Семь мужей для избранной демоном-драконом
Шрифт:
— Ладно. Но обещай никуда не уходить, пока я сплю.
— Ни в коем случае, — серьезно произнес он. — Я убью любого, кто к тебе прикоснется.
Прозвучало это жутко и в то же время успокаивающе.
Дамиан будет рядом. Он меня защитит. Как и всегда.
Демон-дракон в подтверждение своих слов устроился рядом, на кровати. Места было мало, мы касались друг друга, и я бы обязательно почувствовала, если бы он ушел.
— Уговорил, — пробормотала я, заворачиваясь в одеяло и отворачиваясь к стене.
Я была слишком сонной, чтобы задуматься, отчего упрямый Дамиан стал таким покладистым. Тогда, может быть, все повернулось бы по-другому…
41. Дела поважнее
Меня разбудило странное ощущение — словно по телу прошла волна энергии. Но первым впечатлением было — меня легонько толкнули. Растерянно оглядываясь, я приподнялась на кровати. И лишь когда никого возле себя не нашла, осознала, что это был вовсе не толчок.
В груди заныло от плохого предчувствия. Подобные импульсы я чувствовала всего два раза — когда мы запустили механизм на Тэтне и когда дьярх колдовал, управляя моим разумом. Вот только здесь выпускать такое количество волшебной энергии было некому, кроме Дамиана.
А он пропал.
Из окна открывался вид на улицу перед общагой, но демона-дракона там не было. Я быстро переоделась в свою старую одежду, которую перед уходом достала Катюха, и выскочила в коридор — смотреть в окна там. Ни с левой, ни с правой стороны здания Дамиана не нашлось. Не оказалось его ни в туалете, ни на общей кухне, ни на лестнице. Тогда я спустилась на первый этаж и проверила его под недоуменным взглядом комендантши, которая никак не могла вспомнить, кто такой знакомый носится по холлу. Снова пусто.
Я уже собралась вылетать на улицу и оббегать общагу кругом, когда в мою пустую после прерванного сна голову наконец-то пришла умная мысль. Проигнорировав комендантшу, пытавшуюся выяснить мое имя, я кинулась к лифту и нажала кнопку последнего этажа.
Нашему городу повезло иметь длинную историю. Центр застраивали в восемнадцатом-девятнадцатом веках, и, хотя в эпоху СССР старинные здания разбавили советскими коробками, он оставался достаточно низким. Семиэтажка, в которой действовало общежитие, была одним из самых высоких домов поблизости. Похожее место мы искали, когда отправились на Тэтну: высоко расположенная, открытая площадка без концентрации магии вблизи.
Микки, планируя отправиться в мой родной мир на поиски богов, собирался провернуть нечто вроде того, что мы устроили на морском острове. Я сама же и рассказала им с Фаудо про общагу. Найти ее легко, парни точно бы не потерялись по дороге, а отсюда было удобно ловить «божественные инфлюенции» и посылать еще один призыв. Эссенция уже не требовалась, так как магии в этом случае не пришлось бы пробиваться сквозь границы миров, и таланта Микки должно было хватить.
Но Микки — не Дамиан, в которого каждый год вливали огромное количество волшебной энергии только затем, чтобы он не умер. Даже если бы рыжий выдохся, ему не грозила смерть, а в крайнем случае ему помог бы Фаудо. Поэтому я никак не могла предположить заранее, что демон-дракон в одиночку выкинет подобное сумасбродство.
Мчась к чердаку, я все еще надеялась, что ошиблась. Может, Дамиан заскучал и гуляет рядом с общагой. Или зашел к кому-нибудь из наших девушек в гости. При этой мысли внутри колыхалась ревность, но честное слово, это было бы куда лучше, чем верное самоубийство! Да и не стал бы он обращаться к богам — Дамиан с самого начала твердил, что я та самая избранная. А из этого следует, что пророчество обязательно должно сработать и никакие боги не нужны.
Все эти доводы, которые я проговаривала в уме, были жалкими попытками успокоиться и не поддаваться панике. Их несостоятельность выявилась, когда я очутилась перед открытой чердачной дверью. Ее не отперли, а выломали с мясом. Недостатком физической силы Дамиан не страдал.
А когда я взлетела по ржавой, ужасно скрипучей лестнице, подтвердились худшие опасения.
Дамиан, раскинув руки, лежал на черной поверхности крыши. «Тук», — сделало мое сердце и, кажется, остановилось.
Я метнулась к нему. Демон-дракон ничем не отличался от обычного мертвеца — устремленные в небо блекло-голубые глаза затянуты поволокой, на белом, без кровинки, лице проступают синие вены. Первым позывом было проверить пульс. Я уже коснулась шеи, когда вспомнила, что пульса у Дамиана все равно не будет.
Он медленно повернул голову ко мне, заставив мое сердце забиться снова. Я прикусила губу, чтобы не расплакаться, и сжала в кулаке край его камзола.
— Ты!.. С ума сошел? Жить надоело? И на свое королевство тебе наплевать?
— Нет, — как всегда, спокойно ответил Дамиан. За это равнодушие мне захотелось его стукнуть, но голос звучал так слабо, что я сдержалась. — С пророчеством что-то с самого начала пошло не так. Ты отказывалась признавать себя избранной, не хотела выбирать женихов и влюбляться в них. Я так старался очернить себя в твоих глазах, чтобы ты нечаянно не влюбилась не в того, но, по-моему, и тут потерпел поражение, — он грустно улыбнулся. — А теперь еще и то, что мы с тобой здесь застряли. В видениях Хейса о благополучном исходе такого не было — он описал мне все подробно. Я подумал: может, хотя бы напоследок выполню ваш с Микелором план. У Хейса не было прорицаний о возвращении богов, но мало ли. Мне все равно нет смысла цепляться за остатки своей магии.
— Так ты знал о нашем заговоре? — ахнула я. — И не остановил?
Дамиан отвернулся и продолжил смотреть в небо. Вечерело — становилось темнее, а облака постепенно подкрашивались в закатный розовый цвет. Наверное, красивый вид, чтобы полюбоваться им перед смертью.
— А зачем мне было вам мешать? Вы не делали ничего такого, что могло мне повредить. Наоборот, я думал, командная работа вас сплотит, сделает из вас семью.
А я рассорилась с Арисом, дала от ворот поворот Мэйрису, продинамила Хейса, до последнего прокатывала Фаудо вместе со всеми остальными. Подлинная надежда Алавира, что тут скажешь!
— Даже не поинтересуешься, кто мне докладывал о ваших затеях? — удивился Дамиан моему молчанию.
— А какая разница? Это что, тебя оживит? — в отчаянии спросила я. — Ну, можешь сказать. Когда вернусь, хоть надаю ему пинков за то, что подал тебе такую дурацкую идею!
Он снова улыбнулся.
— Это был Сокол. Не вини его, я не оставил ему выбора, изначально сделав своим шпионом. И… Не возвращайся туда, девочка.
— Что? — не поняла я.
Как это — не возвращаться, если я еще не выполнила пророчество?