Семь рыцарей для принцессы
Шрифт:
— Если ментальные маги имеют настолько сокрушительную силу, почему бы не собрать из них элитное подразделение? — внезапно спросила она, и Эрно не стал ее одергивать. — Группа таких бойцов может заменить целую армию.
— Может, — кивнул он. — Но, к счастью, менталистов по пальцам пересчитать. Строго говоря, они рождаются всего в трех мирах из двухсот семидесяти обитаемых. Капля в море. И подумайте еще кое над чем. Они могут контролировать вас, а вы их? Едва ли.
Его болотно-зеленые, как речная тина, глаза немигающе уставились на Стефанию, и она прямо встретила этот взгляд.
— Могу
— А вы жестоки, молодой человек, — Эрно одобрительно покачал головой. — Это бессмысленная акция. Менталистов настолько мало, что их сначала надо отыскать, а уж потом, как вы выразились, истреблять. К тому же они довольно замкнутые и эгоистичные личности, не склонные к работе в команде, проще говоря, они просто не смогут объединиться в таком количестве, чтобы представлять реальную угрозу. Они и по двое собираются лишь на этапе ученичества.
Германа ответ удовлетворил, по крайней мере, он снова замолчал. Стефания слышала возню за спиной и, чуть повернувшись, обнаружила, что Берт что-то увлеченно строчит на выдранном из тетради листке.
Учитель вернулся к плану лекции, но через четверть часа его снова прервали, на сей раз это было вмешательство извне.
— Прошу прощения, что вынужден помешать вашему занятию, — в аудиторию ворвался декан и тут же принялся в своей манере громко извиняться. — Простите, простите!
— Чего тебе, Кишман? — Эрно медленно поднялся, незаметно под столом помогая себе рукой разогнуть больное колено. — Лекция еще не закончилась.
— Я потому и пришел, — Савелий с улыбкой развел в воздухе ладонями. — Вы уже объявили курсантам о начале практики?
Стефания заинтересованно подалась вперед, Ситри рядом, напротив, напряженно выпрямилась, загораживая Берту обзор. Учитель Дамиан раздраженно поморщился.
— Еще рано, к тому же это не твоя обязанность, а моя, коль уж ты осчастливил меня ведением теоретического курса.
Яд так и сочился из его голоса, но декан этого совершенно не замечал:
— На вчерашнем собрании практику для первого курса второго потока перенесли на неделю раньше. Вот я и забежал сказать, — он демонстративно посмотрел на часы. — До конца урока еще пятнадцать минут. Введите студентов в курс дела.
— Кишман, ты…
Стефания готова была поклясться, что с языка Эрно вот-вот сорвутся проклятия, но мужчина сдержался.
— К чему спешка?
Тут декан вспомнил, что они в кабинете не одни и, прищурившись, коротко ответил:
— КРАС.
Лицо Эрно потемнело, и Стефания решила, что слово, произнесенное деканом, ему знакомо. Более того, ей показалось, что и она сама его прежде слышала.
— Снова? Уверен?
Савелий кивнул, и напряжение, охватившее Дамиана и весь класс с ним заодно, немного развеялось, когда он качнул головой:
— Хорошо, я все сделаю.
— Вот и отлично, — и Сава выскочил вон так же резво, как недавно забежал.
Класс в едином порыве жадного любопытства уставился на Эрно. Учитель не спеша вернулся к столу, сел, вытянул ногу и только после всех этих манипуляций
— В чем дело?
— Так что там с нашей практикой? — знакомый рыжий прилипала рискнул высказаться за всех. Дамиан посмотрел на него так, будто впервые про это услышал:
— А что непонятного? Со следующей недели у вас начинается практика, по результатам которой самых бездарных из общей бездарной массы отчислят. Если этого мало, проведите расследование. Мне некогда нянчиться с вами.
После занятия Стефания кивнула Ситри, и та отловила Альберта, когда он уже почти выскользнул из аудитории. Его друг с философским видом остановился поодаль, и облокотился на крайнюю парту.
— Пусти! — взвизгнул Берт. — Что за произвол? Герма-а-ан!
Ситри ослабила хватку, и Берт дернулся, высвобождая ворот кителя из ее пальцев. Стефания выглянула в коридор и, вернувшись в класс, прикрыла дверь.
— Надеюсь, ни у кого из вас нет желания вылететь из училища? — она в первую очередь посмотрела на Германа и, получив отрицательный ответ, удовлетворенно кивнула. — Отлично. Тогда ты, — она ткнула пальцем в Альберта, — пойдешь в деканат и разузнаешь подробности.
— Почему я? — возмутился он, но Стефания уже все решила.
— Потому что ты кажешься самым безобидным и, как бы ни противно это признавать, умеешь нравиться людям. И не смотри на меня так! Я не то, что остальные, понял?
Герман тихо усмехнулся, и Стефания развернулась к нему:
— А ты пойдешь к старшекурсникам. Они должны поделиться опытом.
Герман перестал усмехаться и нахмурился:
— Почему я?
“Почему я”, “Почему я”. Все парни такие тугодумы? Стефанию это раздражало.
— Потому что ты выглядишь серьезнее своего дружка, и тебя могут принять за своего.
Герман какое-то время так пристально изучал ее, что Стефании показалось, что она как минимум забыла надеть юбку.
— Что?
— У меня есть встречное предложение, — лениво обронил он. — Ни один старшекурсник не устоит перед хорошенькой юной первокурсницей, я слышал, в том году был недобор по женской части. Тебе нужно будет просто улыбаться и хлопать ресницами.
Ситри насупилась перехватила свою сумку на манер пращи и приготовилась атаковать наглеца, а сама Стефания вспыхнула до корней волос и, размахнувшись, влепила парню хлесткую пощечину. Голова Германа мотнулась в сторону, и он едва устоял на месте, но в лице совершенно не поменялся, и этот факт страшно злил Стефанию. Никто не смеет так с ней обращаться. Она повторно вскинула руку, но ее кисть внезапно перехватил Альберт.
— Не надо, пожалуйста. Ты делаешь ему больно. Зачем?
Стефания дернула рукой, но Берт держал крепко. Ситри крутанула сумку за ручку, примериваясь, а потом с громким гэканьем обрушила ее на парня. Учитывая силу и старание Ситри, ему не позавидуешь, однако он ловко увернулся от “снаряда” и удивленно воззрился на девицу:
— Вы что делаете? Разве так обращаются с друзьями? Скажи им, Герман.
Стефания опешила. Друзьями?
— Ты правда такой идиот?
Герман отклеился от парты и, пройдя к выходу мимо Берта, хлопнул его по плечу.