Семь ошибок, включая ошибку автора
Шрифт:
– Обычные сплетни.
– Она писала вам.
– Не доказано. Где сами письма? Покажите хоть одно!
– Вы присутствовали...
– Ну и что?
– перебил барон.
– Где доказательства моей причастности к исчезновению бумаг? Допускаю, что секретные бумаги существовали. Допускаю, что их похитили. Но потрудитесь поискать веские аргументы моей причастности ко всей этой истории. Вы играете в опасные игры!
Барон явно пытался запугать Браилку. Да и вообще Боде мог бы стать неплохим актером на ролях злодеев. Он умел вовремя
– Меня, знаете ли, господин советник, мало интересует сегодняшний суетный мир. Я весь в прошлом и эмпиреях. Моя беда или мое счастье. Честно говоря, все мое свободное время поглощено изучением жизни последнего консула Солдайи* Христофоро Ди-Негро. Он здесь жил, здесь и погиб в 1475 году. Как видите, очень давно. Но право, жизнь этого человека, объявившего, что закон превыше наших симпатий и антипатий, превыше дружбы и родства, заслуживает внимания. Он и погиб с оружием в руках, защищая вверенный ему город и отстаивая закон.
______________
* Солдайя - в III веке до н.э.
– Сугдея, в X-XVI веках - Сурож сначала греческая, затем венецианская и генуэзская торговая фактория, город-полис на месте современного поселка Судак в Крымской области.
– Но в данном случае закон отстаиваю я!
– возразил Браилко.
– Мне не вполне ясна связь между жизнью последнего консула Солдайи и вашим визитом ко мне. Консул Ди-Негро явился сюда из Генуи для того, чтобы оздоровить жизнь умирающей колонии, укрепить ее перед лицом наступающих мусульман. Вы же приехали из Симферополя, чтобы задавать мне не вполне ясные вопросы и, рискну это сказать, уже несколько злоупотребляете моим гостеприимством.
– Прошу меня простить, господин барон, - спокойно ответил Браилко.
– Но я удалюсь, как только получу от вас вразумительный ответ, коий снимет с меня обязанность предпринимать меры более жесткие. Что же касается консула Христофоро Ди-Негро, то я, пусть будет вам это известно, предпринял некоторые шаги к обнаружению в архивах сведений об этом замечательном человеке и, возможно, со временем обнародую некоторые из них. При вашем визите в губернский город буду рад их вам показать. Сейчас же настоятельно прошу вас употребить всю вашу выдержку и благородство к тому, чтобы благополучно завершить нашу с вами беседу.
– Чего вы хотите?
– Я вам настоятельно советую, господин барон, приложить усилия к отысканию у вас в кабинете бумаг покойной графини.
Боде со стуком поставил чашечку на блюдце, поднялся и вышел. Можно было ждать чего угодно. Не следовало удивляться, если бы он вернулся с двумя дуэльными пистолетами, в одном из которых, естественно, не оказалось бы пули. Но Браилко за эти дни так устал, что ему было все равно. Стреляться? Пожалуйста, он барона застрелит, а затем все же устроит в доме обыск...
Несмотря на выпитый кофе, Браилко чувствовал, как его уносит неслышным течением в теплый и целительный сон. Нужно было ухватиться за ручки кресла и выдернуть себя из этого состояния, как вырывается из глубины на поверхность пловец. Видимо, спал Браилко всего несколько минут. Проснулся от осторожного покашливания барона. Прежде всего оглядел свой сюртук, скосил взгляд на левый карман, где лежала губернаторская инструкция, будто барон был способен обшарить спящего.
– Вот два письма, - сказал барон.
– Ничего больше нет и не было.
Браилко знал, что это всего лишь уловка - главных, основных бумаг Боде не отдал. Да и не мог отдать. Судя по всему, тайной владел не он один.
– Кто такой господин Лафонтен из города Тура?
– Откуда вы знаете о нем?
– Узнал на почте, что вы перевели во Францию значительную сумму и переслали некоторые бумаги графини.
– Да, действительно я отправил туда часть денег, вырученных от продажи имущества покойной графини. Лафонтен - не путайте его с баснописцем родственник графини. Теперь вам все ясно?
– Нет!
– ответил Браилко.
– Мне не совсем ясно, отчего у графини на плече клеймо. И так ли часто графинь клеймят?
– Еще кофе?
– Спасибо. Кофе было достаточно. Он был отличным.
– Рад, что кофе вам понравился... Мир странен. Иной раз клеймят и графинь. Русского князя Щербатова, как я слышал, после восстания Семеновского полка секли как простого солдата. И князь, говорят, стерпел пытку мужественно. Может быть, потомки воздадут ему за то хвалу, если не забудут о нем за делами повседневными.
– Вы отлично знаете некоторые детали нашей истории.
– В меру сил. Живу здесь. Обязан привыкать к стране. Что же касается моей благословенной родины, то там политические моды еще более эксцентричны. Отрубили головы собственным королю и королеве, придумали себе сначала "Марсельезу", а затем и императора. Нынче так же легко об императоре позабыли. Да, кстати, знаете ли вы, что в минувшем году автор "Марсельезы" Руже де Лиль выступил в новом амплуа? Он перевел с русского басни вашего прославленного Крылова. Книга издана стараниями проживающего в Париже графа Орлова. Имеет успех. Как будете выбираться из Судака?
– Меня ждут лошади.
– Коляска?
– Нет, сани.
– Весьма предусмотрительно. Зима нынче редкостно снежная. И на том позвольте...
– До встречи!
– прервал барона Браилко.
– Надеюсь, она состоится. И в недалеком будущем.
* * *
Обо всех подробностях поездки Иван Яковлевич Браилко доложил губернатору Нарышкину. Браилко просил дозволения арестовать барона Боде, изолировать его, произвести обыск на даче.
– Петербургу виднее, - отвечал губернатор.
– Зачем нам лишние хлопоты?