной.
– Хорошо. Мерси. Но почему зайчик?
– В состоянии покоя, он такой маленький, безобидный, мягкий-премягкий. Как зайчик.
– Да, понятно.
– Потом, увидев меня, просыпается, увеличивается,
С этими словами протягивает руки к моей ширинке. Так или иначе, когда она рядом, я сразу прихожу в состояние готовности от ее красоты, голоса, запаха, прикосновения, от нее самой.
– Хм, зайчик превратился в волка.
– Девочка, сейчас вернется учительница и увидит.
– Ну-у-у, так не пойдет. Ты такой благовоспитанный и интеллигентный, что я чувствую себя хулиганкой.
Смеюсь.
– Ты моя хулиганка. При мне можно.
Притягиваю к себе и целую. Осознав, что дверь могут открыть, останавливаюсь. Учительница входит в зал. Мы ходили на репетицию танцев для нашей свадьбы.
– Я тоже люблю тебя. Боже, как я люблю тебя-я-яя!
Джейран у меня на коленях останавливается. Устала, наверное. Обнимаю, целуя, прижимаю к себе.
– Малышка устала?
– Дааа.
Отвечает детским голосом. Как же люблю тебя, если б ты знала, если б знала, оххх, Джейран! На этом свете ничто и никто не заменит тебя!
– Ты хочешь кончить?
– Могу кончить, могу не кончить.
Смеемся. Встаем и идем в спальню. Наш малыш сладко спит. Результат нашей любви. Осознанное супружество, смесь любви и желания иметь детей. В спальне ложимся.
– Обними меня.
– Нет, ты меня
– Нет, ты меня. Я первая сказала.
– Хорошо, хорошо. Опять стала малышкой?
– Хм.
– Всегда будь моей малышкой.
– Хорошо.
– Ты моя малышка.
– Я твоя малышка, кому же еще быть ею?!
Сказав это, сжимает мои яички под одеялом.
– Эээй, девочка!
– Что?!
– Ты же знаешь, что я русскоязычный. Конечно же я имел ввиду тебя .
– Я тебе яйца оторву.
– Больше ребенка делать не будем?
Смеемся. Правда, в ее смехе чувствуется нервозность. Ревнивая психопатка моя.
– Ты психопатка моей жизни номер 1.
– А кто второй?
– Отец, кто же еще.
Смеемся. Но тихо, не хотим разбудить ребенка посреди ночи.
– Низами…
– Что милая?
– Ты мой.
– Я принадлежу своему народу.
– Я покажу тебе народ.
Свернулась как котенок, ластится ко мне. Мы оба голые, тела прикасаются, она трется своей попкой о мой член, из-за всего этого я сразу же возбуждаюсь. Целую шею, языком провожу по ее уху, сосу ее мочку.
– Эйй, аххх, ты что делаешь? Помогите, полиция.
Смеюсь.
– Опять начал паясничать?
– Да, ахх. Не ты ли говорила, ахх, что, ахх, женщина для мужа должна быть французская повариха на кухне, ахх, мягче, жизнь моя, мягче..