Семь шагов к Сатане
Шрифт:
Он снова помолчал, разглядывая меня.
– Если вы не хотите выпить кефт, поднимитесь по ступеням, – продолжал он. – Если наступите на три мои следа, утратите жизнь, медленно, мучительно, от рук Санчала.
Если наступите на четыре счастливых следа, сохраните жизнь и душу. Но должны будете оставить мне ваше ego, то, что говорит «я есть я», все ваши воспоминания. Это не будет для вас ни опасно, ни болезненно. Я не пошлю вас к зеркалам. Сон – и нож, хитроумно перерезающий там и тут в вашем мозгу. Вы проснетесь новорожденным. Буквально, потому что у
Я опять услышал шепот слева от себя, из темного амфитеатра. Сатана поднял руку, и все стихло.
– Таково мое решение! – провозгласил он. – Такова моя воля! Быть по сему!
– Я выбираю лестницу, – без колебаний сказал я.
– Ваш ангел-хранитель, – елейно ответил он, – несомненно, громко аплодирует вашему решению. Но вы помните, что у ангелов нет власти там, где действуют правила Сатаны? Я знал, что таков будет ваш выбор. А теперь, чтобы доказать вам, насколько безгранично мое милосердие, я предлагаю вам дорогу на свободу – да, с жизнью, мозгом и душой, все нетронутые!
Я смотрел на него, все чувства мои были напряжены. Я хорошо знал, что милосердия от Сатаны ждать нельзя. Знал и тайну ступеней, и от этого еще ясней становилась его дьявольская насмешка. Но какая еще адская выдумка ожидает меня? Скоро узнаю.
– Корни вины этого человека, – Сатана обратил свой взгляд к аудитории, – в чувствах. Он расценил благополучие другого выше моего. Да будет это уроком для всех вас. Я должен быть первым.
Но я справедлив. Других он мог спасти, себя – нет. Но может быть, кто-то спасет его. Он, возможно, расстанется с жизнью, потому что стал между мною и жизнями других.
Станет ли кто-то между мною и его жизнью?
Из тьмы храма донесся опять шепот, на этот раз более громкий.
– Подождите, – он поднял руку. – Вот что я имею в виду. Если кто-то из вас встанет, займет его место и наступит только на три следа, произойдет вот что. Если два сверкающих отпечатка счастливые, оба уйдут свободные и невредимые. И с богатой наградой.
Но если два отпечатка мои – оба умрут и в тех самых муках, которые я обещал Джеймсу Киркхему.
Таково мое решение! Такова моя воля! Быть по сему!
А теперь, если такой человек найдется, пусть выйдет вперед.
Шум стал громче. По-видимому, Сатана заподозрил, что я не один. Это могло быть ловушкой для Баркера. Я не знал, насколько велика преданность маленького человека. Во всяком случае это было рассчитано на неосторожных. Я торопливо прошел вперед к основанию первой ступени.
– Я могу подняться и сам, Сатана, – сказал я. – Начинайте игру.
Бормотание усилилось.
Невозмутимость оставила Сатану.
Впервые видел я, как чувство преобразило маску его лица. Вначале это было абсолютное недоумение, затем гнев, поднявшийся будто из самого ада. Ясно, как будто лицо растаяло, увидел я прежде скрытого демона обнаженным. Я почувствовал, как кто-то тронул меня за руку.
Рядом
– Уходи! – яростно прошептал я. – Немедленно уходи!
– Поздно! – спокойно ответила она.
Она взглянула на Сатану и сказала:
– Я поднимусь вместо него, Сатана.
Сатана приподнялся из черного трона, сжав кулаки. Он взглянул на палача. Черный дьявол наклонился вперед, вращая петлей. Я встал перед Евой.
– Ваше слово, Сатана, – послышался незнакомый мне голос из амфитеатра. – Ваше решение!
Сатана посмотрел во тьму, стараясь определить говорившего. Он сделал знак палачу, и тот опустил петлю. Сатана вернулся на трон. Страшным усилием он усмирил дьявола, который на мгновение снял с него маску. Лицо его снова стало неподвижно. Но огонь в глазах он погасить не мог.
– Таково мое решение, – невыразительно произнес он, но голос его звучал сдавлено. – Быть по сему. Вы хотите, Ева Демерест, подняться по ступеням вместо него?
– Да, – ответила она.
– Почему?
– Потому что я люблю его, – спокойно сказала Ева.
Руки Сатаны под плащом дернулись. Тяжелые губы исказились. На огромном куполе его лысой головы появились капельки пота.
Неожиданно он протянул руку вперед и поднял рычаг; отпечатки сверкнули, будто их подожгли…
Но я не слышал жужжания скрытых зубцов!
Что это значит? Я взглянул на Сатану. Либо я ошибся, либо гнев, овладевший им, не дал ему заметить. Но рассуждать у меня не было времени.
– Ева Демерест, – раскатился все еще странно приглушенный голос, – вы подниметесь по ступеням! И все будет в соответствии с моим решением. Но говорю вам – никто из тех, кто поднимался и проиграл, не умер такой смертью, какой умрете вы. Их смерть – рай по сравнению с тем, что предстоит испытать вам, если вы проиграете. И то же будет с вашим любовником.
Вначале вы увидите его смерть. Перед смертью он отвернется от вас с отвращением и ненавистью… он пожалеет, что знал вас. А затем я отдам вас Санчалу. Но не для убийства. Нет, нет! Когда он насытится вами, вас получат мои едоки кефта. Самые низкие из них. Потом вами снова будет обладать Санчал… и на этот раз с петлей, ножами, железом… для его развлечения… и для моего.
Он рванул ворот плаща, будто задыхался. Потом сделал знак двум рабам, стоявшим на нижней ступени. Он отдал им команду на незнакомом языке. Они подошли ко мне. Я напряг мышцы, собираясь сделать отчаянный бросок к этому яркоглазому дьяволу на черном троне.
Ева закрыла лицо руками.
– Джим, дорогой, – быстро прошептала она под этим укрытием, – не сопротивляйся. Баркер! Кое-что произойдет…
Рабы схватили меня. Я позволил им отвести меня к креслу, из которого я смотрел, как Картрайт шел навстречу своей судьбе. Меня усадили в него. Ручные и ножные зажимы щелкнули. Вуаль опустилась на лицо. Рабы отошли.
Снизу и сзади донесся шепот:
– Капитан! Зажимы не держат! В правой щели пистолет. Я тороплюсь. Когда увидите меня, хватайте пистолет и действуйте.