Семь портретов
Шрифт:
– Иногда чуть меньше, иногда больше. Зависит от того, сколько у него вообще работы. К нему приходят многие известные фотографы, и он печатает для них снимки, так что иногда времени не хватает.
– И где ты обычно проводишь этот час?
– Хожу по городу.
Она старательно не выдавала своего возмущения, но Артур все равно заметил покрасневшие щеки и слегка сдвинутые брови.
– Значит, и мне придется, – почти шепотом сказала она.
Он провел ее своим привычным маршрутом, показывая места, где он обычно останавливался. Они отдыхали,
В такую погоду грешно было отсиживаться в доме – нужно было наслаждаться теплыми, но не жаркими деньками, когда воздух был необыкновенно чист и приятен. Наблюдая за ней, Артур нисколько не жалел о том, что пошёл на хитрость и заманил ее в город.
– Как себя чувствуете? – улыбаясь, спросил он, когда Рита опустила голову и открыла глаза.
– Отвыкла ходить пешком, засиделась дома. Все-таки, прогуляться было полезно.
– И вы больше не сердитесь на меня?
Она улыбнулась в ответ:
– А разве я сердилась?
– Я в этом уверен.
– Ну, что ж, я действительно не ожидала, что ты такой изобретательный, – вздохнула она. – Но сейчас я даже благодарна тебе.
Он хотел бы понять, как она воспринимала взгляды окружающих. Почувствовала ли она себя увереннее? Решиться на такие вопросы было нелегко. Вместо этого он нейтрально заметил.
– Конрад поцеловал вашу руку.
Рита тихо рассмеялась.
– Иногда мужчины так поступают.
– Я такого никогда не делал.
– Ты ничего от этого не потерял, поверь.
– А было бы любопытно.
– Если встретишь девушку, которая покажется тебе богиней, то поцелуешь ей руку и всё узнаешь, – обнадеживающе сказала она.
– Значит, Конраду вы показались богиней.
Она с укоризной посмотрела на него.
– Маловероятно, но не исключено, – без особого энтузиазма сказала она. – Который час? Не пора ли нам возвращаться?
Пришлось согласиться – им действительно нужно было отправляться в обратный путь. Он поднялся со скамейки, и подал ей руку, помогая встать на ноги.
Что если оставить поцелуй на тыльной стороне ее ладони? Не сочтет ли она этот жест ироничным или издевательским? Ему хотелось сделать это, но, как обычно, не хватило решимости.
Конрад был не один – в его тесной приемной находился и другой человек. Высокий, тонкий, с черными усами и с дорогим цилиндром в руках, незнакомец выглядел загадочно и, как это ни странно, немного комично.
Если незнакомые клиенты сталкивались в магазине кондитерской, никто из них не считал нужным представляться другим или знакомиться. Однако этот господин решил, что стоит поступить именно так – он одарил их обоих тяжелым взглядом, а затем легко поклонился.
– Мое имя Готлиб. Это ваши фотографии?
Он показал им карточки, которые рассматривал в тот момент, когда они только вошли. К своему удивлению, Артур обнаружил, что на них запечатлена Рита – ее последний портрет в чёрном платье.
– А это ваша неизменная модель? – продолжал любопытствовать фотограф.
– Да, это мои снимки, – отвечая на первый вопрос, кивнул Артур.
– Что ж, прекрасно.
К этому времени Конрад вышел из внутреннего помещения, предварительно отодвинув тяжелые бархатные занавески.
– Вот еще твои снимки, Артур.
– Так значит, ваше имя Артур? А как зовут вашу даму?
Сам не зная, зачем, Артур взял ее под руку и коротко ответил:
– Это Рита.
Готлиб одобрительно улыбнулся:
– Я должен признаться, что увидев ее первый портрет, был несколько обескуражен. Довольно неумелая работа и очень странная модель – такого мне видеть не доводилось. Жаль, я не попросил отпечатать для меня дополнительную копию – просто не думал, что из этого выйдет толк. Сейчас жалею об этом, потому что позднее здесь же появился еще один снимок – с ней же, но уже гораздо лучше. А вот это – он еще раз поднял фотографию, показывая ее им – уже можно даже назвать приличной работой. И вы так загадочны, – обращаясь к Рите, сообщил он. – Я поражен и впечатлён.
Что именно произвело такой эффект, было не совсем ясно. Говорил ли он сейчас о качестве снимков или о том, что находит Риту таинственно-привлекательной, Артур понять не мог.
– Вы купили копии моих фотографий? – стараясь уточнить хотя бы некоторые из интересовавших его моментов, спросил Артур.
– Да, взял на себя такую смелость. Не вините Конрада – я был весьма настойчив и даже угрожал ему тем, что перестану заказывать здесь печать. Я прихожу каждый день, у меня много работы, так что не осуждайте его за то, что он не захотел терять такого выгодного клиента.
– Все в порядке, – очевидно, желая сгладить неловкий момент, заверила его Рита.
– О, благодарю, – сладко улыбаясь, еще раз поклонился Готлиб. – Вы позволите сфотографировать вас прямо здесь и сейчас? У меня новая камера – она помещается в небольшой футляр, и я ношу ее с собой.
– Зачем это вам? – не слишком вежливо поинтересовался Артур, которого уже начало злить подобное поведение.
– В следующий раз, когда вы зайдете и оставите свои пластины, Конрад отдаст вам портрет, и вы увидите, что можно сделать, имея достаточно знаний и навыков.
– Спасибо, но мне это ни к чему.
– Не жадничайте, Артур, я ведь не прядь волос прошу у вашей дамы. Это всего лишь снимок. Позвольте ей решить самой.
Артур помнил, как неохотно Рита соглашалась фотографироваться, как опасалась насмешек и обмана. Сейчас она явно сомневалась, и ее растерянный взгляд говорил ярче всяких слов. Она нервно улыбнулась, не зная, как скрасить затянувшееся ожидание, а после вздохнула:
– Хорошо, если это нужно.
– Это просто необходимо, – заверил ее Готлиб, которого Артур уже начинал ненавидеть.