Семь мужчин одной женщины
Шрифт:
– Когда он дотрагивается до моих губ, я растекаюсь, как мороженое по тарелке, – сказала Васса и невольно потянулась к своим губам.
Увидев это, Агнес начала смеяться, но потом сморщилась от пронзившей ее боли и заставила себя успокоиться.
– Какая же ты смешная и наивная, – только и смогла вымолвить она.
Потом Агнес прикрыла глаза, и Васса подумала, что та спит. Взяв в руки журнал, она начала его потихоньку перелистывать. Через несколько минут из коридора донеслись голоса медперсонала, кому-то из больных понадобилась помощь, врачи бежали по коридору и громко переговаривались между собой. Агнес открыла глаза и тихо произнесла:
– Здесь
Васса взяла блокнот и положила его к себе в сумочку.
После паузы Агнес снова заговорила:
– Жаль, что мы с тобой не познакомились раньше, возможно, я бы обрела душевное спокойствие без этих утомительных поездок. Нет, я не жалуюсь, мне понравилось наше путешествие, но мы могли провести это время и с большей пользой.
– Я думаю, вы сделали все правильно, – робко произнесла Васса.
– Мне сегодня пришла мысль о том, что я не решилась бы на такое длительное путешествие, если бы у меня была дочь. Это единственное, о чем я буду жалеть в своей жизни, что не родила дочь.
– У вас прекрасный сын.
– Да, он замечательный, но между нами никогда не было близких отношений, только сейчас, когда я заболела, он стал заботливым и учтивым. Когда был жив его отец, они часами проводили время вместе – на работе, дома, в тире, на конюшне, даже отдыхать мы ездили всегда втроем. Не помню ни одного года, чтобы сын куда-то отправился без него. Они были не только отец и сын, но и хорошие друзья. Конечно, у сына были друзья сверстники, но самые сокровенные тайны он всегда доверял только отцу. Я радовалась этому, отец хорошо влиял на него. Помню, у его сверстников возникали проблемы с родителями, и они в знак протеста убегали из дома, курили по подворотням, выпивали, дрались. Нашу семью все это не коснулось. Александр всегда был хорошим сыном. Но когда умер его отец, ему пришлось туго. Не с кем стало делиться, не с кем играть в поло, а главное – семейный бизнес пришлось вести самому.
– А чем он занимается?
– Он управляет небольшой юридической фирмой.
– Он совсем не похож на юриста.
– Правда? А на кого он похож?
Васса задумалась на минуту и сказала:
– На архитектора.
– Архитектора? Ха-ха! Дорогая, ты еще не знаешь его, на вид он романтичный молодой человек, но на самом деле это прекрасный управленец, замечательный защитник и надежный партнер, – многозначительно произнесла Агнес, а потом добавила: – Знаешь что, мой адвокат принес мне мое любимое вино, оно лежит в пакете около моей сумки. Ты сможешь его открыть? Там должен быть и штопор. Я уже неделю мечтаю о бокале красного вина.
– Вы с ума сошли, Агнес, это против правил!
– Дорогая, я умираю, какие правила? Я сама решаю, что мне можно, а что нельзя.
Васса пошла к сумке. Повозившись с бутылкой пару минут, она налила в пластиковый стаканчик немного вина и подала его Агнес.
– О, мне будет неловко пить одной, разве ты не хочешь присоединиться ко мне?
– Агнес, вы провокатор, если ваш сын узнает…
– Никто не узнает, и мы не будем увлекаться.
Налив себе четверть стакана, Васса показала, что готова, и Агнес произнесла:
– От безбожья до Бога – мгновенье одно!От нуля до итога – мгновенье одно.Береги драгоценное это мгновенье:Жизнь – ни мало, ни много – мгновенье одно!Это строки одного из моих любимых поэтов, Омара Хайяма.
Затем, сделав непонятный жест рукой, Агнес выпила вино до дна и причмокнула от удовольствия. Васса последовала ее примеру и сделала большой глоток. Вино оказалось очень терпким и крепким. Отдышавшись, она сказала:
– Здорово сказано. Я когда-то читала стихи Омара Хайяма, но сейчас не вспомню ни одной строчки.
– Увы, не много дней нам здесь побыть дано,Прожить их без любви и без вина – грешно.Не стоит размышлять, мир этот стар иль молод:Коль суждено уйти – не все ли нам равно?– Здорово! Вы что, все его стихи знаете наизусть?
– Я люблю поэзию, а особенно вашего Есенина. Вот сейчас на память пришли его строки:
Ведь и себя я не сберег для тихой жизни, для улыбок.Так мало пройдено дорог, так много сделано ошибок.Точно про меня писал.
– Может, еще чуть-чуть? – спросила Васса, показывая на вино.
– Обожаю это слово в русском языке. Чуть-чуть. Только ваш народ может постичь истинный смысл этого «чуть-чуть».
Васса налила еще вина и, приподняв стакан, произнесла:
– За вас! За то, что судьба свела меня с вами. За то, что вы открыли мне свое сердце, свой мир. Позволили стать свидетелем интересных событий. Показали мне разные страны и города. Познакомили меня с замечательными людьми. Для меня это очень много значит.
Они соприкоснулись пластиковыми стаканами и выпили вино до дна.
В дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошел Александр. Он огляделся, заметил открытую бутылку вина и спросил:
– Что празднуем?
Женщины сначала замерли от неожиданности, но потом на его лице появилась улыбка, и Агнес ответила:
– Мне захотелось вина.
– И Агнес читала мне стихи.
– Ах, вот оно как. Когда твой адвокат в машине сообщил мне про твою просьбу о вине, я сразу понял, что нужно как можно быстрее возвращаться, а то я рискую пропустить что-то грандиозное. Так что я оставил его в конторе и сразу поехал назад. А мне нальют сегодня, или я так и буду стоять на пороге, как непрошеный гость?
Женщины засуетились, Васса начала искать еще один стакан, Агнес попросила его достать сыр из пакета, в котором лежало вино. Согнув ноги в коленях, она показала ему, что можно присесть к ней на кровать, потому что единственный стул занимала Васса, а выходить в коридор и беспокоить больных посреди ночи она запретила.
– Сыр я хотела оставить на завтрак, но раз у нас импровизированный поэтический вечер, придется им пожертвовать, – шутливо произнесла она.
Когда все расселись, Агнес сказала, что больше не хочет вина и пусть они разделят его на двоих. Завязалась веселая непринужденная беседа, Александр рассказал о сортах вина и сыра, которые ему нравятся, потом они опять вернулись к поэзии, от поэзии они перешли к разговору о его работе и профессии адвоката, затем к анекдотам про адвокатов.