Семь стихий мироздания
Шрифт:
Изображение вдруг стало расплываться. На секунду волшебное стекло поалело, и появилось лицо молодого человека с огненно-рыжими кудрями на крупной голове. Юлька узнала: на корабле Оливула Бер-Росса она едва не застрелила этого молодца в красном. Донай. Она чуть не швырнула зеркало на землю, но отражение мигнуло, и вновь показало юную златовласую особу. Юлька всмотрелась в свой мнимый облик и обнаружила множество общих с Донаем черт. Зеркало услужливо продемонстрировало портрет Красного Ви-князя вновь. Теперь у Юльки не осталось никаких сомнений: девушка в зеркале и Донай — дети одних родителей.
— Но при чем тут я?! — Юлькин голос пролетел по всей поляне
Зеркало тут же показало ее собственное отражение, помедлило немного и плавно преобразило в портрет златокудрой княжны.
— Нет… — Юлька повернулась к деревянной статуе. — Мама! Скажи мне правду, мама!
Из неживых глаз скульптуры катились две слезинки.
— Неужели отец сделал все это только потому, что не мог смириться с наследницей, а не наследником Жезла? — Юлька вспомнила свое последнее видение. — И за это ты пожелала сыну возненавидеть весь наш род?! Ты научила его работать с твоим Экзистедером и дала энергию для убийства? Мама, как ты могла?!
Юлька отвернулась, не в силах сдержать рыдания. На мгновение все показалось безнадежным и летящим в пропасть.
— Она смотрит на тебя, — Василий робко тронул ее руку.
И верно. Глаза на деревянном лице приоткрылись и яркий розовый луч скользнул в полутемный шалаш. Спокойный грустный взгляд сковал внимание Юльки, и она воочию узрела небольшой зал, залитый красным светом, с высоким троном в центре. Одна стена представляла собой окно в некий искусственный Мир, где были заперты Грег, Гор и Данила. Оливул стоял в нескольких шагах от прозрачного барьера, Каляда находилась левее, а перед ними чинно прохаживался Донай, сжимавший что-то в руке под алым плащом.
— Итак, у людей появился театр, — начал Донай. — Это была, конечно, примитивная модель Экзистедера. Роли в пьесе играли актеры, а руководил действием режиссер. Но как бы медленно ни продвигалось развитие, нашлись внемиренцы, подстегнувшие прогресс — люди узнали кино. И все же состояние пока оставалось стабильным: актерские отсебятины укладывали в сценарий, а зритель имел право сам для себя додумать открытый конец или «оживить» в собственном воображении полюбившихся и угробленных автором персонажей. Даже рисованные анимационные фильмы ограничивались художественными талантами тех, кто их создавал. Но настал момент, когда кому-то захотелось самому поучаствовать в Игре, и зародилась идея видеоигры. И когда компьютеры заполонили Мир, а герои электронных игр не сходили с обложек комиксов, начался новый этап: Игры стали объемны. Электроника позволила создать иллюзию собственного Мира, ему даже название придумали — виртуальная реальность. А от мнимого до реального всего один шаг. И что же делают те, кто волею судьбы рожден со способностью странствовать по Путям Структуры? Они без зазрения совести объясняют невежественному племени мирян, как сделать этот единственный шаг. Мне продолжать, Оливул, или ты и сам помнишь историю об инженере в далеком Мире, который обнаружил возможность преобразоваться в голограмму, сохраняя способность к ощущениям? А дальше? Да просто кончилось тем, что вся периферия Структуры в свое удовольствие создает и уничтожает Миры! А что будет, если тем же займется центральная публика? А умник вроде тебя рассчитает, как построить цепочку мостов к Первому Экзистедеру?
— Ты логично рассуждаешь, Донай. А теперь поразмысли-ка над вопросом: зачем я разрушил Экзистедер твоего отца? — посоветовал Бер-Росс.
