Семь портретов
Шрифт:
Работает ли она сама? Женщины могут зарабатывать деньги – взять хотя бы его начальницу и наставницу Юдифь. Эта дама выпекала по двадцать пять больших тортов в день и приносила в свой дом едва ли не больше денег, чем ее супруг, работавший в овощной лавке напротив.
Но нет, Рита не из тех, что суетятся над швейной машиной или у плиты. Чем же она занимается?
Артур поймал себя на мысли, что не может просто сочинить историю, как это было прежде. Наверное, все дело было в том, что он повзрослел.
Теперь
*
Он застал ее уходящей – возле калитки, с небольшой сумочкой и в застегнутом на все пуговицы сером пальто, к которому он уже начал привыкать.
Если она и удивилась, то очень хорошо скрыла это.
– Как поживаете? – улыбаясь, спросила она.
– Я, наверное, не вовремя зашел…
– Если вы надеялись на фотоснимок, то я сразу скажу, что ничего не получится.
Странно, как у нее получалось говорить такие вещи спокойным голосом и, не обижая при этом собеседника? Хотя, наверное, все дело было в другом. Скорее всего, Артур и сам знал, что позировать она не собирается.
– Но если вы согласитесь зайти на чашку чая, то я с удовольствием отменю все свои планы, поскольку меня все равно никто не ждет.
– Я даже не знаю. Просто пришел, чтобы еще немного поговорить, так что мне все равно, если честно…
Она говорила прямо, и он решил отвечать ей тем же. Рита призналась в том, что никто не будет ожидать ее, он сказал, зачем пришел в этом дом еще раз. Ему было любопытно, как она продолжит беседу.
– Тогда вы можете пойти со мной, если, разумеется, вам не стыдно.
Отчего же он должен испытывать стыд? Артур решил, что настал подходящий момент выяснить, где сейчас находится ее муж.
– Должно быть, вы опасаетесь, что нас увидят друзья вашего супруга, а потом поползут сплетни, – стараясь выглядеть нейтрально, предположил он.
Рита замерла всего на мгновение, но ему этого было достаточно. Никакого супруга у нее нет, иначе она предпочла бы рассмеяться или просто согласилась бы с его словами.
– Артур, нам нужно пройти в дом или отправиться на прогулку, потому что стоять здесь уже неудобно, – только и сказала она. – А когда мы отойдем от забора, я задам вам несколько вопросов, и вы сможете спросить у меня все, что захотите.
– Хорошо, – с готовностью кивнул он, глядя на ее сумочку и сомневаясь, стоит ли предлагать ей свою помощь.
Нет, насколько он помнил, такие ридикюльчики дамы предпочитали носить сами.
Рита заперла калитку, и двинулась по узкой дорожке, направляясь за пределы города. За ее домом начиналась небольшая рощица, а дальше проходила речка, расширявшаяся и уходившая на север.
– Вы не пойдете в город? – удивился он.
– Нет, – не оглядываясь, ответила она.
Ничего не оставалось – нужно было послушно шагать за ней следом.
При всей своей полноте, Рита имела пропорциональное сложение, и ее силуэт не выглядел нелепым или непривлекательным. Она шла довольно медленно, но, очевидно, ходьба была для нее привычным занятием. Иными словами, даже в простой одежде и посреди заброшенной дороги она продолжала выглядеть как городская дама, полная собственного достоинства и сознания своей красоты.
Когда дорожка исчезла окончательно – просто растворилась в высохшей траве и земле – Рита обернулась, снова начиная говорить.
– Я направляюсь к реке. Хочу почаще приходить туда, говорят, это помогает отвлечься. Кроме того, мне нужны идеи для открыток, но все цветы уже давно завяли. Хочу поискать листья приличной формы, если они еще остались в роще. На худой конец, я просто проведу время в тишине и одиночестве.
Тишины и одиночества, насколько он мог судить, было достаточно и в ее доме, но эти мысли Артур благоразумно предпочел оставить при себе.
– Я буду делать открытки на продажу, – сообщила она, двигаясь дальше.
Поскольку дорога пропала, идти строго позади уже не было смысла, и он поравнялся с ней, стараясь поддерживать зрительный контакт.
– После развода мне нужно найти способ заработка, поскольку большая часть денег ушла на дом, и оставшиеся средства нужно чем-то пополнять.
Так вот, оно что. Значит, она разведена. Он еще не знал ни одной супружеской пары, что предпочла бы жить раздельно. Его соседи спорили и кричали друг на друга каждый день, иные из них открыто изменяли своим спутникам жизни, но о разводе никто еще не заговаривал всерьез. Расторжение брака – это позорная процедура, о которой люди предпочитали не думать.
– Что еще вы хотели узнать? – спросила она.
– Я... стыдно признать, но все вопросы вылетели из головы.
На самом деле, он не предполагал, что Рита может сама предоставить ему возможность задавать вопросы, а потому конкретных мыслей на этот счет у него даже не возникало.
– Тогда я спрошу, – продолжила она. – Зачем вам мой снимок?
– В прошлый раз я уже сказал.
– Глупости, скажите настоящую причину.
Артур остановился, и она последовала его примеру.
– Вы мне не поверили, – заключил он.
– И никто бы не поверил, – заверила его она.
– А жаль, ведь это была правда. Я действительно нахожу вас необычной, и хочу понять, что в вас особенного.
Рита улыбнулась:
– Вы мне льстите. Нет во мне ничего особенного.
– Вот и мне так кажется, но отчего-то я вспоминаю вас всякий раз, когда высвобождается свободная минутка. С чего бы? Это так странно. Я уже понял, что вы не хотите фотографироваться, несмотря на то, что прежде уже дали согласие.