— Не пытайся пустить мне пыль в глаза. Диербрук воспользовался твоими формулами и начисто про тебя забыл. А тебе надо оставить перед смертью ощутимый след на Структуре. Ты хотел достичь Изначальной Точки сам, со своей командой. Не отпирайся, я с легкостью вычислил тебя.
Оливул был откровенно изумлен.
— Я действительно тебя недооценивал, — проговорил он. — Такая интерпретация событий мне даже в голову не приходила.
— Оставь комплименты для девочек, — поморщился Донай. — И не надейся, что я развешу уши. Кстати, у меня тут есть маленький сюрприз для тебя.
И он с плохо скрываемым торжеством поднял на ладони голубой кристалл. Бер-Росс отступил на шаг, приподнялись в камерах Грег и Гор, а Красный Ви-князь улыбаясь поигрывал трофеем.
— Как видишь, я сдержал обещание, — заявил он. — И твоя жизнь буквально в моих руках. Вас всех здесь, вероятно, интересует назначение сего предмета, — Донай обратился к Серафиме, близнецам и очнувшемуся минуту назад Даниле. — Слышали старую сказку про Кощея Бессмертного? Его смерть жила на конце иглы, игла хранилась в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, а заяц в сундуке, висящем на дубе. Так вот: я нашел и сундук, и зайца, и утку, а в результате — оп! — он подбросил кристалл и ловко поймал у самого пола. — Надо только сломать иголочку. Вы все считали, что перед вами человек, не так ли? Но я разочарую вас: это оживленный ходячий труп с претензией на интеллект.
Оливул смотрел на кузена, пряча усмешку.
— Ты закончил? — поинтересовался он.
— Еще нет. Считаю своим долгом доложить, что я нашел экзорную формулу защиты твоей батарейки.
Донай проделал в воздухе хитрое движение рукой, кристалл заискрился и перестал пульсировать. Теперь он был похож на кусок обычного голубоватого камня.
Юлька вскрикнула, когда Донай поднял кристалл над головой с явным намерением разбить его вдребезги.
— Нет! — девушка отчаянно бросилась вперед.
Черное пятно возникло и рассеялось в одно мгновение, и Юлька очутилась в зале прямо за спиной Ви-Брука.
— Остановись! Донай!
Он обернулся, как ужаленный. Каляда тут же оказалась рядом и схватила его руку, но вдруг обнаружила, что держит мощную медвежью лапу. Зверь появился из пустоты, будто прошел сквозь Доная, и с оскаленной пастью обрушился на женщину. Юлька завизжала, а Красный князь ударил потухший камень об пол. Раздался приглушенных хлопок, и фонтан искр взвился в воздух. Оливул пошатнулся и стал оседать. Юлька видела, как он упал лицом вниз, и плащ, откинутый конвульсивным движением, закрыл его голову и плечи.
— Ты, ублюдок! — заорал Данила и ударил плечом в невидимую стену.
Грег и Гор попытались создать собственный экзорный поток, чтобы высвободиться из пространственной дыры, но надолго отделенные друг от друга они были теперь слабы даже для того, чтобы двигаться. Каляда, оттесненная в дальний угол зала, сдерживала натиск обезумевшего хищника.
— Что ты натворил?! — Юлька дрожала от негодования. — Ты, ходячая наглость! Откуда в тебе столько злости?
— Ты… ты… — Донай захлебнулся яростью.
— Ты ненавидишь отца, так ведь? За что? За его черствость, эгоизм и жестокость? А посмотри, во что превратился сам! Ты становишься его точной копией! Да, папочка добился своего — вскормил достойного преемника.
— Это что еще за явление? Откуда ты тут вообще взялась? Кто ты такая, чтобы меня наставлять на пути истинные?!
Вместо ответа Юлька достала из пустоты игрушечную шпагу, ту самую, которой малыш защищал сестру, и протянула Ви-Бруку.
— Помнишь? — спросила она, глядя в серые горящие страхом и гневом глаза. — Ты это помнишь?